Ольга Ярмакова - Все начинается утром

– Ну что ж. Да будет так! Услышьте волю великого Энлиля! Разгадаете три загадки – уйду, и чары уйдут вслед за мной. Но, если вы не разгадаете, то смерть обретете во мне, а вслед за вами погибнет все живое в этих землях!

– Но почему три? Была же одна! – Отчаяние в голосе Парзана и возмущение.

– Была одна – вчера, а сегодня три! – Засмеялась с издевкой Ламашту. – И время вам на раздумье – час! Первая загадка! – Демон втянул в себя воздух и заревел, извергая слова загадки, которые огненными надписями зависали в воздухе и тут же гасли.

Кто ходит утром на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трёх? Никто из всех существ, живущих на Земле, не изменяется так, как он. Когда ходит он на четырёх ногах, тогда меньше у него сил и медленнее двигается он, чем в другое время?

Один из помощников Парзана потер виски и тряхнул головой, словно пытаясь выбить оттуда нужное. Его взгляд прояснился, зрачки расширились, а рот вытянулся в рвущемся наружу решении:

– Я знаю! Вспомнил! Вспомнил! Великая загадка Сфинкса! Это Человек! В младенческом возрасте человек ползает, в расцвете сил ходит на двух ногах, а в старости опирается на трость! И естественно, что младенцем он слабее и медленнее, чем в остальном жизненном цикле.

– Ну, что ж, первую загадку вы решили. Но справитесь ли со второй? Вторая загадка! – Ламашту выплюнула из ужасной пасти следующие письмена.

Кого пастух встречает часто, правитель редко, а Всевышний Создатель никогда?

Совещание. Прошло добрых минут двадцать, прежде чем ответить смог сам Парзан:

– О, великая Ламашту! Мой ответ на загадку – Равного или Подобного Себе!

– А вы не так уж и глупы, человечишки. – Досада и растущая ярость пробивались копьями в рёве чудовища. – Последняя загадка и посмотрим, как вы с ней справитесь!– Мощный рык и брызги огня, соединившиеся в слова.

Если её разбить, она может стать самым большим несчастьем для человека. Погнавшись за нею, можно пройти мимо самой жизни. Не так уж редко, увлекшись ею, теряют жизнь. Кто она?

Молчание. Окаменевшие несколько минут. Один из помощников визиря поднял с земли упавшую от рева демона ветку и быстро начертал слова ребуса, пока она не стерлась в памяти. Мужчины кружком застыли над куском земли с накарябанными письменами и стали неуверенно, сначала тихо, а затем в полный голос, делать догадки, позабыв об утекающем времени. Ламашту улеглась по-кошачьи на один из обломков и застыла, не обращая внимания на спорящих и кричащих неподалеку людей. Ждать ей оставалось совсем недолго, и на этот раз она предвкушала свою победу.

Рассвет уже входил в полную силу, и скоро Солнце должно было завладеть небом, но с белеющих небесных просторов улыбалась Элен тающей улыбкой Луна. Девушка смотрела на слова загадки, не слыша вокруг споров и выкриков советующихся мужчин, даже охранники участвовали в диспуте, сознание ее покрылось толстой шалью назойливого ощущения, что она уже слышала эти слова ранее и ответ знает. До неприятного свербило в мозгу – ответ перед глазами, но никто не видит его. Оставалась надежда на ученость визиря и его помощников и их находчивость.

– Час вышел, смертные! Говорите! – Ламашту встала перед людьми, заставив снова вздрогнуть и замолчать их.

Сначала вышел Парзан, сказав, что речь идет о вере людской. И услышал – «неправильный ответ». Затем высказались его два помощника, предположившие, что правильный ответ – любовь или красота. Но снова безуспешно. Охранники и те в отчаянии сделали жалкую попытку спасти положение. Неудача.

– Вы все не отгадали. Вы умрете, и страна эта умрет вслед за вами, жалкие людишки! Я справилась, о, господин мой! – Чудовище злорадствовало и накинулось на ближайшего к нему бедолагу, которым оказался визирь.

Вот оно! Ну, конечно! Элен вспомнила отгадку, когда-то ей отец, большой знаток притч и загадок, в детстве рассказал и эту, надежно укрытую памятью, мудрость. Так вот почему ее мучило чувство дежа вю.

– Это Иллюзия ! – Изо всех сил выкрикнула девушка.

Демон замер, удивление и недоумение были в его глазах. Занесенная над головой Парзана рука с острыми кривыми когтями застыла.

– Что? – Не веря услышанному, переспросила Ламшту.

– Что слышала! Это иллюзия! Иллюзия! – Не глядя на ошеломленных более чем, демон мужчин, Элен продолжила. – Несчастным становится человек, Иллюзии которого разбиты. В Иллюзии можно прожить всю жизнь, не заметив самой жизни. Во имя Иллюзий надуманных идеалов, люди порой рискуют жизнью!

Каждое слово мощным гвоздем входило в демона, его отбрасывало и швыряло в стороны. Лес снова сотряс мощный дикий рев, только на этот раз он звучал не устрашающе, а предсмертно.

– Мы выполнили условие – отгадали загадки. Теперь выполняй свой уговор. Уходи, у-б-и-р-а-й-с-я отсюда, назад к своему хозяину!

Демон, истошно крича, вспыхнул живым зеленым пламенем, которое уменьшилось до световой точки и погасло.

Люди, не веря в произошедшее, обошли то место, где только что стояло чудовище, даже потопали ногами в выжженном месте, единственном напоминании о демоне, и только потом стали радостно обнимать друг друга и поздравлять с чудесным избавлением. Когда дошел черед до Элен, то каждый, подходя к ней, опускался на правое колено, целовал ей подол платья и объявлял спасительницей и мудрейшей из жен на свете. Это смущало девушку, но остановить благодарность, выражаемую столь бурно и своеобразно, она была не в силах и потому лишь, молча, улыбалась и принимала все как должно.

Дорога обратно была легка и не тягостна, как ночью. Паутина, не видимая в темноте, и обволакивавшая всю растительность, постепенно таяла и исчезала. К вечеру она пропала полностью, как и пауки. Весть о чудесном избавлении от напасти, подхватываемая случайными встречными путниками, облетела округи и накрыла город. Люди выходили из домов, плакали и поздравляли друг друга с чудесным избавлением, даже не догадываясь, что все могло быть иначе.

Незадолго до заката Элен предстала пред взволнованным и взбудораженным правителем. Он еще не мог поверить в чудо и тем более в то, что это чудо сотворила женщина-чужестранка. Пока девушка утоляла жажду чашкой чая, Парзан во всех красках докладывал Шахриару о победе над демоном. И в конце повествования визирь низко поклонился той, что скромно сидела на низком табурете.

– Просите, что изволите, спасительница Амана и его земель. Все исполню, в долгу у вас, госпожа. О, несравненная Алима! – Шахриар, к удивлению Элен, тоже склонил голову в знак высшего уважения.

Алимой нарекли Элен в знак уважения – имя значило «мудрая».

– Ваше величество, я премного благодарна вам и вашим людям. Нет у меня особых пожеланий, да и не посмела бы я просить для себя. Но могу ли я попросить за другого человека, нуждающегося в вашей милости? – У Элен давно созрела эта просьба.