Nyerguds - Fallout Equestria: Обыденная нежизнь

– Тише, – Мисти обняла робота. – Их больше нет, Пэт. Мы ничего не можем с этим поделать. Прости.

– Больше нет… – тихо произнёс робот. Свет его маски начал затухать. – Больше нет, – а голос – становиться всё тише. – Больше нет… – послышался едва слышный шёпот, и его маска погасла.

Удивлённая, Мисти отшагнула. Двое пони встали в напряжённом ожидании каких-либо признаков жизни у робота. Двадцать долгих секунд не происходило ничего. Наконец чёрная маска мигнула бледным, едва заметным даже в тёмной комнате синим светом.

Лемон с облегчением выдохнул, сам того не ожидая:

– Он в норме. Наверное. Я уже видел такие синие вспышки сегодня утром. Это, должно быть, какой-то сервисный режим, – гуль тихо покачал головой: – Думаю, ему сейчас много чего нужно обработать.

– Надеюсь, с ним всё будет хорошо, – сказала единорожка.

– Мисти, – вздохнул Лемон, – взгляни-ка на это как специалист. Подумай, что мы только что увидели.

Мисти внимательно посмотрела на робота. Глаза её вдруг округлились:

– Не может быть. Да ладно?

Лемон кивнул:

– Правда. Я не психолог, и то знаком с этим. Очень близко.

Мисти закивала, припоминая увиденное:

– Отрицание… короткая вспышка гнева… торг… и наконец переход в сервисный режим. Ё-моё. Да он только что проскочил через три стадии принятия неизбежного.

– Ага. И не думаю, что мы сейчас сможем к нему достучаться. Ему придётся переваривать всё это в одиночку.

– Никого в депрессии нельзя оставлять одного, Лемон. Ты-то должен это понимать.

Тот сухо взглянул на единорожку:

– Тебе напомнить, что оплакивает он не население зебринской столицы, а только лишь объекты его исследования полос на крупах?

Мисти усмехнулась:

– Да, резонно. Но посмотри на это с его точки зрения. Труд всей его жизни оказывается уничтожен. Возможно, единственное, чем он по-настоящему гордился. К тому же, это было действительно полезное исследование. Пусть только и для мирного времени.

С неохотой Лемон вздохнул и посмотрел на обездвиженного робота:

– Похоже, ты права.

Он подошёл к ПТНИЦО-1 и побарабанил тому копытом по голове:

– Эй. Не знаю, слышишь ли ты меня, но… мы недавно были в поселении полузебр. Они происходят от бывших военнопленных. Не знаю, правда, есть ли у них ещё полоски на крупах. Но, думаю, если там и остался какой-нибудь материал для сканирования, и среди пленных были зебры из их столицы, то ты, вероятно, сможешь и восстановить утраченные связи, как-нибудь.

Лемон отступил и стал ждать. Робот не реагировал никак, не изменились даже бледные вспышки его маски. Гуль покачал головой:

– Ладно, Мисти. Идём, заглянем в ракетную шахту.

Мисти в нерешительности посмотрела на робота, носькнула его и пошла за Лемоном прочь из зала.

* * *

Приблизившись к ограде, за которой должна была находиться шахта, они услышали выстрелы. Пони сразу же укрылись и отыскали взглядом их источник. В их сторону бежали двое в полном комплекте силовой брони и единорог в накидке с капюшоном.

– Ух ё… – прошипел Лемон. – Это рейнджеры. Не высовывайся.

Двое в силовой броне проскакали мимо, но у пони в накидке угол обзора был шире, и он сразу же заметил прятавшуюся пару.

– Вижу дикарей! – крикнул он двоим пони впереди. – Взять их!

Те тут же остановились, развернулись, и Мисти с Лемоном оказались в ловушке между оградой и двумя пони-танками.

– Стоять, не двигаться, – приказал пони в накидке и стянул капюшон красным магическим полем. Открыв взгляду своё чёрное тело и ярко-красную гриву, он мельком глянул на пипбаки путешественников и ухмыльнулся: – Так-так. Пони из стойла и кантерлотский гуль, два в одном. Какая удача.

Со той же невыносимой ухмылкой он поглядел на Лемона, поднимая магией тяжёлую винтовку. Направлена она была в голову Мисти Клауд.

– Вас, говорят, убить почти невозможно… – произнёс единорог, целясь в Мисти, но глядя на Лемона. – Однако к счастью для нас, про твою спутницу этого не скажешь. Так что без фокусов, гуль, или ей конец.

Попрыгунья на спине Мисти заметно затихла. Она осторожно перебралась ближе к шее единорожки, на чьей оранжевой шкурке её, кирпично-серую, было почти не видно.

Лемон взглянул на стального рейнджера, прищурив глаз:

– Моё имя – Лемон Фриск. Я являюсь специалистом Министерства Морали по экстренным ситуациям. Что даёт мне звание старшего сержанта.

– А я – обер-смотритель Нек Расти, – отчеканил единорог. – И мне насрать с кантерлотской башни на твои довоенные чины и звания.

– И что вам тогда нужно?

– О, нам нужен этот прелестный браслетик твоей подружки. До нас дошли слухи, что где-то здесь открылось какое-то стойло, и я уверен, что в её пипбаке найдётся вся необходимая нам информация, – Нек Расти ухмыльнулся. – Однако… пока мы разведывали эту территорию, мы обнаружили нечто, что может оказаться даже интереснее, чем стойло. Настоящая ракетная шахта, – ухмылка испарилась. – Но есть одна проблема. Мы не можем попасть внутрь, и её система безопасности только что продырявила беднягу Пиджек Мэлина. А вот ты… Я уже видел пару ваших. Рвёшь их на части – они снова срастаются обратно. Жуть, но в данном случае – то, что надо, – не отводя оружия от Мисти, он чуть повернулся к другому рейнджеру: – Живолаттерс, давай взрывчатку.

Тот кивнул, и из контейнеров его костюма выдвинулось два брикета. Нек поднял их магией и положил у ног гуля.

– Итак, мы поступим следующим образом. Ты спустишься туда, – единорог кивнул в сторону бункера, видневшегося сквозь обгоревшие деревья за забором, – и дождёшься, пока время на голосовую идентификацию истечёт. Выдвинется пулемёт под бронированным коробом, который открывается только на время короткой очереди. И в это самое время ты забросишь взрывчатку под короб, а мы потом её взорвём, пока ты будешь, ну… срастаться обратно, наверное, – и вновь та невыносимая ухмылка. – Ну, а если не сделаешь… мы вышибем этой милой дамочке мозги. От неё нам нужен только пипбак.

Лемон вонзился в единорога глазами, словно кинжалами. Это были уже не переговоры, а явный захват заложника. Гуль бросил взгляд на строение позади себя. Поворачиваясь же к наглецу вновь, он заметил что-то краем глаза и посмотрел на бункер ещё раз. Глаза его округлились, на лице растянулась ухмылка.

Мисти насторожилась. Она знала эту ухмылку. Она предшествовала чему-то невероятному и сумасбродному. У Лемона был план, и ему было абсолютно всё равно, что рейнджер об этом догадается.

– Лады, – сказал Лемон. – Я всё сделаю. Но если тронешь её, то на собственной шкуре узнаешь, какая «жуть» – кантерлотский гуль, который не прогнил мозгом и который хочет тебя убить, – с прежней улыбкой сумасшедшего он уставился на спутников Нека: – И не смей даже на миг вообразить, что эти жестянки что-то изменят, – одна из «жестянок» невольно отшагнула. Оскал Лемона уже мог тягаться с улыбкой Рекса.