Татьяна Пулас - Любить по-гречески. К Богам за пазуху…

Очень быстро у меня появилась разноколоритная компания, состоявшая из грузинов, казахов, белорусов и украинцев. Среди них был айтишник Костик из Украины, мечтающий о том, что станет в этой «древней» стране первооткрывателем интернета для местного аборигена. А чтобы побыстрей осуществить свою мечту, он практически не отрывался от своего жужжащего компьютера, общаясь круглосуточно с ним и с его писклявым, смертельно медлительным дайлапом, умоляя открыть хотя бы одну страницу.

У Костика была сестра Олеся, обладательница модельной внешности, мечтательная, с мягким характером и свято верующая в то, что лучшие друзья девушек – это бриллианты. Был дантист Гоги из солнечной Грузии, который имел привычку после третьей бутылки водки ходить на руках, показывая всем свои бицепсы-трицепсы-кубики-рубики и нечеловеческую выдержку к алкоголю. К Гоги всенепременно прилагался его брат Вано, любвеобильный психолог, томно поглядывающий на Олесю из Украины, пуская в ее сторону Амуровы стрелы, частенько промахиваясь и попадая в женское сердце, сидящее по соседству. Но и оно ловко уворачивалось, понимая, что стрела была лихая, хмельная, и к утру могла превратиться в тыкву. Был Самсон из Казахстана, почему-то занимавший пост, ни много ни мало, консула Латвии. Он был, пожалуй самой темной лошадкой во всей компании, поскольку всегда абсолютно ровно дышал к противоположному полу, со всеми общался одинаковым тоном, в каком бы состоянии на протяжении всей вечеринки он ни находился, и раскусить его не представлялось никакой возможности. Вечный студент теологического факультета, подрабатывающий певчим в русской церкви Денис из Белоруссии и работник туристического агентства Луиза из Абхазии были парой, по какой-то причине от всех сей факт скрывавшие. Они были очень веселыми с другими, но почти не общались друг с другом, поэтому догадаться об их близости было практически невозможно. Катя из Киева была человеком с широкой душой и огромным сердцем, а так же с собственной квартирой, в которой за богатым украинскими закусками столом, и собиралась вся наша многонациональная братва. Именно у нее проходили самые долгие посиделки, с самыми длинными тостами, надрывными песнями под гитару и слезами в ее, вовремя подставленное, плечо.

Так что я не осталась без своего племени, и жизнь забила своим ключом.

«– Позвольте сегодня я угощу! – Если только любовью! – Вам со страстью, изменой, капризами, со скандалами или ласковую? – Мне покрепче, я люблю неразбавленную!»

Ринат Валиуллин.

Через несколько месяцев, Яннису пришло время возвращаться на работу, а конкретно, в отель, где мы с ним и познакомились. Он сразу предложил мне попробовать поработать с ним, чисто в целях обучения греческого языка. Поскольку между собой мы общались по-английски, а тусовки с русскоязычным контингентом моему познанию греческого языка никак не способствовали, я решила, что это не плохой шанс. Мы поехали в то самое место, с которого все началось три года назад. Глядя на бассейн, перед глазами начали мелькать картинки из прошлого: бар, коктейли, шейкер, оранжевый круг, хвостики-пальмочки, прыжок бармена в бассейн… поцелуй. Интересно как все повернулось, вернее, как Я все повернула! Провернула, можно сказать! Три года и я уже по другую сторону бара. Теперь я буду звенеть шейкером под музыку и ловить восхищенные взгляды туристов. На мне будет минимум одежды (а что еще можно желать летом в 19 лет?) и вечный бронзовый загар. А главное, я буду бок о бок с самым красивым голубоглазым греком, теперь уже моим мужем.

Приехав в отель, нас с Яннисом сразу окружил персонал отеля и засыпал поздравлениями. Они представлялись попеременно, пожимая мне руку, а я тщетно пыталась запомнить непривычные моему уху греческие имена. Манолис, Харис, Иеро, Калиоппа, Йоргос, Вера… Последних я сразу отметила. Это была красивая пара, плотно прижимающая друг друга за талии и сияющая абсолютным счастьем. Вера из Чехии, чья славянская внешность сразу бросалась в глаза, создавала органичный контраст загорелому греку Йоргосу. Они оба работали в клубе водного спорта на пляже при отеле, проводя весь день на песке под палящим солнцем. Оказалось, что пара снимала комнату этажом ниже нашей и мы быстро сдружились. Позже, Вера рассказала мне по секрету о том, что в Греции она находилась не совсем легально. Несколько раз она выезжала и заезжала по новой визе, а потом решила рискнуть и остаться. Вдали от любимого жизнь не мила, и о цене риска никто думал.

История Веры и Йоргоса начинается в один обычный рабочий день, не предвещавший ничего дурного. Парочка сидела на шезлонгах под навесом и потягивала утренний кофе, пока туристы завтракали в ресторане отеля. Море замерло в ожидании нового набега и игриво бросало серебристые солнечные блики в еще сонные от бурной ночи глаза парня и девушки. Вдруг перед ними появились две пары ног в синих брюках и ботинках. Непривычная взору одежда для этого времени и места заставила поднять глаза выше. Дальше шла полицейская форма, заканчивающаяся фуражкой, из-под которой сочилась струйка пота. Все было ясно без слов. Веру забрали, как в кино, посадили в машину с мигалками и увезли. Через неделю все узнали, что девушку депортировали на родину. Трагедия была сродни Ромео и Джульетты! Греческий Ромео-Йоргос, у которого отняли возлюбленную, стал угасать на глазах. Сердце кровью обливалось, глядя каждый день на его распухшее от недосыпания и алкоголя лицо и отросшую бороду. Опрокидывая очередной стакан среди бела дня, он рассказывал каждому, кто проявлял сочувствие, как всю ночь вдыхает её запах на подушке и готов целовать песок по которому она ходила. Что никогда больше в жизни не встретит такую, и что лучше смерть, чем жизнь без его Веры. По окончании туристического сезона, Йоргос сделал визу и полетел в Чехию.

На следующий летний сезон пара снова была вместе. Они держались за руки и, как и раньше, без конца целовались. На мой вопрос как ей удалось вернуться, ведь депортация ставилась, как минимум на пять лет, Вера ответила, что сменила имя и сделала новый паспорт. Теперь она не Вера, а Мария. «Да хоть черт с рогами!», – объяснила девушка, «лишь бы быть с любимым». А любимому и вовсе было все равно, ведь он и раньше звал ее не иначе как «Агáпи му» (любовь моя – пер. с греч., прим. авт.) Кроме того, чтобы получить вид на жительство, ей надо было выйти замуж, а лучшего «наказания», как выразилась Вера-Мария, власти для нее и придумать не могли. Теперь они скоро поженятся и только смерть сможет разлучить их!

Через месяц к нам в отель приехали аниматоры из Испании и Англии. Группа молодых, веселых и очень зажигательных парней и девушек не давали скучать ни туристам, ни служащим отеля, развлекая народ днем и ночью, играми, песнями и танцами. Их без конца угощали алкогольными напитками, поэтому ребята являлись взору туристам слегка «на веселе». Отдыхающие, в свою очередь, тоже подкреплялись то ледяным пивом, то коктейлями, так что все были в полном тандеме. В танцевальной группе была танцовщица из Англии, по имени Шерон. Каждый день она заряжала всех своей позитивной энергией и в миг влюбляла в себя любого, кто хоть раз видел как она танцует. Казалось, девушка танцевала всегда и везде даже когда она просто проходила по песку, ее походка напоминала некий намек на Ламбаду. Восемнадцатилетняя Шерон обладала яркой внешностью: кошачьи зеленые глаза, натуральные рыжие волосы, и упругое тело с золотистым загаром. Она всегда была в хорошем настроении, с игривой искрой во взгляде, очень легка и приятна в общении. Никто никогда не видел ее сонной, уставшей или грустной, вне зависимости от времени суток. В Шерон были влюбленны почти все, включая женскую половину. Только такая, легкая, всегда веселая, молодая и сексуальная девушка могла вдребезги разбить нежную и многострадальную любовь грека Йоргоса и чешки Веры. Голова парня закружилась, впервые, вместе с Шерон, когда девушка развлекала туристов, играя на песке в волейбол, прямо перед его носом. Навес со столиком, жилетами и другим арсеналом стоял прямо в центре пляжа и Йоргос сворачивал шею, пытаясь разглядеть огненное чудо природы со всех ракурсов. Молодая англичанка вмиг поймала на себе похотливый взгляд и ни секунды не раздумывая расставила свои сети… День плавно переходил в вечер, а кофе – в коктейли. Со сгущением сумерек коктейли и новые ощущения в сердцах Йоргоса и Шерон начинали крепнуть, что не ускользнуло ни от одного цепкого взгляда, кроме ослепленной любовью Веры.