Андрей Караичев - Дневник провинции

Свиридов замолчал и Сергей, подогретый любопытством, решил всё-таки поторопить:

– И что он сделал? Старший ваш?

– Что авторитеты в таких случаях делают? Отдал нам распоряжение, жестокое… возможно, обкололся, баловался «герычем» он, может, от другого чердак слетел. Приказал шеф её пустить по кругу и похоронить… заживо!

– Действительно, жестоко. – Поразился Авдеев.

– Мы пошли на дело вчетвером, – тяжело вздохнув, продолжал порядком захмелевший Витёк, словно говорил перед иконой, – отвезли ночью девку в лес под Москвой где-то, точно не скажу. Связали жертву, ритуал нужный сделали – «на хор» лярву поставили; вырыли яму глубокую, причём специально, у бабы на глазах. А она, тварь, нет бы молчать или о пощаде там просить… знаешь, что говорила? – «Вам всем хана, вы не жильцы, ублюдки!» – в таком духе. Разозлила сильнее! Только когда ей рот заклеили и в яму бросили, она поняла: шутки кончились.

– Дальше? – Пытался ускорить Сергей «жевавшего» слова рассказчика.

– Принялись закапывать. Слегка так: сначала на ноги кидали землю, чтобы не задохнулась сразу… она в истерики билась, мычала. Мы же с братвой ещё, чтобы стерва могла видеть, достали стаканчики складные, водки разлили в них и за упокой души её выпили – Господи, прости! помилуй, грешного! – едва не заплакав, начал креститься Витёк, – короче полностью её засыпали. Холмик по сторонам раскидали. Знаешь, Серёг, луна ярко светила, как фонарь и, тишина… сверчки только стрекочут, редкие птички поют. Помянули напоследок убиенную, закидали для верности могилу ветками и уехали к чертям собачьим, не в обиду ангелам сказано будет! Мне последнее время часто снится последний момент – тишина и яркая луна. Вроде ничего страшного во сне не происходит, всё равно: просыпаюсь с криком, в холодном поту.

Рассказ произвёл на Авдеева яркое впечатление.

– Угадай, чья она дочь? – Прервал молчание москвич.

– Неужели…

– Да… Эдика Дикого! Которого я кинул ради другой бригады. Мы, конечно, не знали тогда. Позже поняли и он тоже пронюхал. Стало известно ему, что с доченькой его сделали. Эдик её очень любил! Вообще, она единственный человек, наверное, кого этот урод любил когда-либо кроме себя. Парни, что со мной поехали на захоронение, в машине той тогда взорвались… и я вроде бы как с ними. Знает уже Вепрь, скорее всего, жив я! Или в ближайшее время догадается. Бренный мир мне осталось топтать недолго… как пить дать. Зная натуру Дикого и то, какая обида с ненавистью у него засела, могу тебе на библии поклясться – Вепрь с Дашей моей аналогично поступит, даже хуже.

В комнате повисла угнетающая тишина.

– Витёк, ты уверен?

Свиридов посмотрел на гостя, как на ребёнка и презрительно хмыкнул.

– Более чем! До кучи, я при помощи должничка своего большую часть общака через офшоры перевёл на счёт дочери в Германию, до её совершеннолетия снять их нереально. И об этом Вепрь узнает… или уже в курсе. Одно радует: до восемнадцати лет Дашку не тронут. Я искренне в это верю. Плюс, он сначала меня захочет завалить, попутно рассказывая, перед убийством, что именно его быки будут с дочкой делать. – Витёк всхлипнул и закрыл лицо большой ладонью, – совершеннолетие её настанет пятнадцатого декабря этого года… не за горами.

– Почему именно в Германию? – Поинтересовался Сергей.

– Жена у меня там живёт, мать Дашки, и брат родной… с нею же! Увёл братик супругу мою, увёл. Но племянницу он любит, заберёт к себе обязательно. Если…

Свиридов не договорил, о чём-то задумался надолго.

– Что, если?! Витёк, чего я из тебя каждое слово вытягиваю?!

– Если ты поможешь мне и ей: сохранишь Дашу рядом с собой до марта или апреля следующего года, чтобы Вепрь со своими отморозками до неё не добрался. Место, которое у тебя есть в окраинах Плотницкого, подойдёт.

– С чего вдруг? Наоборот, здесь по идее её и станут искать в первую очередь.

– Нет! Они подумают – ты не дурак и станешь прятать её бог знает где, не здесь. Тем более в этом городе у тебя есть влияние! Найдётся, кому спину прикрыть.

– Пффф, – выдохнул Авдеев, – ладно, я спокоен, мне это всё не послышалось. Начнём по порядку: почему Даша не живёт с матерью в Германии, а находится у нас в области?

– Мать её, Наташа, из Ростова родом, там мы с ней и познакомились. Потом она родила, мы через пару лет официально расписались, скромненько бракосочетание отметили, я честным работягой был в те годы. Дальше перестройка пошла… сам знаешь! Я в Москву рванул бизнес делать, дочери лет девять исполнилось и получилось так, что судьба кинула меня в группировку к проклятому Вепрю. С ним пошло – рэкет, налёты, разборки. О семье я позабыл. Очень редко приезжал к ним в Ростов. Подарки дарил разные, денег отсылал и, на том считал, что отцовский долг кончался. А в 92-ом, в начале года большой сюрприз меня ждал: супруга на развод подала, уехала за кордон, с братом моим родным. Скоро они поженились… такое случается в жизни тоже. Я её не виню, у меня в столице столько баб было! Но зачем с братом?! Специально сволочь, чтобы побольнее сделать! Ай, он тоже хорош… братец родной. Бог им судья.

– Как же дочь?

– Никак! Там бабка её, моя тёща, вой жуткий подняла! Она ж до того, как Наташка с братом улетела, добилась, чтобы её прав лишили родительских. У своей же дочери ребёнка отобрала! представляешь, уровень скотинизма?! Это, кстати, дополнительно усложняет перевоз Дашки за бугор.

– Скажи, разве было, за что Наталью лишать родительских прав?

– Конечно! Она родила в 16 лет от меня, через полгода только поженились, потом пришлось опекунство на собственную дочь оформлять, чтоб не прикрыли. Пока в Ростове жил, в кулаке жену держал, а уехал, она разгулялась вволю – между ног замок не повесишь! Ладно, не буду о ней плохо говорить, всё же мать единственной моей кровинки.

– Погоди, как ты с ней улететь планировал, если ни у матери нет прав на дочь, ни у тебя, я полагаю, тоже?

– Не знаешь, как дела решаются сейчас? Да и совершеннолетие скоро. Время нужно. Как бы ни было, брат племянницу любит, у него с Наташкой детей своих нет, догулялась шаболда, родить больше не может.

– Ох и страсти ты рассказываешь, прям индийское кино! Тем не менее, что должен делать я?

– Мне Придан обещал помочь. В Ростове его знакомые присматривали за Дашей аккуратно, но с его гибелью, сам понимаешь, никто больше оберегать дочь не станет.

– Проясни, что ты от меня-то конкретно хочешь? – Кончалось у Авдеева терпение.

– Самую малость… шутка! много тебе надо сделать. Самое важное: забрать Дашу из Ростова от её спятившей бабки; от опасностей, которые её ждут, ну и спрятать в своём укромном месте. До весны 96 – го, дальше дело техники. Дам тебе контакт брата, свяжешься с ним, когда Даша рядом окажется, он скоро прилетает в Москву ненадолго. К нему её нельзя везти пока… лишь непосредственно перед вылетом в Германию, сразу в аэропорт, с сопровождением братков желательно, доставить Дашу к регистрации на рейс. Документы Володька станет оформлять автономно, без её участия: загранку там, смену фамилии – он знает. Я переступил через себя ради дочери и связывался с братом несколько раз. Даже козлом его не назвал! Видишь, как Дашу люблю, надеюсь, ты тоже полюбишь.