Екатерина Алимп-Даниленко - Небесный рейс

– Мира! Где ты?

Камилла вышла из душа, надев махровый халат и завязав на голове тюрбан из полотенца.

– Я тут! – весело крикнула Мира, резко появившись прямо перед глазами Камиллы. Она стала больше и переливалась ярко-зеленым свечением. – Я так счастлива! Не знаю почему, но мне хорошо.

– Ну идем, посмотрим, что за находку мы принесли домой.

Камилла достала из кармана брошенного на пол прихожей пальто старенький блокнотик. Сверху блестел камень. Блокнот обгорел по краям, страницы выцвели вместе с записями. Было почти не разобрать, что там написано.

– Мира, я нашла этот блокнот на нашем озере, когда мне было лет восемь. И ни разу не открыла.

– Ни разу? А как же детское любопытство?

– Просто так вышло. Я уже плохо помню, но, кажется, я открыла, ничего не поняла, закрыла, потеряла интерес и положила блокнот в карман куртки. Я ту куртку надевала всего два раза в жизни: в день, когда нашла блокнот, и через полгода, когда тонула в озере. У тебя есть предположения, что он значит для тебя?

– Нет, возможно, тут какая-то связь с моей прошлой жизнью, но я ничего не помню.

Камилла открыла первый лист и увидела запись карандашом: «Этот блокнот принадлежит Мире…» – дальше она не смогла разобрать текст. Внизу страницы тем же почерком был указан год – 1979.

– Мира! Ты понимаешь, что это и есть твое настоящее имя! Удивительно! Ты – настоящее чудо, Miracle!

– Какой сейчас год, Камилла?

– Девятнадцатый. Две тысячи девятнадцатый. С момента первой записи прошло ровно сорок лет.

– Посмотри, когда была сделана последняя запись? – чуть слышно произнесла Мира.

– 01.07.1980. Время 00:30. Тут написано: «Я безумно боюсь летать, но я везу артефакт, который может изменить ход истории. Сейчас все зависит от меня одной. Поэтому, что бы ни случилось, я сделаю это».

Они молча посмотрели друг на друга. Камилла начала аккуратно перелистывать страницы назад. На них были зарисовки и короткие подписи к ним. Были и длинные записи на несколько страниц. Тексты, написанные ручкой, потускнели и почти исчезли со страниц, оставив только следы от надавливания во время письма. Но много заметок и зарисовок было сделано карандашом, что было вполне читабельно.

– Смотри, это же сфинкс. А на этой странице пирамиды. А здесь зарисовки саркофагов. Возможно, в прошлой жизни ты нашла древнеегипетский артефакт. Ты была археологом?

– Не помню. Вернись на предыдущую страницу. Это что? Рисунки египетских фараонов?

– Или богов.

14 мая 2019 года.

Камилла сидела у иллюминатора, наблюдая, как от самолета откатывают трап. Чуть дальше по рулежной полосе катился только что приземлившийся «боинг». В сумеречном небе появились первые звезды и луна. Почти все пассажиры уже сидели на своих местах. Привычная посадочная возня с ручной кладью стихала. На борту было много пассажиров с детьми. Сидевшая впереди девочка лет двух то и дело оглядывалась на Камиллу и улыбалась. Камилла улыбалась в ответ, и девочка пряталась с милейшей улыбкой. Аля, сидевшая рядом, заметила их игриво-молчаливое общение:

– Что, дорогая, тоска по детям?

– Люблю их, ты же знаешь, – не отрывая взгляд от девочки, она бросила Але с улыбкой.

– А по мне, так жить без детей проще и комфортнее. Не придется стирать пеленки, не спать ночами, еще болезни эти детские. Бррр, – Аля съежилась.

– Мы ведь с тобой не можем об этом судить полноценно, пока ни у одной из нас нет своих детей, – повернулась она к Але с серьезным выражением лица.

– О, поверь, я уже сделала свой выбор. Чайлдфри – и нервы целы. Кстати, когда уже будут разносить крепкие алкогольные напитки? Пойду найду того симпатичного стюарда, что встречал нас при входе. Могу спросить насчет твоего веганского меню.

Аля встала и пошла по проходу, переступая играющих на полу детей. Пройдя малышей, она обернулась к Камилле, приставила к своему виску указательный палец под видом пистолета и сценически «застрелилась». Повернулась и пошла дальше, что-то напевая.

Камилла почувствовала слева, у иллюминатора, зеленое свечение. Она улыбнулась и повернулась в ту сторону. Там была Мира.

– Как хорошо, что ты появилась. А я тебя заждалась. Готова к путешествию?

– Ой, не нравится мне здесь, не могу успокоиться, не лети, пожалуйста, у меня повышенная тревожность. Выйди из самолета, пока трап не откатили. Пожалуйста! – Мира маленьким тусклым зеленым облачком парила перед глазами Камиллы.

– Мира, – шепотом произнесла Камилла, оглядываясь по сторонам, чтобы никто не заметил. – Все будет хорошо. Ты вон сама постоянно паришь в воздухе. Теперь будешь парить в летящем самолете. Новый опыт, новые нейронные связи. Если, конечно, они есть у тебя, – Камилла улыбнулась ей самой ободряющей улыбкой.

– Давай выходи лучше, тебе не надо лететь. Пусть Аля сама летит. Она мне никогда не нравилась. Лучше останься дома и продолжай следить за своими всходами. Твоя мама напортачит с поливом так, что придется все высаживать заново. А это целый год жизни.

– Мама ответственная, и я ей доверяю. Да что с тобой? – Камилла сама озабоченно нахмурила брови, пытаясь уловить суть настроения Миры.

– Ты с кем говоришь? – вернулась Аля, разворачивая «Взлетную» конфетку.

– Ни с кем, музыку слушаю, – произнесла Камилла, делая вид, что поправляет наушники.

– Я не знаю, какая сила привела меня к тебе, но я чувствую, что прямо сейчас пора сойти с борта! Предчувствие жуткое! – прошептала Мира.

– Ну перестань уже, все будет хорошо. Мы через десять дней будем в Алматы.

Самолет пошел на рулежку, Мира засияла темно-зеленым цветом. Она продолжала тараторить о том, что необходимо остановить самолет. Камилла незаметно послала ей воздушный поцелуй, включила музыку в наушниках и закрыла глаза. Когда самолет набрал достаточную скорость и взлетел, в голове у Камиллы зазвенел неистовый крик:

– Открой глаза! Мы сейчас разобьемся! Ааааааа! – крик Миры прорвался сквозь музыку в наушниках Камиллы, эхом отразившись где-то спереди. Она открыла глаза и осмотрелась.

– Ааааааа! – кричала девочка на переднем сиденье. Родители никак не могли ее успокоить. Она кричала все громче и громче. На нее смотрели обеспокоенные пассажиры, некоторые недовольно переговаривались между собой. Другие дети на соседних сиденьях начали капризничать и плакать. Камилла нащупала в кармане конфетку и протянула маме девочки:

– Вот, дайте малышке, скорее всего, ушки заложило от перепада давления.

Камилла закрыла глаза и прижала наушники плотнее к ушам. Она почувствовала, как Аля легонько толкнула ее в плечо. Поняв, что та хочет сказать, Камилла сняла наушники и посмотрела на нее исподлобья, чтобы хоть как-то защититься от ее ухмылки. На тот момент в самолете плакали все дети в разных тональностях.