Уилбур Смит - Горящий берег

— Выпустите меня! Я должна найти свою девочку…

Никто не обращал на Анну внимания, а ее голос тонул в криках, шуме ветра, грохоте волн о стальной борт и стонах и скрипах умирающего корабля.

— Больше взять не можем! — послышался командирский голос, резкий и властный. — Выводи за борт и опускай!

Последовало падение сквозь темноту, отчего все внутри чуть не оборвалось, и шлюпка плюхнулась в море с такой силой, что пассажиров обдало водой. Анна оказалась на полузатопленном дне, сверху на нее навалилась груда тел. Она снова с трудом поднялась. Лодка рыскала, подпрыгивала и глухо билась о борт корабля.

— Упереться в борт! — Опять послышался тот же голос, властный и суровый. — Эй вы, отталкивайтесь там! Вот, правильно! Хорошо! Справа по борту весла на воду! Гребите, черт вас возьми, гребите!

С усилием, медленно шлюпка отвалила от корабля и повернулась носом в открытое море, чтобы не потопило. Анна присела на дне, прижав саквояж к груди, и глядела наверх, на высокий борт судна, вздымавшийся над ними, словно утес.

В это мгновение мощный белый луч света вырвался из темноты позади них и осветил корабль. Луч медленно полз по блестящему белому корпусу, выхватывая, как в театре, короткие трагические эпизоды — группы людей, словно пойманные в капкан у поручней; на брошенных носилках, скользящих по палубе, корчится тело; матрос застрял в талях шлюпки и болтается, точно казненный на виселице. Наконец луч на несколько секунд задержался на огромных красных крестах.

— Да, хорошенько погляди, грязная скотина! — завопил кто-то из мужчин в шлюпке рядом с Анной, и крик тут же подхватили:

— Гунны-убийцы… Грязные мясники…

Все вокруг Анны криками выражали свой гнев и негодование.

Луч прожектора невозмутимо продолжал движение и скользнул вниз, к ватерлинии. Поверхность моря была усеяна сотнями голов.

Спасающиеся плыли группами; были и одиночки, чьи бледные лица блестели в ярком белом свете; некоторые бились в воде, море относило их назад, а потом бросало вперед, ударяя о стальной утес корпуса.

На мгновение луч остановился на кучке фигур, прижатых к поручню, и Анна закричала:

— Сантэн!

Девушка была в середине группы, лицо повернуто к морю, густые волосы развевались на ветру. Она смотрела на темную пропасть под собой.

— Сантэн! — снова крикнула Анна. Девушка гибким движением вскочила на толстый медный поручень. Она высоко подобрала плотную шерстяную юбку и мгновение балансировала, как акробатка. Хрупкая, ее босые ноги — светлые, стройные и изящные. Когда Сантэн спрыгнула с поручня, юбка парашютом взвилась вокруг нее, и девушка в луче прожектора упала прямо во тьму.

— Сантэн! — в последний раз крикнула Анна с отчаянием в голосе, с заледеневшим сердцем. Она попыталась встать, чтобы лучше видеть падение маленького тела, но кто-то потянул ее вниз, потом луч погас. В темноте Анна слышала крики утопающих.

— Налегайте на весла! Надо отойти подальше, или судно утянет нас за собой, когда уйдет под воду!

Весла в шлюпке были спущены на воду, люди неслаженно гребли, мало-помалу удаляясь от умирающего лайнера.

— Идет ко дну! — истошно закричал кто-то. — О Господи, да посмотрите же!

Корма огромного судна задиралась все выше к ночному небу, гребцы перестали работать веслами и смотрели на корабль.

Достигнув вертикального положения, корабль на несколько секунд застыл. Моряки в шлюпке видели на фоне звезд силуэт его винтов, в рядах иллюминаторов все еще горел свет.

Потом корабль начал медленно уходить под воду носом вперед, и его огни еще горели под водой, как тонущие луны. Все быстрее уходил он в глубину, переборки начали трещать и лопаться от давления, вырывающийся воздух вспенил поверхность моря, и корабль исчез. Из черной воды по-прежнему поднимались огромные столбы воздуха и пены, но они постепенно оседали. Снова стали слышны одинокие крики плывущих.

— Гребите назад! Нужно подобрать как можно больше!

Всю ночь они работали под командованием первого помощника капитана, который стоял на корме у руля шлюпки. Вытаскивали из моря мокрых уцелевших и усаживали в лодку. Наконец шлюпка опасно осела и при каждой волне набирала воду через уключины; приходилось непрерывно вычерпывать ее.

— Больше нельзя! — крикнул офицер. — Вам, ребята, придется привязаться к спасательным леерам.

Пловцы скопились вокруг перегруженного суденышка, словно тонущие крысы. Анна сидела достаточно близко к корме, чтобы услышать, как помощник капитана пробормотал: «Эти бедолаги не дотянут до утра: холод убьет их, даже если до них не доберутся акулы».

Вокруг себя в ночи они слышали другие шлюпки, плеск весел и голоса на ветру.

— Течение проходит на норд-норд-ост со скоростью четырех узлов, — снова нечаянно подслушала Анна первого помощника, — к рассвету нас разбросает до горизонта. Надо попробовать держаться вместе. — Он поднялся на корму и крикнул: — Эй, на шлюпке! Мы — шлюпка номер шестнадцать!

— Шлюпка пять, — слабо откликнулся чей-то голос.

— Идем к вам!

Гребли в темноте, руководствуясь криками из другой шлюпки, а добравшись, привязали одну шлюпку к другой. За ночь собрали еще две шлюпки.

На рассвете, водянистом и сером, в полумиле обнаружилась еще одна шлюпка; все море между ними было усеяно обломками и испещрено головами пловцов, но все это были ничтожные точки на обширных просторах океана и неба.

В шлюпках люди жались друг к другу, как скот, который везут в фургоне на бойню, охваченные тупой усталостью и равнодушием, ни на что не реагируя, а те, что цеплялись за леера, поднимались и опускались в страшном танце смерти, потому что зеленая ледяная вода перехлестывала через их головы, высасывала тепло, и многие уже обмякли, бледные и лишенные жизни.

— Сядь, тетка! — опомнились соседи Анны, когда она попыталась встать на банку. — Ты нас всех утопишь, Господи помилуй!

Но Анна не обращала внимания на их протесты.

— Сантэн! — звала она. — Есть где-нибудь Сантэн?

На нее смотрели, не понимая, тогда она попыталась припомнить прозвище и, наконец, вспомнила его.

— Солнышко! — воскликнула она. — Het remand Sunshine gesien? Кто-нибудь видел Солнышко?

Ответом было пробуждение интереса и озабоченности.

— Солнышко! Она с вами? — передавали вопрос от одной шлюпки к другой.

— Я видел ее на палубе, сразу перед тем как корабль затонул. На ней был спасательный жилет.

— Она здесь?

— Нет, здесь ее нет. Я видел, как она прыгнула, но потом потерял.

— Ее нет ни здесь, ни на одной из шлюпок.

Анна снова села. Ее дитя исчезло. Она почувствовала, что ее начинает душить отчаяние. Посмотрела за борт, на людей в спасательных жилетах и представила себе Сантэн, убитую зелеными водами, погибшую от холода, и ребенка в ее чреве, тоже мертвого. Она громко застонала.