Mel RedWolf - Проклятие Крылатых. Начало Пути

Ириль, она была где-то там высоко, скрывалась за глубиной голубизны неба и, возможно, хотя бы мельком смотрела вниз, на оставшихся здесь на земле, соратниц.

Аэль непроизвольно сжала сильнее задрожавшие губы и помотала головой, отбрасывая подальше печальные мысли. В воздух с порывом свежего ветра включился приятный аромат свежего хлеба, и девушка наконец вспомнила, что следовало сделать. Ноги сами повели рыжеволосую в сторону пекарни, где с самого утра заботливые руки ремесленниц баюкали хлеба, формировали их аккуратную нежную форму и отправляли в печь, а потом покрывали слоем золотистого масла или муки, в зависимости от смены и вкусов чудесных спасительниц голодных вояк.

На удивление рыжеволосой, та оказалась отнюдь не первой желающей вкусить самый свежий хлеб и его горячий, тающий кусочек во рту. Ее опередила особа в серой рубахе и расхлябанных, болтающихся на фигуре штанах. Какое же удивление было на лице Аэль, когда в обернувшейся под ее любопытным взглядом, та узнала Царицу Огненную.

– Ясного утра тебе, Первый Скрытый Клинок, – обратилась смешливо Огненная.

Аэль прекрасно осознавала в этот момент, что рот ее распахнулся от искреннего шока, но глаз не могла отвести. Сейчас царица к тому же ходила с одной тугой косой, будто простая работница кузницы и такое ее отношение к внешнему виду ни мало добавляло того самого удивления, что и застыло на лице дочери клана Воздуха.

Послышался глухой смешок, и, наконец, рыжеволосая смогла взять себя в руки, стряхнувшись, как мокрый волк.

– Ясного утра Вам, Царица Огненная, – благоговейно отозвалась Аэль, поклонившись, исправляя свое неподобающее поведение.

В ответ же собеседница отмахнулась, как конь хвостом от мухи, недовольно поморщившись.

– Царица я после обеда, на совещании. А еще в броне и когда моя голова лохматая, будто я только что свалилась с сеновала. Пошли. Потолкуем немного.

Сказано – сделано. И Первая Скрытых Клинков кивнула царице, которая недалеко отошла, подождав, пока и пришедшей подадут хлеба, которого Аэль взяла на двоих – прикованная к постели явно на своих двоих сюда не придет. Приблизившись к царице, девушка воззрилась на нее своими небесно-голубыми глазами, задавая вопрос без слов. Тяжелая крупная пятерня царицы легла на плечи Первой Скрытых Клинков, поведя ее вдоль тихой улочки размеренным шагом. Такой путь рыжеволосая видела в первый раз, хоть в городе уже который день пребывала с своим отрядом, еще до начала ведения боевых действий.

– Я слышала, что вчера Вы успели немного пошуметь вместе с Ириль. Говорят, что девчонка совсем безумна и ведет себя как те, кого должна была забрать богиня к себе, но их вернули на бренную землю. Пожалуй, это не так страшно, что она вырвалась, но что сама скажешь? От нее… не осталось ничего от дурфа?

Доверительным тоном заговорила Огненная, ведя девушку, по-соратнически обнимая за плечи своей лапой, впрочем, имея возможность так же быстро сжать плечо девушки в любой момент, как только взбредет в голову.

Аэль прокрутив в голове вчерашние события, недовольно поджала губы и нахмурила красивые брови, подтверждающим слова царицы кивком ответила.

– Она ничего не помнит, а еще что-то не поделила с Второй Скрытых Клинков и убежала из ее комнаты, теперь то я уже поняла, что не имеет смысла ее держать за пусть и обузу, но хотя бы свободную единицу отряда. Она достаточно безумно смеялась, чтобы никто из увидевших ее не засомневался, что это последствия каких-то травмирующих событий ее прошлого. Что же касается ее внешнего вида…

Девушка выдохнула, позволив себе провести языком по пересохшим губам и вдохнуть побольше воздуха в легкие, ведь речь обещала быть долгой.

– Что же касается ее волос, то я их остригла, так что теперь она выглядит чуть старше прошедших посвящения, неоперившихся птенцов. Сейчас она пребывает в моей комнате, в казармах Скрытых Клинков, и я позаботилась о том, чтобы она точно больше никуда не сбежала.

Немного подумав, Аэль взглянула в глаза царицы Огненной, в чьих глубинах, как ни странно, сейчас витало нечто теплое и умиротворенное, а в выражении взгляда было одобрение. Кивнув, огненно-волосая убрала руку с плеча Первого Скрытого Клинка, отдалившись от нее по мере движения на два шага. Удивительно, но сейчас обе находились на расстоянии всего десяти метров от штаба Аэль и осознав это, воительница подняла брови в непонимании, встретившись с хищной двусмысленной улыбкой царицы.

– В таком случае я продолжу доверять каждому твоему решению, Первая Скрытых Клинков, и надеюсь на то, что ты оправдаешь каждую надежду. Продолжай в том же духе, а если понадобится совет, то ты всегда можешь наведаться к своей Огненной царице. Только прошу не распространяться об этом царице Воздуха.

Улыбка Огненной на миг стала еще более хищной и даже пугающей, но в другой миг ее силуэт поглотил мрак узкого переулка, и та скрылась.

Аэль постояла на месте совсем не долго, посмотрев туда, где прежде была собеседница, направилась обратно в штаб Скрытых Клинков.

Мысли закрутились в голове, словно рассерженный улей пчел. Шаг за шагом глухо отдавался ритм прежде сказанных царицей слов.

Отворив дверь своей комнаты, Аэль машинально бросила девушке на полу одну из еще горячих лепешек белого ароматного хлеба, а сама прошла к своей постели. Перед глазами вновь горели глаза, полные пламени Гневной, опасные, властные, а ещё эта зловещая улыбка.

Баргустка хлопнулась на скрипнувшую под тяжестью постель и принялась осторожно поедать по маленькому кусочку свой завтрак, размышляя о столь странном поведении чужой царицы.

Дорэль всё то время, пока Аэль не было пыталась выбраться из удержания оков, положение было не самое удобное. Только попытки освободиться прекратились с появлением Первой, которую встретили надутыми губами. На хлеб даже не взглянули, отвернувшись от той, всем своим видом показывая то, что своими действиями баргустка ранила чувства темноволосой

Теперь дурфе было непривычно легко, и она чувствовала себя лысым новорожденным кроликом, но и тут были оговорки в виде заботящегося. Слишком уж не похожа была рыжая на заботливую мать, скорее на злую мачеху.

Ириль на пару мгновений повернулась к той и высунула язык, отвернувшись и буркнув что-то себе под нос и снова ведь на каком-то совершенно непонятном языке. Учитывая то, что её громкие приказы на поле боя отчетливо могли услышать, как соратники, так и враги, то сомнений в том, что она разговаривает на общепринятом языке не было, но сейчас, даже слушая речь баргустов и понимая её, она не могла говорить.

Аэль вполне могла подумать, что это что-то вроде специального способа связи при скрытии какой-либо важной информации, но вскоре должна была понять, что в таком случае и в бою он бы тоже использовался.