Антон Крестовский - Иден Мортис

Капитан размышлял о предстоящей работе – грязной, отвратительной, но весьма необходимой. Он возглавит группу чистильщиков по своему району. Нужно собрать все тела умерших за прошедшие сутки, расположить в одном месте и сжечь. И отвратительна эта работа вовсе не тем, что приходится возиться с трупами, ведь в нынешних реалиях это обыденное дело, а фактом того, что у многих гражданских тела их родственников, друзей приходится буквально выискивать и отбирать со скандалами и угрозами. Хоть каннибализм строго запрещен и карается, как минимум, изгнанием из Кургана, но он процветает, как бы ни было стыдно это признавать. Как когда-то давно в тяжелое военное время в блокадных городах люди прятали тела своих родственников, чтобы получать на их имена продукты, а иногда даже чтоб съесть их и не умереть от голода. Сегодня все повторяется снова, но уже в куда более обширных масштабах. Капитан уже не единожды лично участвовал в арестах людей по обвинению в каннибализме и укрывательстве мертвых тел. Ему никогда не забыть случай, когда ему пришлось лишить двух детей их отца: их мать умерла от инсульта, а он спрятал тело и разделывал на мясо, кормя им своих детей. Разумеется, все кому не лень осуждали его и готовы были растерзать на месте, но глубоко в душе все эти люди до ужаса боялись оказаться на его месте. Человек был инвалидом, он с трудом передвигался из-за старой травмы позвоночника, а поэтому не мог получить хоть какую-то работу. Для него это был единственный способ прокормить своих детей. А ближайшие соседи не постеснялись заложить его. В тот день группа чистильщиков, во главе с капитаном Макаровым, вошла в его разваливающуюся хибару и просто по запаху определила, что остатки тела лежат под полом. Мужчина не сопротивлялся. Выглядел абсолютно отрешенно. Он знал, что однажды за ним придут, однажды все узнают. Как выяснилось позже – дети были в курсе всего. Ну а в итоге отца семейства решили изгнать, а детей отправить в сиротский приют, пусть они и знали, что делают, но сами себя они обеспечить не могли, так что и выбора у них никакого не было.

Изгнанника следовало, как и других таких же, спровадить за ворота. Но не прошла группа и ста метров, как отец выхватил у ближайшего чистильщика пистолет и застрелился. За такую оплошность и нерадивый солдат, и сам капитан получили дисциплинарные взыскания в виде сокращения недельного пайка.

Жирок уже вовсю шкворчит, а значит пора перекусить по-быстрому. Черт знает, из чего делали в свое время эти консервы, но попробуй сейчас найди что-то сытнее и вкуснее. Капитан присел на раскладушку, прихватил горячую банку толстым рукавом своей теплой куртки и приступил к трапезе, рассматривая в процессе карту города, приклеенную к стенке палатки скотчем. На ней он сам маркером размечал улицы, по которым уже нельзя пройти из-за разрушенных зданий, пунктиром отметил границы стен оплота, а за их пределами красным маркером нарисовал скалящийся череп, потому что за этими стенами ждет только смерть.

Растягивать свою трапезу слишком надолго ныне моветон, так что Макаров максимально быстро разделался с консервами, бросил банку в пластиковый мешок и покинул свою палатку, направившись к правому перрону. Там из досок соорудили небольшой плац, на котором при необходимости можно было провести построение или просто сбор. Капитан взобрался на него и, взяв в руки мегафон, подал сигнал к сбору чистильщиков.

– Дежурным по очистке северного района – отбытие через пять минут. Повторяю, дежурным чистильщикам северного района – отбытие через пять минут.

Все, кто нужно, уже и так знали о дежурстве, но объявить все же следовало.

Долго ожидать не пришлось. Уже спустя пару минут перед Макаровым собралась его группа на предстоящую неделю: пять солдат, экипированных, помимо всего прочего, черными рабочими халатами, респираторами и защитными очками. Эти вещи им полагалось носить на дежурствах постоянно, снимать очки или респираторы можно было только после окончания смены или при особом распоряжении. Так что даже сейчас все уже нацепили на лица очки и маски, так что понять, были ли среди них знакомые капитана трудно.

– Значит так, правила вы знаете. Если есть первоходы, то поясню вкратце: все переговоры с гражданскими веду только я, вам можно переговариваться только между собой. Переговоры с командованием и патрулями веду только я. О любой замеченной подозрительной активности, я подчеркиваю, о ЛЮБОЙ подозрительной активности сообщать незамедлительно. Открывать огонь только по моему приказу. Перчатки, респираторы и очки не снимать. И все будьте наготове, отчаявшиеся люди могут пойти на все что угодно. Вопросы есть? Вопросов нет! Все за мной.

На сегодня никаких дополнительных данных на досмотры не поступало, потому капитан проводил стандартный обход.

Первый на очереди – палаточный городок на проспекте, где собственно и находится станция метро. Самый простой и самый быстрый обход, ведь прятать трупы в маленьких туристических палатках и самодельных хибарах крайне проблематично. Приняли всего два тела, да и те сдали добровольно. Никаких стычек и скандалов, но это пока.

Далее – двухэтажки на северо-востоке. Многие давно заброшены, потому что либо рухнули, либо уже вот-вот рухнут. Но в уцелевших обитатели уже не столь скромные, как в палаточном городке. Имеющие бетонную крышу над головой уже мнят себя местной элитой. Большая часть домов живет коммунами, имеют общие средства на обслуживание генератора. Вот только на словах это все звучит приемлемо, а на деле каждый мечтает изжить своего соседа по комнате и проживать в «шикарных апартаментах» в гордом одиночестве, или пропихнуть в них своих родственников, друзей и знакомых. Так что жизнь в таких условиях напоминает прогулку по минному полю: один неосторожный шаг, и тебя уже скручивает патруль по обвинению в воровстве, спекуляции, каннибализме или даже в связях с черным рынком и самим неуловимым Черным Линдоном.

Проблемы начались уже в первом доме, с написанным мелом на стене номером

«115 А». Лишь завидев приближающуюся бригаду чистильщиков, худощавый подросток со скоростью ветра влетел в дом, попутно крайне громко предупреждая обитателей о скором визите. Внутри началась суета, все пришло в движение. Нельзя дать им время подготовиться, поэтому капитан Макаров приказал ускориться и приготовить оружие.

Стук в дверь. И в доме мгновенно воцарилась мертвая тишина. Эти люди буквально уже сделали все что могли, чтоб навести на себя массу подозрений.

Снова стук в дверь. В ответ снова тишина.

Макаров подал знак и вся группа ввалилась в дом с автоматами наизготовку. Послышались какие-то оханья, невнятные восклицания и возглас солдата: «Первый этаж чист!». Только после этого в дом вошел и сам капитан.