Мария Тарасова - Сад за забором и другие истории

Лыжня все вела его вперед, но тут его невозмутимость поколебал поднявшийся ветер. Гул и свист нарастали, волны снега свободно понеслись по лыжне, заметая ее. Человек, не проронив и слова, также холодно пошел вперед. Лыжня все исчезала и, наконец, окончательно пропала под натиском нарастающей бури. Тогда человек, прорычав что-то неясное себе под нос, остановился в нерешительности. На снегу не осталось больше следов, запаха и подавно.

Он упустил свою добычу.

***

Буря все нарастала и нарастала, пока, наконец, вокруг человека вместо горного пейзажа не оказалась сплошная серая мгла. Ветер завывал, норовил сбить путника с ног, а лыжи и палки, привязанные к рюкзаку, стали похожи на не вовремя раскрытый парус. Ветер трепал их, вырывая с привязи, оттаскивая их вместе с человеком назад к обрыву. В какой-то момент нога и правда скользнула вниз, но, вовремя зацепившись, человек вытянул себя и, немного подумав, сбросил лишний груз. Он надеялся, что еще вернется забрать лыжи, но даже если этого не случится, они все равно могут кому-нибудь понадобится. Кому-нибудь, кто пойдет после него.

Ослепленный снегом и оглушенный заунывной песней ветра, человек шел, упрямо цепляясь за жизнь. Не меньше трех часов прошло, прежде чем буря начала стихать, обнажая первые скалистые клыки. К его удивлению, он не только не увеличил расстояние между собой и своим преследователем, но уменьшил его аж на несколько километров, сделав крюк, чтобы спастись от ужасного ветра и снега. Пока путник опасливо оглядывался по сторонам, черная точка вдалеке все приближалась и через пару часов уже маячила у самого подножья скал, на которые взбирался человек. Увидев это, он испугался и чуть не сорвался, повиснув на одном-единственном крюке.

Взяв себя в руки, человек стал взбираться, но мысли и руки его путались, и он дважды чуть не улетел вниз. Тяжелый подъем по острым камням и выступам сильно подорвал моральные силы путника, так что когда он взобрался на голую каменную площадку, припорошенную снегом, то без сил разлегся, широко раскинув руки и тяжело дыша. Узкие зрачки, точно черные горошинки, обрамленные серой радужкой, смотрели исключительно вверх, в небо.

Ему не убежать, нет.

Он повернулся на бок и посмотрел вниз, свесив голову.

Его преследователь был совсем близко, но он не пользовался никаким снаряжением. Только руки, ноги и усилие мышц помогали этому странному хищнику подниматься вверх, точно дикому горному барану. Он и правда иногда прямо прыгал по выступам, нисколько не боясь упасть.

Повернувшись обратно на спину, человек тяжело задышал. Сердце забилось чаще, и голова загудела от быстро бегущей к вискам горячей крови.

Подумав немного, путник громко вздохнул и закрыл глаза.

Он все равно никуда не убежит.

– Давно не виделись! – вдруг прозвучал резкий, точно крик чайки голос.

Человек на снегу открыл глаза и в страхе посмотрел на нависшую над ним тень, мысленно сравнив собеседника с жутким гигантским коршуном.

– Давно, – наконец ответил он.

– Почему ты убежал? – заламывая пальцы спросил Коршун.

– Потому что я знал, что так надо. Я был тебе должен.

– И до сих пор не заплатил, – с укоризной в голосе ответил тот и небрежно подал руку лежащему путнику. Тот медлил ее брать.

– Делай что хочешь, я уже готов. Ты ведь пришел за моей душой, верно?

– Что за бредни? Не нужна мне твоя душа.

– Я получил лучшую в мире работу, дом на берегу моря и семью всего за пять центов? Изволь.

– Сделка есть сделка. Мне не надо ничего более, чем то, что мы оговорили.

Путник, так и не встав, внимательно всмотрелся в лицо своего кредитора, будто хотел понять, шутит ли он. Но лукаво-кошачья улыбка была неизменна и не несла ровным счетом никакой информации. Наконец, порывшись в карманах, он достал монетку и протянул ее человеку. Тот улыбнулся и, сунув ее в карман, отвернулся.

– Это все? – спросил путник.

– Все. Абсолютно. Рад был иметь с тобой дело.

– Я… Я тоже. Наверно.

Кредитор не двигался с места, любуясь красотами. По крайней мере так казалось. Его задумчивый взгляд блуждал далеко в едва заметной отсюда долине, будто уже выискивал новую жертву.

Путник, отряхнувшись, встал. Посмотрел в спину своему преследователю и, поминутно оборачиваясь, пошел вперед, но так неуклюже, будто он был пьян. Но то лишь усталые и измотанные нервы подкашивали его сильные ноги.

Неожиданно где-то вверху послышался рокот и шелест. Сначала он казался таким далеким, что даже не стоило придать ему хоть какое-то значение. Но с каждой минутой гул нарастал и вот уже показалась огромная снежная волна. Она катилась так быстро, что спустя пару мгновений уже была всего в нескольких километрах.

Путник снова повернулся к своему кредитору, который, оторвавшись от лицезрения пустоши, обратил свой взгляд на человека. Немой вопрос буравил его, но тот лишь хмыкнул:

– Это проценты. Вслед за просроченными сделками всегда следуют проценты.

Через пару минут лавина прошлась по тому уступу, на котором встретились два странных человека. Никто не видел этой встречи, никто не знал, что на том уступе вообще были люди. Да и уступа теперь этого вроде как и нет. Только белый снег. И чистота.

В зеленой долине, среди белых коз и овец, благоухающих горных растений и жужжащих пчел, снующих туда-сюда, в мягкой черной земле была дорожка следов. И если бы какой охотник или следопыт решился бы изучить ее, то пришел бы к выводу, что владелец этих ног был высок и имел точно кошачью походку, словно легко и плавно пружинил по этой бренной земле, не отягчаясь завтрашним днем.

Дикий, нечленораздельный рев эхом отдался в горной лощине. Как бы в ответ на столь незаконное вмешательство в естественный ход вещей, горы ответили этому реву бурным сходом лавины к северу от маленького безымянного стойбища. Там уже давно никто не жил.

Мрачное и серое небо, сплошь покрытое тяжелыми кучными облаками, не предвещало ничего хорошего. Воздух был сырым, влажным до такой степени, что волосы мои начинали виться. Я еще раз взглянул сквозь окно кафетерия на улицу и вздохнул. Было невыносимо скучно.

– Принести еще кофе?

– Нет, благодарю.

Девушка, кивнув, плавно удалилась к другому столику, ну а я все сидел, растягивая момент выхода обратно под стальной купол мира. Я ждал звонка. Вот уже как две недели я искал себе новое жилье. Не то чтобы мне было негде жить, однако я в последнее время серьезно стремился к уединению и потому мне нужен был загородный дом, желательно находящийся в отдалении от остальных. Тесная квартира была мне не по нраву, и я порешил, что возьму двухнедельный отпуск, благо я могу себе позволить такого рода выходки. Когда я уже встал и повесил на руку свой плащ, готовый открыть дверь, телефон мой зазвонил и я, поспешно засунув руку в карман брюк, чуть было не уронил его на кафельный пол. Это был мой риелтор.