Ата Дурдыев - Сколько нам еще жить?..

— Вот черти! — кивнул головой Андрей, — опять Тайфуна учат рычать на офицерские фуражки и вилять хвостом на солдатские панамы. Я когда увидел эту дрессировку, сначала не понял, что к чему. Потом сообразил. Тычут в морду собаке фуражкой и дергают за повод, злят ее… А когда суют солдатскую панаму — гладят и что-нибудь ласковое говорят. Вот пес и привыкает, завидит офицера, сразу рычит, шерсть на загривке дыбом становится. А солдатской панаме — почет и уважение плюс виляние хвостом…

— Помнишь, как ты на комсомольском собрании разгромил дрессировщиков?

— И ты меня поддержал, — усмехнулся Андрей, — дорогой комсорг!

К казарме подкатил газик, резко, так что взвизгнули тормоза, остановился. Андрей бегло взглянул на машину пояснил:

— Тормоза не отрегулированы: заднее правое отстает немного. При сырой погоде занести может…

— Так подскажи Аркашке, или… — начал было Ширали.

— Ты брось свои «или», — оборвал его Андрей. — То, что было, прошло, понял?.. Аркадий, иди сюда, разговор есть.

Щуплый водитель газика подошел к друзьям.

— Что случилось? — спросил он, — подвезти куда? Это мы мигом сообразим…

— И на первом повороте опрокинешь, — усмехнулся Андрей, — на правом заднем тормоза подрегулируй. Там колодка сносилась или наоборот, слишком затянул… Понял?

— Ну, инженер — угадал, — восхищенно мотнул головой водитель, — спасибо, учту… Слушай, Андрей, тебе же скоро дембиль… Давай к нам в 7 московский таксопарк, механиком. Я директору напишу, мужик он деловой, за тебя как черт за грешную душу ухватится? Давай, а? Представляешь, Москва!..

— Если все в столицу поедут, — заметил Ширали, — кто в селах и городах останется?

— Не пропадет и твоя периферия, — усмехнулся водитель, — а самые лучшие кадры в Москве должны быть! Это как божий день ясно!

— Послушай, «лучший кадр», — произнес Андрей, — топай к своему драндулету, а периферию не трогай, без нее и твоя Москва — пшик! Понял?..

— Да я не в обиду вам, — пожал плечами Аркадий.

— И мы не в обиду, — улыбнулся Андрей. — Дежурный тебе машет, видишь…

Дежурный по заставе латыш Янис, выйдя из казармы, усиленно махал рукой водителю. Топая сапогами, Аркадий кинулся к машине.

— Болтун, — проводив его взглядом, определил Андрей. — Привык баранку крутить на такси, а чуть что — к механику. Его бы в Сибирь, в дальние рейсы, да без асфальта, сразу бы скис и форс потерял… Посмотрели бы на этот «лучший кадр»!

— Вообще-то парень неплохой, компанейский, — заметил Ширали.

Андрей промолчал. Он не переставал думать об Айнур! Окончательного решения, как ей помочь, не было.

— Что говорит Айнур, — спросил Ширали после молчания.

— Сказала, что замуж не пойдет, собирается в институт…

— А ее свяжут и увезут ночью. Темные дела быстро делаются…

Ширали взглянул на друга и удивился: в глазах Андрея он увидел крохотные искорки смеха. Они были где-то в глубине, но проглядывались четко.

— Чему ты улыбаешься? — удивленно спросил он.

— Я сам ее увезу!

— Ты?..

— Конечно? Посажу на самолет и отправлю в Сибирь к своим родителям. Я писал им о ней. Институты и у нас есть. А лесотехнический на всю страну славится. Айнур любит лес, будет там учиться…

— Ты думаешь, это просто? Ты хоть говорил с ней об этом?

— Пока нет. Но сегодня скажу. Как думаешь, что она ответит? Ведь от нее все зависит. Только суметь бы объяснить…

— Ты представляешь, что все это значит для туркменской девушки? Оставить родной дом, мать, подруг, землю отцов. Лететь одной в далекую Сибирь к незнакомым людям?..

— Сам ты как считаешь? Пойми, я люблю ее, но в первую очередь хочу, чтобы она училась. Только не подумай, что в женихи ей буду навязываться. Я для нее что хочешь сделаю. Хочу, чтобы счастливой и радостной была ее жизнь. У меня очень добрые родители. А сестренка, ей пятнадцать лет, так она от Айнур без ума будет. Встретят как родную, я им много о ней писал. Но поймет ли Айнур? Ты объясни ей по-своему, у вас ведь строгие обычаи, я знаю. Гозель попроси.

— Попытаюсь. Помогу, обязательно. Лучший выход вряд ли придумаешь, — одобрил Ширали.

— Мне два месяца служить остается, — сказал Андрей, — за это время она освоится, привыкнет к Сибири. Не захочет жить у нас, устроят в общежитие при институте. Это совсем недалеко от нашего дома…

— Вот и попробуем объяснить все это Айнур, — окончательно согласился Ширали. — Да только быстро надо. Постой, Андрей, есть еще один человек, который поможет нам. Посмотри.

Проследив за взглядом друга, Андрей увидел Светлану Павловну Казарновскую, или, как звали ее пограничники, КСП.

— Здравствуйте, отличники боевой и политической, — приветливо приветствовала она глубоким грудным голосом. — О чем закручинились, соколики? По глазам вижу — загрустили вы что-то. Не забыли про день рождения Яниса? Надо цветов нарвать. Повару рецепт на латышский торт я уже вручила.

— Мы с Андреем макет Домского собора, тот, что в Риге, из камней сделали… — сказал Ширали.

— Молодцы, — кивнула КСП и внимательно взглянув на ребят, помолчала, а потом спросила, — так о чем задумались?

Ширали и Андрей переглянулись, и Андрей, вздохнув, тихо спросил:

— Светлана Павловна, вы Айнур знаете?

— Да кто же ее не знает? Очень хорошая девушка, мы с ней друзья… Она у нас бывает, и я у них в доме была. После того, как ты ее мать из машины вытащил, наша дружба крепче стала… Догадываюсь и еще кое о чем, — закончила Светлана Павловна и лукаво взглянула на Андрея.

— Она в институт собирается поступить, а ее насильно замуж выдают за большой калым, — доложил Ширали.

— Вот так новость, — огорчилась Светлана Павловна, — давайте-ка, ребята, по порядку.

Рассказ длился долго. И начал его Андрей с того момента, когда впервые увидел Айнур. Не скрывал своих чувств, поведал, что давно уже написал родителям и они по его письмам хорошо знают девушку, обещают ей помочь, примут как родную дочь.

Внимательно слушала Светлана Павловна ребят. Переспрашивала, уточняла, но ничего пока не предлагала.

Говорят, что там, где не пройдет мужчина, пролезет женщина. Стоит ей лишь захотеть, и никакие силы на свете не остановят ее!

Светлана Павловна внимательно слушала пограничников и в ее голове, под гордой короной русых волос возникали и прокручивались всевозможные варианты. Пожалуй, самая современная ЭВМ не угналась бы сейчас за нею!

— Когда вы встретитесь? — поинтересовалась она, выслушав сбивчивые объяснения друзей.

— Как стемнеет…

Светлана Павловна бросила взгляд на солнце, спускавшееся к горизонту, задумчиво глянула на цветы и решительно заявила:

— Слушайте меня внимательно…

Их превосходительствам уважаемым Ибрагиму-токсобо, мулле Аддель-Кучум-токсобо, мулле Ханджер-Ишик-акбаши.