Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

В этот момент двое матросов и подкрались к ней сзади. Правда, шаркнувший по деревянной палубе башмак одного из моряков насторожил Джейн и напомнил об опасности, но предупреждение запоздало.

Когда она обернулась, матросы набросились на нее и отняли ружье. Падая, она подняла голову и на фоне слабо мерцающего океана заметила темный силуэт мужчины, перелезающего через леерное ограждение на палубу «Кинкейда».

Несмотря на все усилия, ее героическая борьба за свободу так и не увенчалась успехом. Она горестно всхлипнула и сдалась в этом неравном бою.

Мугамби вернулся в джунгли со стаей обезьян с определенной целью: раздобыть пирогу, чтобы переправить зверей Тарзана на борт «Кинкейда». Вскоре он нашел то, что искал.

В сумерках он обнаружил долбленку, привязанную у берега притока Угамби, как раз в том месте, где он и рассчитывал найти лодку.

Не теряя времени, он загрузил в нее своих внушающих ужас друзей и, оттолкнувшись от берега, выплыл на середину реки. Мугамби так спешил, что даже не заметил, что в лодке спит кто-то, свернувшийся на дне клубком и совершенно незаметный в темноте наступившей ночи.

Стоило им отплыть, как грозное рычание одной из обезьян привлекло внимание Мугамби к дрожащей, съежившейся от страха фигурке, лежащей между ним и огромным антропоидом. К своему удивлению, воин обнаружил, что это туземка. Он приложил немало стараний, чтобы не дать обезьяне вцепиться ей в горло. Через какое-то время ему удалось успокоить женщину.

Оказалось, она убежала от ненавистного старика-мужа и нашла ночью убежище в пироге на речном берегу.

Мугамби ее присутствие мешало, но деть ее было некуда: он не хотел тратить время и возвращаться на берег. Пришлось оставить женщину в лодке.

Долбленка плыла сквозь тьму в сторону «Кинкейда» настолько быстро, насколько это позволяло умение неловких гребцов. Выйдя на большую воду, Мугамби с трудом различил очертания парохода, но отсюда, с лодки, он был, конечно, виден гораздо лучше, чем с берегов реки.

По мере приближения к судну Мугамби с удивлением обнаружил, что оно как будто удаляется, и не сразу догадался, что оно движется вниз по течению. Мугамби уже собирался велеть своим подопечным, чтобы те удвоили усилия и догнали пароход, когда вдруг не более чем в трех ярдах от носа пироги показались сероватые очертания какой-то шлюпки.

Те, кто в ней находился, тоже увидели долбленку Мугамби, но сначала не поняли, как ужасна ее команда. Когда обе лодки вот-вот должны были коснуться бортами, люди из шлюпки окликнули тех, кто плыл на пироге.

Ответом стало угрожающее рычание пантеры, и сидящий на носу Роков внезапно увидел перед собой горящие глаза Шиты, которая уже подняла передние лапы и приготовилась наброситься на людей в шлюпке.

Русский мгновенно оценил степень опасности, угрожающей ему и его подручным, и приказал открыть огонь по пироге. Именно этот залп и крик испуганной женщины-туземки из лодки Мугамби услышали Тарзан и Джейн.

Прежде чем более медлительные и менее умелые гребцы в пироге Мугамби сумели взять неприятельскую лодку на абордаж, моряки быстро направили свою шлюпку вниз по течению. Они гребли изо всех сил в направлении «Кинкейда», который теперь стал им виден.

Судно, наткнувшись на отмель, попало во власть медленного водоворота, который отклонял течение Угамби к южному берегу, после чего оно вновь присоединялось к главному потоку в сотне ярдов ниже. Казалось, пароход хочет передать Джейн Клейтон прямиком в руки ее врагов.

Случилось так, что, когда Тарзан прыгнул в реку, он не видел судна и, когда плыл в ночи, не знал, что оно так близко. Он ориентировался по звукам, доносящимся с двух лодок.

У Тарзана сохранились настолько живые воспоминания о том, как он в последний раз плыл в водах Угамби, что он даже содрогнулся всем телом, подумав о пережитом.

Хотя Тарзан дважды ощущал, как что-то поднявшееся с илистого дна касается его ног, никто на него не нападал, а затем он и вовсе забыл про крокодилов, когда с изумлением вместо пустынных вод бухты увидел впереди что-то огромное и темное.

Это был корпус парохода, да так близко, что Тарзан за несколько гребков добрался до него, вытянул руку и коснулся борта.

Человек-обезьяна проворно перемахнул через леерное ограждение судна и уловил своим чутким слухом звук борьбы на другой стороне палубы. Он бесшумно и быстро преодолел расстояние, отделяющее его от этого места.

В небе появилась луна, и, хотя оно было по-прежнему затянуто облаками, тьма, полностью закрывшая обзор в начале ночи, несколько рассеялась. Зоркие глаза Тарзана разглядели, что двое мужчин борются с женщиной.

Он не мог утверждать, что это та женщина, которая сопровождала Андерссена в его путешествии вглубь Африки, как и то, что он снова оказался на палубе «Кинкейда», но оба предположения показались ему в высшей степени вероятными.

Тарзан не стал тратить время на праздные размышления. Женщина была в опасности, ей угрожали двое негодяев, и этого ему хватало, чтобы, не вдаваясь в подробности, применить свою огромную физическую силу.

Матросы сразу поняли, что обстановка на корабле изменилась, когда на плечо каждого из них опустилось по могучей руке. Их внезапно отбросило от женщины c такой силой, словно зацепило маховым колесом.

– Что происходит? – прозвучал в их ушах тихий голос.

Ответить, однако, они не успели: при звуке этого голоса молодая женщина быстро поднялась с палубы и с радостным криком бросилась к тому, кто на них напал.

– Тарзан! – закричала она.

Человек-обезьяна швырнул обоих матросов на палубу, и они, ошеломленные и объятые ужасом, скатились к шпигатам [27] Шпигаты – отверстия в борту судна на уровне палубы для удаления с нее воды за борт. у противоположного борта. Тарзан же, издав возглас радостного удивления, заключил женщину в объятия.

Однако праздновать встречу им пришлось недолго. Небо над их головами просветлело, и перед ними предстало не меньше полудюжины человек, карабкавшихся через борт на палубу «Кинкейда».

Впереди был Роков. Когда на небе засияла яркая экваториальная луна и ее лучи осветили палубу, русский понял, что человек, стоящий перед ним, не кто иной, как лорд Грейсток. В страхе негодяй истерическим голосом скомандовал сообщникам открыть огонь по Тарзану и его спутнице.

Тарзан толкнул Джейн за надстройку, рядом с которой они стояли, и стремительно бросился к Рокову. Люди, стоящие за спиной русского, подняли ружья. Двое из них даже выстрелили, но те, кто стоял дальше, были озабочены совсем другим: по трапу за их спиной на палубу поднималась ужасная орда обезьян.