Говард Пайл - Книга пиратов

В 1722 году тринадцать судов стояли на якоре перед добрым городом Марблхед. В гавань вошёл странный корабль.

– Кто бы это мог быть? – судачили горожане, потому что появление нового судна в те дни было немалым делом.

Вопрос кто были эти незнакомцы, долго вызывал сомнения, Пока на судне не поднялся черный флаг, а череп и скрещенные кости вышли на первый план.

– Это чертовски низко, – решили все до единого; и сразу же все затрепетали и переполошились, как в утином пруду, когда ястреб бросается и нападает посреди мирно плавающую живность.

Для нашего капитана это было славное событие, потому что здесь собралось тринадцать судов янки в одно и то же время. Итак, он взял то, что хотел, а затем уплыл, и прошло много дней, прежде чем Марблхед забыл об этом визите.

Через некоторое время после этого он и его супруга столкнулись с английским военным шлюпом « Грейхаунд », в результате чего с ними так грубо обошлись, что Лоу был рад ускользнуть, оставив свою супругу и ее команду позади, в качестве подачки силам закона и порядка. И им повезло, если их не ждала худшая участь, чем ходить по ужасной доске с повязкой на ослепленных глазах и веревкой на локтях. Итак, его «консорт» был взят, команду осудили и повесили закованных в цепи, а Лоу отчалил в такой ярости, в какую только может впасть пират.

Конец этого достойного человека теряется в тумане прошлого: некоторые говорят, что он умер от желтой лихорадки в Новом Орлеане; жаль, что это не произошло на конце пеньковой веревки.

Здесь же, как и подобает нашим строго американским пиратам, должен стоять и майор Стед Боннет вместе с остальными. Но на самом деле он был всего лишь бедняком наполовину в своем роде, и даже после того, как он честно взялся за дело, на которое решился, его время от времени охватывали угрызения совести, и он давал клятвенные обещания отказаться от своих дурных поступков.

Тем не менее, он довольно спокойно продвигался по своему пиратскому пути, пока в Чарльстонской гавани не столкнулся с доблестным полковником Реттом, после чего его удача и храбрость внезапно исчезли вместе с облаком порохового дыма и хорошим грохочущим бортовым залпом. «Весёлый Роджер» упал с его мачты вместе с черепом и скрещенными костями, и полковник Ретт прославился тем, что привез домой столько негодяев и головорезов, сколько город никогда ещё не видел.

Хождение по доске. Говард Пайл. Иллюстрация из «Пиратов и марунеров Испанского Мэйна». Первая публикация в журнале Harper’s Magazine за август и сентябрь 1887 года.

После очередных судебных слушаний их вздернули всех подряд – злые яблоки, готовые к запеканию.

«Нед» Ингленд был человеком другой крови – только он щелкал кнутом по спине общества в Ост-Индии и на жарких берегах Индостана.

Имя другого капитана, Хауэла Дэвиса занимает высокое положение среди своих товарищей. Он был Одиссеем пиратов, возлюбленным не только Меркурия, но и Минервы.

Именно он обманул капитана французского корабля, вдвое большего по размеру и силе, чем его собственный, и честно обманул его, заставив сдать свое судно без единого выстрела, даже пистолетного и даже без единого удара сабли; он смело на всех парусах вошел в порт Гамбия, на побережье Гвинеи и под пушками форта объявил себя торговцем, промышляющим торговлей рабами.

Обман продолжался до тех пор, пока плоды озорства не созрели для сбора; затем, когда губернатор и охранники замка были усыплены полной безопасностью, и когда банда Дэвиса была разбросана повсюду, где каждый мог принести наибольшую пользу, это был пистолет, сабля и смерть если бы кто хоть пальцем пошевелил. Они привязали солдат спиной к спине, а губернатора к его собственному креслу, а затем стали рыться каждый там, где им заблагорассудится. После этого они уплыли, и хотя они не заработали того состояния, на которое надеялись, все пираты поделили между собой кругленькую сумму.

Их мужество росло с успехом, они решили предпринять попытку на острове Дель-Принсипи – процветающем португальском поселении на побережье. План захвата места был продуман и мог бы увенчаться успехом, если бы португальский негр из пиратской команды не стал предателем и не принес новость о будущем набеге на берег губернатору форта. Соответственно, на следующий день, когда капитан Дэвис сошел на берег, он обнаружил там хорошую сильную охрану, выстроенную как бы в честь его прибытия. Но после того, как он и те, кто были с ним, отошли довольно далеко от своей лодки и далеко от берега, внезапно раздался грохот выстрелов, облако дыма и один или два глухих стона. Только один человек выбежал из-под едкого порохового облака, прыгнул в лодку и уплыл; и когда оно совершенно рассеялось, на берегу лежали капитан Дэвис и его товарищи, все кучей, как ворох старой одежды.

Капитан. Бартоломью Робертс был особым и особенным учеником Дэвиса, и когда этот достойный джентльмен встретил свою смерть так внезапно и так неожиданно описанным выше печальным образом, он был единогласно избран капитаном пиратского флота, и доказал, что был достойным учеником великого учителя. Многие бедные трепещущие торговые утки, на которых налетел и поразил этот морской ястреб, были чисто и ловко ощипаны, прежде чем его свирепые когти ослабили свою хватку.

«Он представлял собой галантную фигуру, – говорит старый рассказчик, – одетый в богатый малиновый жилет и бриджи, в шляпе с красным пером, с золотой цепью на шее с висящим на ней бриллиантовым крестом, со шпагой в руке и двумя парами пистолетов, висящих на конце шелковой перевязи, перекинутой через его плечи в соответствии с тогдашней пиратской модой». В таком виде он появился в последнем сражении, в котором участвовал – против « Ласточки » – королевского военного шлюпа. Доблестный бой они устроили, эти пираты-бульдоги, ибо, оказавшись в ловушке между военным кораблем и берегом, они решили напасть на королевское судно, дать по нему сокрушительный бортовой залп, а затем попытаться уйти, полагаясь на удачу в действиях и в надежде, что враг может быть всерьёз искалечен их огнем.

Но сам же капитан Робертс первым и пал под ответным огнем « Ласточки »; картечь попала ему в шею, и он упал вперед поперек орудия, рядом с которым он стоял в то время. Некий парень по имени Стивенсон, который был у руля, увидел, как он рухнул, и подумал, что он ранен. При поднятии руки тело перекатилось по палубе, и человек увидел, что капитан мертв. «После чего, – говорится в „старой истории“, он [Стивенсон] залился слезами и пожелал, чтобы следующий выстрел был его порцией смерти». А после гибели их капитана пиратская команда не захотела больше сражаться; «Черный Роджер» был спущен, и все до единого сдались правосудию и виселице.