Александр Куделин - Неуставняк-1. Книга 1

– Так, сейчас мы с вами поучимся, как быстро и правильно ложиться спать, чтоб на время выходить на утреннее построение. Но сначала вы должны знать основные формы одежды! – Он вывел ещё трёх солдат, а одного из них послал принести две табуретки и два прикроватных коврика.

Когда табуретки были поставлены перед строем, он определил каждому из троих, как надо раздеться, а носильщика табуреток оставил одетым.

Как оказалось, виды повседневной формы одежды отличаются друг от друга набором надетого обмундирования.

Форма одежды один (раз): сапоги, брюки (галифе) и брючный ремень, сверху – тело солдата с голым торсом.

Форма одежды два: сапоги, брюки (галифе) и брючный ремень, поверх тела солдата надета тельняшка, заправленная в брюки. Тельняшка в зависимости от времени года бывает в виде майки или с длинными рукавами.

Форма одежды три: всё то же, что и форма одежды номер два, но поверх тельняшки – повседневный китель, не застёгнутый на верхнюю пуговицу.

Форма одежды четыре: форма одежды три, но, кроме застёгнутой верхней пуговицы, добавляется туго затянутый поясной ремень.

Есть и форма одежды ноль, но она применяется для подготовки ко сну или при врачебных осмотрах.

Нам с обмундированием выдали голубые береты и сразу предупредили, что надевать их в повседневной жизни не положено. Но есть в ВДВ форма одежды под берет – это форма четыре, но две верхние пуговицы расстёгнуты, и края кителя распахиваются так, чтоб тельняшка была видна на треугольник.

При показе армейской моды мы безжалостно бросали ненужные элементы нашего обмундирования на табуретки, а когда пришло время одеться, то хаос сложенных вещей породил одеждопад с табуреток на асфальт.

– Вот, видите, воины, неряшливое расположение вещей порождает потерю времени, кроме того, одежда будет смята, и к утру следующего дня вы будете похожи на мабуту!

Он приказал мне раздеться до формы ноль. Я без лишнего стеснения разоблачился.

Сержант руководил последовательностью моего стриптиза. Каждую снятую вещь он бережно складывал в определённом порядке в стопочку так, что магазины отдыхают. Мои портянки были обмотаны вокруг голенищ сапог, словно шарф лондонского денди, и ждали своего действительного применения. Оставшись в исподних брюках (в простонародье – кальсоны) и в майке-тельняшке, я стоял, как провинившийся, словно меня сейчас выпорют, пропустив сквозь строй. Сам сержант с любовью в голосе рассказывал и одновременно разглаживал моё обмундирование так, как будто он родился и вырос в салоне готового платья.

– Всем всё ясно?! – спросил он по завершении демонстрации своих достижений.

– Так точно! – проголосил строй.

– Тогда начнём надевать ваше обмундирование.

…Удивительное дело, меня с яслей учили одеваться самостоятельно, и у меня это получалось. Конечно, миксуя собственную одежду, я добивался вполне приличного прикида, но о шике в однообразии мне даже в кошмаре не могло присниться! Однако до прибытия в армию я даже и не подозревал, что в этом простом деле существует система, которая не только нацелена на рациональность, но и претендует на красоту!!! Глупость, скажете! А как же те красавцы, ради которых девушки и сейчас…? Кстати, многие пацаны западают на военную службу как раз через её парадный строй…

На моём примере было объяснено, как скоро и споро следует одеться, чтобы быстро выскочить на построение. Когда дело дошло до портянок, сержант терпеливо показал, как надо делать куколку.

Куколка – это вид завязывания портянок. Через десять‑двадцать шагов или бега портянка внутри сапога развязывается, превращаясь в толстый носок, при этом своей массой она заполняет все лишние зазоры, и нога сливается с сапогом воедино. Второй приём надевания портянок называется «штурмовой». Смысл прост: портянка кладётся на сапог, взяв который за края голенища, ты втягиваешь ногу через портянку в сапог, как в презерватив. Данный метод эффективен и быстр, но подходит не каждому. Испробовав и тот, и другой, я на долгую армейскую жизнь принял второй, который спасал мои ноги в походах, переходах, в горах и марш‑бросках от мозолей и натоптышей.

– Запомните, воины, ваши ноги – ваша жизнь! Стёртая в кровь нога – не только боль, но и источник инфекции! Малейшая рана или натёртость, через которую зараза попадёт в организм, может стоить вам жизни. Армия восполнит вашу потерю, но вы отрезанную ногу – никогда. Ясно?!?

– Так точно!!! – произнесли мы с ответственностью в голосе.

Не знаю, как у всех, а у меня при мысли об отрезанной ноге заныло в груди.

– Хочу дополнить! Если у вас во время марша сбилась портянка, оповестите об этом своего командира! Легче дать время, чтоб поправить портянки, чем потом вас нести на руках. Ясно?!

– Так точно!!!

– На! Пра! Во! – Слова при командах разрываются на слоги. Первый слог – это побуждение к действию, второй – действие. – В подразделение! Бегом! М! Арш! Куделин, забрать табуретки и коврики!

Я со своим нехитрым скарбом поднимаюсь на второй этаж и плетусь в хвосте пытающихся бежать новобранцев. Проходя мимо тумбочки дневального, тупо смотрю на часы: «5 часов 45 минут!?! До подъёма ещё пятнадцать минут!!! Ну, что за люди, нас разбудили раньше, чтоб немного потренировать?! Боже ж ты мой!!» – Эта первая мысль первого дня, недоспанного утра неоднократно будет эхом отзываться в моём мозгу, но крик из глубины души сократит всю фразу до: «О-о Боже!!!»

Ещё десять минут мы честно тренировались под команды «Подъём!» и «Отбой!».

– Отбой! – Очередная команда уложила нас под одеяла, и мы застыли в ожидании последующей.

Глубина всосала своей чернотой, вытерев свет. Сознание, как круги на воде, всё дальше и дальше уходит от места моего пропадания. Меня уже нет, мне не стоит возвращаться, здесь легко и просторно, молчаливо и вяло. Зачем мне туда? Куда? Туда, куда тянут! Зачем меня тянут? Что им надо? Нет, здесь лучше, и я не хочу из этой глубины! Ну зачем они так громко меня тянут и трясут? Зачем!?! Мне так хорошо, моё тело спокойно падает вниз и никого не трогает. Ну зачем этот верх, когда есть низ? Зачем??? Как хорошо оно погружалось вниз. Как хорошо, хорошо-о-о....

Но что‑то настойчиво тянет и тянет вверх – кто перетянет? Однако сила сверху становится сильней, и свет, появившись в одной точке, стал разгораться всё ярче и ярче. Всё, меня вытащили, я могу дышать, могу слышать, могу открыть глаза, и я их сейчас открою: «Ты чё! Тело! Ты чё, специально!, издеваешься? Алё!!! Команда «подъём» !!!» – Я вишу на ремнях, охвативших мою спину, мне приятно, моё тело расслаблено, и я просто откинулся назад и вишу. – «Ты! Душара! Ты что?! Издеваешься?!!». Делать нечего – мне всё же придётся открыть глаза… Я открываю глаза… Я открыл глаза.