Алексей Нужа - Врата духа

– Когда ты пятнадцать лет тому назад неожиданно заявил, что уходишь из Высшего совета и покидаешь Цитадель я решил, что ты тронулся умом. Лишить себя таких привилегий и самолично выйти из борьбы за право стать Первым Говорящим надо думать, что у тебя что-то не так с головой. Конечно, ты сделал это потому, что тебя попросила Карише. Нет, я понимаю после того, что она пережила ей хотелось уединиться, но неужели ты не смог найти способа уговорить ее остаться. А? Конечно, ты ведь ее даже и не упрашивал. Просто поддался ее прихотям. Что же, это был твой выбор, хотя ты должен знать, что я до сих не одобряю его. Если бы не твой глупый поступок, то мы оба сейчас занимали бы положенные нам места в Цитадели. Ладно, это уже в прошлом. Так зачем ты здесь? И ах да невежливо с моей стороны было не поинтересоваться о том, как там дела у Карише. Она в конце концов согласилась отпустить тебя? Или она прибыла в Иритаску вместе с тобой?

Идаши до боли в суставах сжал ножку бокала. Имя, которое уже дважды произнес Байнс, отдалось болью в его голове. Нет, он не поддастся тоске и отчаянию, ведь прошло уже столько лет. Несмотря на то, что ее не было рядом, она не отпустила его до сих пор, как бы он не пытался освободиться от ее уз. И почему она с ним так поступила?

– Она что не знает о том, что ты здесь? – похоже Байнс истолковал его молчание именно так. – Зная Карише ей это определенно не понравиться.

– Она мертва, – глухо ответил Идаши, а затем залпом осушил бокал. Теперь вино казалось горьким на вкус и соленым словно кровь.

Идаши судорожно взял бутылку и наполнил свой бокал. Ему нужно было взять себя в руки. Не стоило так реагировать, ведь он уже смирился. Почти, смирился.

– Мертва!? – похоже Байнс был удивлен этому известию. – Когда это случилось? – вместо соболезнования, как это делали многие в таком случае, спросил он. И Идаши был ему благодарен. Нет ничего хуже, чем бессмысленное сочувствие. Того что случилось уже не изменить, сколь бы слов сожаления не было произнесено. Идаши тихо вздохнул и отпил немного вина. Незачем было скрывать это, тем более перед Байнсом.

– Она покончила с собой через месяц после того, как мы прибыли в Эдшару, – ответил он и голос его не дрогнул, чему Идаши был несказанно рад. – Ей не удалось справиться с тем, что случилось.

– Э-э-эх, женщины, – протянул Байнс. – Слабые существа. Вечно мы попадаем из-за них в передряги. Взять хотя бы мою Франческу… Ну ладно что уж там. Кстати, я всегда думал, что Карише невозможно сломить. Скорее уж проще было согнуть голыми руками столетний дуб, чем эту женщину. А оно вон как все вышло…

– Я тоже так думал, – вздохнув ответил Идаши. – И это было моей ошибкой. Внешне она держалось хорошо и все время говорила, что все в порядке. Заверяла меня что вместе мы справимся. Все что ей хотелось тогда, это вернутся домой в Эдшару.

– Скверно то, что она потянула тебя за собой, а потом…, – Байнс замолчал, даже он, кажется, понял, что может перегнуть палку. – И тебе потребовалось пятнадцать лет на то, чтобы решиться вернуться?

– Нет. Мне потребовалось пятнадцать лет на то, чтобы смириться с ее смертью.

– И вот ты здесь.

– Да, и вот я здесь.

– И что же спустя столько лет заставило тебя покинуть твою излюбленную Эдшару? О, дай угадаю тебя призвали ко двору кериси и поручили вернуться в Цитадель. Нет-нет, я не лезу в дела твоей расчудесной страны. Ни в коем случае. Я еще помню тот день, когда ты мне в очень доступной форме объяснил, что дела эдшарцев касаются только их самих и тот, кто попытается сунуть в них свой нос, может его лишиться. Керише же тогда выразилась в еще более грубой форме. Ты даже не сделал скидку на то, что мы друзья. Кстати, хотел спросить, мы все еще дружим или как?

В голосе Байнса появились издевательские нотки. Когда Идаши принял решение уйти из Высшего совета и покинуть Цитадель, они сильно разругались. У Байнса были далеко идущие планы, но они не имели шанса на успех без поддержки Идаши. Тогда они наговорили друг другу много неприятных слов, но время сгладило их, превратив в пыль. По крайней мере Идаши вспоминая о дне их разлада больше не испытывал ни обиды, ни огорчения. Он был просто рад видеть своего старого друга.

– А как хотел бы ты сам? – ответил он вопросом на вопрос.

– За пятнадцать лет твоего отсутствия я понял лишь одно, – монотонно, словно читал лекцию для слушателей Цитадели, произнес Байнс, – что с тобой Идаши Месика лучше дружить, чем враждовать. Впрочем, это я знал и раньше. Но это не означает, что кто-то не должен иногда вправлять тебе мозги, чтобы ты слишком уж не зазнавался и не принимал нелепых решений.

Идаши рассмеялся. Смех был чистым и непринужденным, Байнс, хоть и более сдержанно, засмеялся в ответ. Наконец-то с момента своего прихода в это поместье Идаши смог расслабиться. Он не знал, как воспримет его визит Байнс Тэхиси, после их не совсем дружеского расставания и пятнадцатилетнего отсутствия Идаши, но похоже его старый друг тоже отпустил свое прошлое, по крайней мере смирился с тем, что произошло.

– Ну и чего ты там маячишь у меня за спиной, – резко переставая смеяться гаркнул Байнс. – Пододвинь свободно кресло и садись рядом со мной. Нечего сверлить глазами мою спину. Я этого не люблю.

Идаши не заставил себя ждать. Прихватив со стола уже почти пустую бутылку, он пододвинул свободное кресло к другому, в котором развалился Байнс, и сел. Кресло под ним тут же стало качаться, и он чуть было не пролил на себя вино. Все же Идаши предпочитал сидеть на чем-то более устойчивом, чем в кресло-качалка.

– Смотрю ты уже уничтожаешь мое вино, – насмешливо фыркнул Байнс, косясь на Идаши.

Его давний друг сильно постарел с их последней встречи. Уже тогда он не носил маску молодости, но наделенные даром старели медленнее, так что Идаши запомнил статного мужчину в годах. Теперь же перед ним сидел пожилой мужчина чье лицо были искрещено сетью морщин, а некогда голубые глаза потускнели и приобрели светло-серый оттенок. Волосы его были седы и лишь в некоторых местах пробивались золотистые волоски. И только по ним можно было догадаться какого цвета волосы были у Байнса раньше.

– Никогда не понимал почему ты так упорно отказываешься использовать маску молодости, – заметил Идаши. – Неужели тебе нравится выглядеть так как сейчас?

– А я никогда не понимал почему самовлюбленные глупцы вроде тебя используют ее, – парировал его замечание Байнс. – Годы прибавляют мудрости по крайне мере внешне. Даже если человек законченный идиот, многие будут относиться к нему уважительно увидев перед собой пожилого человека. Это же образ, Идаши. Да, пусть во многих случаях ошибочный, но тем нее менее для простого человека, не блещущего особым умом, уважение к старости является чем-то вроде закона. Ведь тебя скорее всего тоже учили уважать старших. Не так ли? Наверняка ты считал своего деда одним из мудрейших людей в этом мире, но ведь на деле это было далеко не так. Извини, если обидел твоего старика.