akchiskosan - Рики Макарони и Клуб Единства

Таки вышло. “Попался!”, — подумал Рики, подробно пронаблюдав, как в считанные доли секунды гнев сменился обычной доброжелательностью. Надев маску, профессор дружелюбно спросил:

— Вам что-нибудь объяснить, Макарони?

— Спасибо, сэр, — “Да кто ты, лазутчик?!”

До конца урока Рики неотрывно наблюдал за Лонботтоном, и его подозрения крепли с каждой секундой. Профессор защиты начал нервничать, это определенно. И отпустил класс как-то слишком быстро — едва ли не выпроводил одновременно со звонком.

Однако Лео отнесся к домыслам Рики более чем скептически.

— Я ничего плохого о нем не знаю. Родители считают его одним из самых безупречных светлых магов. Только не помню, на ком он женат.

— Да какая разница?! Ты мне скажи, зачем к нему ходит Артур Уизли?

— Не знаю, но объяснение должно быть, хотя определенно странно, что он не хочет говорить. И потом, Лонгботтома же не было рядом, когда все эти происшествия происходили, — вразумил Лео.

— Ты говорил, что это необязательно, — упрямо заявил Рики.

— Не всегда обязательно. Но время и пространство существенно в магии, Рики. Не уверен, что реально творить чудеса, в которые верят обычные люди, — сказал Лео.

— И все равно мне он не нравится. И я ему, кстати, тоже, — сообщил Рики.

— Ладно, обдумаю, — пообещал Лео. — Нам лучше сделать все уроки до завтра, ибо если у одного из нас будут негодящие рефераты по зельям, головой ручаюсь, наш завуч накроет навеки нашу рыбалку.

Субботним утром в Большом зале царило радостное возбуждение. Квиддичный сезон завершался до следующего года, однако “Слизерин” уже получил свои баллы и все надеялись на кубок. Только Эльвира сидела какая-то грустная.

Когда другие ученики толпой повалили к Главным дверям, Рики и Лео в компании Дика спустились в подземелья за удочками. В гостиной к ним радостно бросилась Моргана, и пришлось с ней немного повозиться, чтобы она не обиделась. В результате, когда они явились на мостик, матч, судя по прекрасно слышным комментариям, уже начался.

— Представляете, Ники всех поздравил с окончанием сезона и пожелал хорошей игры, и ни слова про отличную команду “Гриффиндора”, — сообщил Дик.

— Да, досталось ему в этом году! — посочувствовал Артур и спросил слизеринцев: — Ваши опять начнут вопить в случае чего?

— Вроде не собирались, — пожал плечами Рики.

— Ну так давайте начинать! — предложил Лео.

Рыба подплывала и попадалась на удочки в изобилии, только успевай класть в ведро. Так было даже неинтересно.

— По-моему, мы ничего не пропускаем, — заметил Эди. — Я так ясно представляю все, что происходит на поле.

Действительно, сегодня Ники абсолютно точно излагал все действия, предпринимаемые командами, даже не критикуя, и с его слов легко было понять, каков ход игры. Рики никогда бы не поверил, что он на такое способен.

Рики вновь попытался воспользоваться случаем и спросил Артура, зачем он в свободное время посещает Лонгботтома. Как и раньше, тот немедленно замкнулся и отвернулся.

— Я же говорил, чтоб вы больше не спрашивали, — проворчал он.

— Не старайся, — махнул Ральф. — Он даже мне не позволяет его сопровождать. Это тайна за семью печатями.

— Да, тайна! — отрезал Артур. — Чего вы нервничаете? Все нормально, просто пока он в школе, мне этого лучше не говорить, потому что начнутся намеки всякие!

— Добрый день, джентльмены! Прекрасная погода, не так ли?

На этот голос Рики немедленно обернулся, после чего обменялся удивленными взглядами с товарищами. Перед ними стоял Альбус Дамблдор собственной персоной. И в руке он держал не вполне новую удочку.

Студенты, естественно, поздоровались и согласились, что погода, несомненно, хороша.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — спросил директор.

Рики помнил, что профессор Дамблдор предупреждал о такой возможности, и даже сообщил об этом другим, но он никогда не предполагал, что нечто подобное действительно произойдет. И не один он смутился. Однако гиффиндорцы радостно заулыбались, и Артур, сделав широкий жест, пригласил:

— Добро пожаловать, сэр! — и подвинулся, освобождая место.

Раньше Рики считал, что в присутствии такого высокого начальства будет чувствовать себя скованно, и поначалу был не слишком доволен вторжением. Однако уже через несколько минут он вместе со всеми смеялся над анекдотом, который рассказал глава “Хогвартса”. Директор держался просто, очень располагая к себе, и вместе с тем вызывал подлинное уважение. Рики начал понимать, почему гриффиндорцы так его обожают.

Между тем на стадионе, похоже, игра шла впустую. Голов особо не забивали, счет сохранялся почти равный и столь мелкий, что о нем и думать не стоило. Надежда Рики увидеть кубок на столе профессора Снейпа постепенно превращалась в уверенность.

Скоро Дик, который, возможно, специально готовился к каждому разу, начал рассказывать про то, как составлялась международная конвенция волшебников. Рики представлял обычное международное сообщество, и его интересовало, чем волшебники в этом смысле отличаются от обычных людей. Равенкловца, конечно, не перебивали, но в конце оказалось, что директор тоже много знал об этом. Он нахвалил Дика, наколдовал новое ведро, так как рыбу было некуда складывать.

— Некоторые положения я разрабатывал лично! — с очаровательной скромностью похвастался директор.

И тут произошло то, чего все так долго ждали: над озером разнесся звук свистка мадам Трюк. Эди и гриффиндорцы напряглись.

— Только что завершился последний матч сезона между “Гриффиндором” и “Хуффульпуффом”, — объявил комментатор. — Он мог бы быть и лучше, честно говоря. Сегодня “Гриффиндор” выиграл, — тяжкий вздох Эди, — со счетом 180:50.

Крики болельщиков ликовали целую минуту.

— Забить всего пятьдесят голов за три часа, — качая головой, прошептал Эди.

— Таким образом, фаворитом этого года и обладателем кубка школы по квиддичу становится колледж “Слизерин”, — продолжал Ники.

— Эх, надо бы мне там быть, — вздохнул Дамблдор, — ну ничего, профессор Мак-Гонагол справится.

Рики представил, с каким удовольствием она будет вручать кубок “Слизерину”, и как они потом будут обмениваться любезностями с профессором Снейпом.

— Поздравляю, “Слизерин”. Эльвира, — голос комментатора слегка дрогнул.

На мостике все, кроме беспечного директора школы, едва не выронили удочки. Глядя, как друзья застыли с расширенными зрачками, Рики почувствовал, как ускоряется биение его сердца.

— Эльвира Паркинсон! Хоть ты и кобра, но я все равно люблю тебя! Всем сердцем! Даю тебе последний шанс: приходи сегодня в три на Северную башню. Конечно, профессор, забирайте микрофон...

— Какая прелесть! — умилился директор.