Сергей Новичков - Ингерманланд

Степан недоуменно взглянул на собеседницу, и, будучи всё ж таки галантным кавалером, взглядом предложил ей допить остатки настойки. Та, весьма тактично сделала вид, что не заметила жеста, и Степан запрокинув голову опорожнил банку. Не глядя выбросив пустую банку в окошко домика и склонив голову набок, всё-таки осталась манерность в общении с коллегами, Степан воззрился на уже затараторившую Зинаиду.

Глава четвертая. В которой читатель узнает о том, как порой не просто бывает воплощать грандиозные планы, а также о том, что когда казалось бы все потеряно, находится ловчила, который вывернет ситуацию наизнанку и выйдет победителем.

Петербургский Метрополитен, где в свое время служил Степан Матвеевич – организация, не разменивающаяся по мелочам. И вот в одну из светлых голов руководства данной организации пришла не менее светлая мысль. Решили не побояться и связать две ветки. Тоннель должен был проходить от станции «Чкаловская» до станции «Петроградская». Надо заметить, что руководствовались эти светлые головы не тем, чем руководствовался в 1802 году некий французский инженер-бессеребреник Альбер Матье-Фавье, предложивший Наполеону строить тоннель под Ла-Маншем. Проект хоть и был гораздо скромнее, однако бюджет этого проекта был таков, что можно было бы в прорыть тоннель под Ла-Маншем не от Сагатта, а прямо из центра Парижа, такой что даже почивший лорд Пальмерсон, заявивший в свое время о дороговизне и опасности подобных проектов не смел бы делать подобных неосторожных высказываний, ибо и по сей день его бы праправнуки купались бы в роскоши от этой возможной нехитрой сделки с совестью. Но лорд родился не в то время и не в том месте. Ну, да и черт с ним, с этим лордом. У нас, слава Богу, своих сермяжных хвостатых «пильщиков» бюджета хватает.

Итак, техническое руководство всем этим не малым прожектом было возложено на Степана Матвеевича Буреляйло. Как мы уже успели отметить выше, Степан Матвеевич человек был ответственный, и как еще не успели отметить, был еще и человеком прогрессивных взглядов.

Были проведены все необходимые геологические изыскания, закуплена буровая и строительная техника и строительство началось. Выделенные в свое время деньги на строительство исчезали как по волшебству в загадочном направлении, и поэтому на закупку дорогой лазерной системы позиционирования их не хватило. Но Степан Матвеевич не отчаивался, и вместо того чтобы использовать ее, пошел старым, однако несколько усовершенствованным дедовским методом. Недаром, что человек он был прогрессивный. Подобно как при рытье колодцев используют лозу и ищут воду, так были наняты и некие слухачи с рыбацкими эхолотами, и для того, чтобы оба конца встретились в одном месте ходили по Петроградской стороне и регулировали направление движения строительства, для чего метрополитен закупил раций популярной марки walkie-talkie. Тем, кому не хватило эхолотов, были выданы заправдашные ивовые лозы. Раций, слава Богу, на всех хватило.

Шло время, Степан Матвеевич был энергичен, слухачи ходили по дворам, тоннели сближались, руководство ликовало. Нет, ведь все-таки можем, если захотим! Так вот, приближался день торжественной «смычки». Степан Матвеевич в последние дни все чаще стал посещать тоннели. Ощупывал бетонные стыки, с любопытством ковырял своими нежными пальцами диковинные механизмы, отсчитывал шагами длину тоннелей. И по всему выходило, что они давно уже должны были сойтись.

Некоторое время Степан Матвеевич просто ждал, что вот-вот. Однако время шло, техника грызла грунт, а встреча тоннелей все не случалась. Степан Матвеевич начал нервничать. Доходило до того, что он начал ночами просыпаться и в темноте, лежа рядом с женой в своей кровати ждал, вдруг раздастся телефонный звонок, сообщающий о состоявшейся смычке. От этих бессонных ночей у него появились круги под глазами, пропал аппетит, и появилась некоторая задумчивость во взгляде.

И вот, однажды придя пораньше к себе на службу, он развернул все рабочие планы, наложил на них все точки сообщенные командой слухачей и постепенно меняясь в лице начал осознавать катастрофу. Катастрофа состояла в следующем: тоннель рывшийся от Чкаловской медленно, однако верно двигался в сторону м. Петроградская, в то время как другой тоннель, идущий ему на встречу делал какую-то немыслимую загогулину примерно в районе улицы Шамшева и уходил дальше, буря Петрогроградскую сторону. Встреча этих тоннелей становилась уже невозможной, точнее тоннель, двигавшийся от метро Чкаловская, соединил бы рано или поздно обе станции, но второй. Второй продолжил бы бурение в абсолютно непонятном направлении, пока не уперся бы в берег реки Ждановки, возможно, прополз бы под ней, под Невой, и двинулся бы дальше в сторону Балтийского моря, минуя Васильевский остров. Конечно, существовала еще возможность усилить работы в «заблудившемся» тоннеле, и сбежать по нему в Финляндию или Норвегию, в зависимости от того, куда он выведет. Но, к сожалению для нас, читатель, Степан Матвеевич этот план долго не рассматривал. К перечню его достоинств авантюризм явно не прилагался. А жаль. История эта могла выйти куда как увлекательней. Однако ведя данное повествование, я стараюсь придерживаться только фактов. Нисколько их не перевирать, и не приукрашивать.

Итак, оставалось одно, надо было тянуть время. Степан Матвеевич знал, что и не такие проекты бывает, замораживают. Ну, а в наши нелегкие времена, да еще и в связи с тем, что бюджет был давно превышен и исчерпан надежда оставалась. Однако, первое, что необходимо было сделать, это остановить бурение со стороны Чкаловской. И ждать. Тянуть время и ждать. Ведь если узнают, что половина денег ушла на никому не нужный подземный ход, первый кто ответит за это будет сам Степан Матвеевич Буреляйло. Ведь это именно он был автором замены системы позиционирования на слухачей, вооруженных лозами и эхолотами.

Степан Матвеевич, убрав всю технику из Чкаловского тоннеля и заморозив там всю работу, совсем заскучал. Стал апатичен, пропал и без того отсутствующий аппетит, на работу стал приходить позже обычного, да и работа-то больше радости ему уже не приносила. Бывало, что добравшись до службы, посидит с газеткой у себя в кабинете, попьет чайку, да и домой. А дома, ему все чудился остановившийся черный воронок. Он с ужасом прислушивался к шагам на парадной лестнице. Ожидал, что вот-вот сейчас за ним придут. И будут пытки, допросы на Литейном, в результате которых он, конечно, признает себя турецким шпионом, и будет под конец расстрелян в холодном и мрачном подвале Большого Дома. Извел себя всего. Ей Богу, лучше бы решился на рывок в Скандинавские страны.

Вот как раз в один из таких унылых серых дней от него жена и ушла. Замужняя женщина – существо растительное, живущее атмосферой, питающееся домашним уютом. И напрасно недалекие людишки, обвиняют ее в том, что бросает она свою половинку в момент тяжелый, якобы убоявшись всяких невзгод. Она просто своими корешками-листиками чувствует, что задыхается в доме, что умирает она и чахнет. И уходит она не куда-то, а откуда-то, из дома. Из иссушенной почвы семейного благополучия, из невыносимой атмосферы, губящей её.