Загадочные цифры

Перед рассветом ветер утих, дождь прекра­тился. Дорога раскисла и стало по ней трудно ходить. Чжан По, Сун Гуан и Чжу Жэнь-цзе, ведя на поводке сторожевую собаку по кличке Тигр, с трудом одолели шесть ли [1] Ли — около 0,5 километра. вдоль извили­стой межи и перед рассветом стояли на околице Иншаньцзи.

В деревне было около двухсот дворов. С восто­ка деревня вплотную прижималась к берегу реки Далунцзян, с запада возвышалась гора Туинъяй, ва север тянулась однообразная равнина. В юго-западной стороне деревни стоял небольшой дом с воротами, крытыми сверху черепицей. Ворота были крепко заперты. Чжан По приложил к стене левую руку ладонью вверх и несколько раз по­стучал по ней правым кулаком. Хотя Сун Гуан и Чжу Жэнь-цзе ни разу не были в этой де­ревне, но по инструкции знали, что это дом се­кретаря партийной организации деревни — Ван Ли-чэна.

Минуту спустя через ворота тихо спросили:

— Кто?

— Я — Чжан По! — так же тихо ответил командир, и ворота бесшумно приоткрылись.

Вся группа вместе с собакой осторожно вошла в помещение. Ван Ли-чэн поставил на стол спи­ральный тлеющий шнур, дым которого отгонял комаров. На стене висел портрет Мао Цзэ-дуна, а сбоку — вычищенная винтовка. У Ван Ли-чэна был крупный нос и полные губы. На вид ему можно было дать лет. тридцать. Притащив из другой комнаты сухую верхнюю одежду и набросив ее на плечи пришедших, секретарь спокойно пригласил:

— Садитесь. Давайте поговорим. Вы, наверно, пришли по тому самому делу?

— По какому делу? — удивился Чжан По.

— О переходе нашей границы двумя дивер­сантами. Вчера из погранотряда поступило сооб­щение. Мы уже известили об этом наших акти­вистов.

— И правильно сделали! Диверсанты дей­ствуют быстро. Это для нас не новость. Сегодня ночью в реке близ моста выловлен труп со­баки, начиненный взрывчаткой. Наше командова­ние уже выяснило, что диверсанты действуют в районе вашей деревни. Наша задача — опреде­лить точное местонахождение вражеских агентов.

— А какая собака выловлена? — быстро спро­сил Ван Ли-чэн. В нашем районе в прошлом году прошла эпидемия бешенства. Всех собак перестреляли. Осталось лишь несколько штук.

— Шерсть у нее черная, на макушке белое пятно.

— Черная... белое пятно...— Ван Ли-чэн заду­мался.— У Сунов в доме есть молодая серая овчарка, у соседки Чжан — коротконогая жел­тая... А! Верно! У старика Чжан Ци-шаня черная собака, кличка Яшмоголовый.

— Чжан Ци-шань? Это не отец Чжан Цзи-тина? — спросил Чжан По.

— Верно! В нашей деревне только у него есть черная собака. Но старик Чжан — недавний бед­няк. Все говорят, что после возвращения его сына из армии старик помолодел на десять лет, в ра­боте всегда впереди. Нет, он не может укрывать диверсантов! Нет, не может этого быть! — Ван Ли-чэн отрицательно покачал головой.— Только дурак может заподозрить старика Чжана! Но ка­ким образом его собака оказалась начиненной взрывчаткой?

От разговора о собаке Чжан По и Ван Ли-чэн перешли к людям — бывшим помещикам и кула­кам. Сун Гуан и Чжу Жэнь-цзе внимательно вслушивались в то, что говорили старшие това­рищи, анализируя создавшуюся обстановку.

Небо постепенно светлело. Ветер и дождь пре­кратились. Только с крыш медленно падали круп­ные прозрачные капли. Кто-то тихо постучал.

Выглянув за дверь, Ван Ли-чэн через минуту вернулся вместе с седоусым стариком.

— Только что говорили о Чжан Ци-шане, а он сам сюда пожаловал! — Ван Ли-чэн усадил ста­рика на лавку.

— Вы, наверно, спешите на базар? Иначе за­чем так рано подниматься? — спросил Чжан По.

— Нет, у меня есть дело к нашему секретарю. Хочу посоветоваться. А раз и вы еще здесь, так тем лучше! — Старик закурил длинную трубку и, доверительно наклонившись к командиру, про­должал: — Я выкормил собаку, чтобы она сторо­жила огород. Шага никогда не делала с участка, а вчера вдруг пропала. Сначала я подумал, что убежала с другими собаками, но потом сообра­зил, что как будто не время для этого. Когда вчера вечером наш секретарь сказал, что в наших местах появились диверсанты и следует держать ухо во­стро, я было почувствовал что-то неладное, но опять же подумал: а если собака вернется, зачем людей зря тревожить? Вот и промолчал. Вернулся домой, всю ночь глаз не сомкнул, под дож­дем бегал смотреть — не вернулась ли, но собаки и до сих пор нет. Вот я и подумал: ведь мы как у ворот живем. А что, если эти мерзавцы, испу­гавшись ночью собачьего лая, прикончили ее?

— Папаша Чжан,— сказал Чжан По,— куда делась ваша собака — еще не совсем ясно. Что же касается диверсантов, то мы должны вывести их на чистую воду.— Чжан По в раздумье по­вернулся к Сун Гуану.— Пока, еще не совсем рассвело, надо, захватив Тигра, обследовать ме­сто происшествия. Еще до завтрака отправь Тигра домой, а сам задами возвращайся сюда.

Сун Гуан и старик Чжан вышли задами и по тропинке направились к огороду Чжан Ци-шаня. За ними следовала собака Тигр. Огород был рас­положен на опушке бамбукового леса. Его окру­жал плетень из тонкого бамбука. Внутри была видна пустая конура. Внимательно обследовав место перед конурой, Сун Гуан не обнаружил ни­каких подозрительных следов. Только отверстие внизу плетня, в том месте, где он неплотно при­легает к земле, казалось несколько расширен­ным и на бамбуковых шестах осталось несколько волосков шерсти. Сун Гуан перелез через пле­тень. Здесь тянулся заросший сорной травой пустырь, где даже человеческая нога не оста­вила бы никакого следа. В задумчивости он сде­лал несколько шагов и вдруг заметил под кустом клочок слипшейся от дождя бумаги. Осторожно подняв его и расправив, Сун Гуан увидел, что по краю бумаги шла красная черта, как это бывает на бланках выписываемых счетов. Текст, написанный кистью, полустерся, но с самого края с трудом еще можно было различить иероглифы: «За один порошок — 25 фэней» [2] Фэнь — одна сотая часть юаня. . Клочок был в масляных пятнах.

— Есть у вас в деревне аптека? — спросил Сун Гуан старика Чжан Ци-шаня.

— Нет; — покачал тот головой.

— А мясная лавка?

— По базарным дням работает ларек.

— А когда будет базарный день?

— Как раз сегодня!

— Торгуют ли в нем еще чем-нибудь?

— Нет! Но Ван на восточном краю деревни торгует мясными пирожками.

— Хорошо. Вы отдохните, а я выясню кое-что и тогда еще загляну к вам.

Бережно положив клочок бумаги в записную книжку, Сун Гуан тихо окликнул собаку. Овчар­ка бросилась к хозяину, обнюхивая его ноги. Он наклонил ее голову к отверстию в плетне и, при­казав «Ищи!», пошел вслед за собакой, которая, с силой втягивая воздух и опустив нос в траву, вела на север. Потом собака повернула на восток, вышла из деревни и по узкой полевой меже устремилась на северо-восток. Метров через три­ста Сун Гуан вышел на берег реки. Тигр молча рванулся в железобетонный блиндаж, сооружен­ный еще при гоминьдановцах. В этом месте когда-то были построены гоминьдановские укрепления. Позже крестьяне срыли их и засеяли кукурузой. Однако один приземистый, лысый блиндаж еще сохранялся. Внутри пол был покрыт пылью, и по нему во всех направлениях перекрещивались че­ловеческие следы. Посередине блиндажа валялся клочок бумаги. Сун Гуан бережно поднял его и прочитал написанное на нем. Иероглифы сложились во фразу, но смысла ее он не понял: «Ма тай фу инь» [3] Слова христианской молитвы . На клочке был виден номер стра­ницы: 16. Зная, что бумажка тоже может ока­заться одним из звеньев загадки, Сун Гуан и ее спрятал в записную книжку.