Алекс Крисвэлл - Приключения Принца Ар-ту

Х

Его вели не спеша, наслаждаясь его чувством страха и подавленности, перед всем, что он видел вокруг. Его провели за особую стену, где длинными рядами стояли клетки с измученными людьми. При виде всего этого принц совсем поник духом. Проходя между клеток, за поворотом, принц увидел двух человек в проходе. Мужчина усталым голосом говорил какой-то очень молодой девушке:

– Эльвира, я много раз объяснял, что пощёчины надо бить не сильно и без зла и жестокости. В глазах должно быть только одно: презрение и равнодушие. Боль к человеку приходит не от силы удара, а от твоего презрения к нему, выраженного в пощёчине и усиленное взглядом. Пойми, если ты не научишься терпению и не сумеешь маскировать под благородные манеры своё чувство мести и ненависти, то мы никогда не сделаем тебя принцессой и королевой. Все чувства могут быть в тебе, но всё должно быть спрятано и подчинено только холодному и равнодушному расчёту, как в бухгалтерии.

– А ведь и ты уже мог бы быть в этой школе, – с упрёком произнёс Гор, кивая на девушку.

Обернувшись, девушка неожиданно остановила взгляд на принце. Она была довольно симпатичной, но далеко не красавицей. Просто юность – лучшее украшение. Пальцем она поманила принца поближе и обратилась к нему тихо, томно и нежно:

– Дорогой мой, я так ждала тебя, и ты пришёл.

От неожиданности принц замер с широко раскрытыми глазами.

– Она знает меня!? Она пожалела меня! Кому-то я ещё нужен! —радостно мелькнуло в его голове. – А может, она мне и поможет, – скользнула другая мысль. – Наконец-то хоть что-то доброе, – подумал он и почувствовал, как весь немного обмяк и расслабился.

Он пытался понять, кто она и почему обратилась к нему. Принц заглянул в её глаза, но не успел рассмотреть их глубину. Две пощёчины, одна за другой, мотнули его голову и вернули в реальность. Принц побледнел, отступил назад и затем покраснел от стыда и обиды. Его спутники, на всякий случай, схватили его за руки. Теперь, глядя в её глаза, принц видел в них только унизительное презрение.

– Прекрасно, восхитительно, – сразу вдохновился человек рядом с девушкой. – Благодарю за надежду, что я не напрасно трачу время на ваше воспитание.

Вся компания принца, дико смеясь над произошедшим, пошла дальше. За угловой клеткой стояла запряжённая четвёркой лошадей карета, к которой подходил щеголеватый человек. Неожиданно перед каретой, лицом вниз, упала та девушка. Человек, не задумываясь, наступил ей на спину, как на ступеньку, и сел в карету.

– Я буду для вас всё, только воспитайте меня до высшего уровня, – не шевелясь, произнесла она.

Господин тронул её тростью, девушка поднялась. Он произнёс:

– Твоя преданность и готовность впечатляют. Наши доктора могут сделать из тебя чудо-красавицу. Но если ты не совладаешь со своими некоторыми сильно развитыми чувствами, ты будешь бесполезна для высшего уровня наших дел. Нам нужны преданные люди, с безупречными манерами, умеющие прикрыться благородными идеями, но тёмные, мутные, безжалостные и расчётливые внутри. Да, ещё одно: мы поощряем непокорность, ложь и обман ко всем, но не по отношению к своему начальству.

Он откинулся на спинку сиденья, слуга закрыл дверцу, и карета поехала.

Двигаясь дальше, принц услышал, как из клеток доносились нечёткие бормотания, отдельные слова и фразы. Одни люди сидели, другие что-то бубнили и ходили в клетках от стенки к стенке или кругами. Кто-то бился головой и выкрикивал разные, совершенно не связанные между собой фразы: «Как я мо-о-ог!? Как я мо-о-ог!?»

Из другой клетки доносилось: «За что? Зачем я сделал так? Что я получил?» При этом пленник рыдал как ребёнок.

«Не-е-ет. Я не челове-ек? Люди так не поступают! Я зверь, я животное. Я изверг! Я псих! Так обмануть…! Так пре- дать…!», – неслись откуда-то со стороны вопли, сопрово- ждаемые тяжёлыми ударами о клетку.

Вся эта какофония криков, слов, стенаний и стуков по клеткам произвела на принца страшное впечатление. Его новые друзья-повелители только посмеивались, видя, как он ёжится и бледнеет, а глаза наполняются страхом. Теперь его пришлось насильно тащить к свободной клетке.

– Чудак. Твое счастье, что ты в отдельной клетке, а не с кем-то из них, – сказал Зав, когда дверца захлопнулась.

– Так что будь счастлив, – подхватил При. – И мечтай, чтобы никто из них не вырвался и не влез к тебе. Клетка – это твоя защита.

– Спокойной ночи в кругу новых друзей, – ехидно добавил Гор.

Все засмеялись и ушли.

В одиночестве принц сразу почувствовал страх и разбитость. Глядя на своих буйных соседей он ужасом думал:

«Какие же это гонимые ветром? Они же все какие-то…?»

Ар-ту сжался в комочек и замер. Мимо его клетки, насмехаясь и подгоняя как скот, охранники провели ещё нескольких страдальцев.

– Что, бежать хотел? – слышалась издёвка, – а ведь тебе говорили, что отсюда не убежишь. Не верил, да? Ну, теперь что, убедился? Чудак. Будешь убегать, мы тебя в клетке жить оставим. Понял? Будешь тут вместо пугала огородного.

– А я всё равно убегу, – твердил несчастный. – Всё равно убегу.

– Убежишь-убежишь. Конечно, убежишь, – насмешливо отвечала охрана. – Ты раз десять в бегах был. Умные уже прилаживаются к нашей жизни, а ты до сих пор ни здесь и ни там. Всё бегаешь, всё ищешь чего-то. А чего ищешь – и сам не знаешь. Я тебе вот что скажу: чудак ты, и силы воли у тебя нет.

Приведённых рассадили по клеткам, и охрана ушла.

Незаметно мысли принца вернулись к прошлому. Он вспомнил родителей, их наставления, своё детство, сверстников из знатных семей. Осознал, как часто он был несправедлив ко всем, кичась и гордясь своим титулом и как своим поведением унижал придворных, многие из которых годились ему в отцы и деды.

«А ведь как обидно и тяжело им было слышать мои оскорбления и исполнять капризы мальчишки? – думал принц.

– А родители? Ведь это из-за меня у мамы рано седина появилась».

Что доброго оставил я в памяти у родителей и близких людей? Сколько боли, страданий и позора причинил я им, разрушая надежды на то, что буду достойным продолжателем семейных дел. Как хорошо, что они не видят меня сейчас и как хочется, чтобы они никогда не узнали об этом позоре.

Неожиданно он увидел чьи-то глаза, в которых было столько боли и скорби, что принц непроизвольно вскрикнул. Это был фантом, но он узнал эти глаза. Это были глаза Расса.

«Расс! Расс, – зашептали его губы, – прости меня! Расс! Ты ведь говорил! Ты предупреждал! Расс!? Я заслужил это своей жизнью, а вы-то за что страдаете? Только за то, что доверяли мне как капитану!? Какой я капитан…?»

Внезапно что-то стукнулось о его клетку и принц вздрогнул.

– Эй! Я вижу, ты не из буйных. Это уже легче, – раздался голос. – Ты новенький?