Станислав Лобанов - Мир тысячи зеркал. Книга первая

И вот, наконец, край оврага. Закат внизу звонко лает взахлёб и скачет по кругу. Трава мешает увидеть бедолагу, что вызвал интерес пса.

– Закат, кто там? Кого ты нашёл? Отстань от бедолаги!

Я спускался к центру оврага. Яркое солнце пробивалось сквозь кроны и золотым пятном заливало как раз место злосчастной стычки. В тот момент я и не представлял, кто мог греться в его лучах, свернувшись смертоносной спиралью.

Змея! Чёрная как смоль! Гадюка! Здоровенная гадюка! Я отскочил на метр от неожиданности и застыл. Закат продолжал лаять, накаляя обстановку. «Палку! Надо взять палку! Или отогнать Заката? Или убегать самому?» – закрутилось в голове. Однако, я всё стоял и ждал. Чего?

Закат ощерился и начал кидаться на змею. Ответ не заставил себя ждать – гадюка атаковала всего раз и точно достигла цели. Друг отпрянул, сменяя злобный лай на отчаянный визг. Я опомнился, схватил палку и хлестанул изо всех сил по змее.

Закат, тем временем, был уже далеко за пределами оврага. Настиг я его лишь минут через десять. Он продолжал жалобно скулить, натирая лапой нос. Глаза его были заполнены слезами, а с пасти обильно текла слюна. Его жалобный взгляд запал в душу. Видимо тот и сам понял всю серьезность ситуации.

– Чем ты думал? – начал отец. – Какая палка? Осторожней быть надо! А если бы и тебя гадюка тяпнула? Впредь, заметил гадюку – уходи прочь! Медленно и без резких движений! – Он крепко обнял, несомненно, радуясь такому исходу. Его понять можно, только вот советы он давал не те, как мне казалось.

– Я мог не допустить этого отец! – сознался я ему. – Но просто стоял и ждал! И Заката бы не укусила эта… – голос осекся, а в горле застыл ком.

– Ты не виноват. Всё обойдётся…

Но ничего не обошлось. Заката отравил тот ядовитый укус. Не сразу. Две недели мой друг выл от боли, теряя силы день за днём. На пятый день часть морды и переднюю правую лапу парализовало, и отец решил прекратить его мучения. Я не дал ему осуществить задуманное, продолжая наблюдать день за днём, как затухает огонёк в глазах Заката. Наблюдать, также как и в том овраге, в заложниках преступной нерешимости и бездействия. Да, было жалко убить его и так же жалко видеть страдания… И тут для меня по новому открылся смысл той фразы, сказанной Закату в лесу. «Что может быть мужественного в том, чтобы убить беззащитное существо?» Мужество не исключает жалось и сочувствие. Скорей оно даёт сил принять то решение, которое требуют обстоятельства. А правильное оно было или нет? Порой куда страшней ответа на этот вопрос – бездействие.

***

Урок не прошёл даром и на этот раз дыхание я затаил. Глаза рискнул не закрывать, а лишь прищурил, оставив узкие щелочки. Что бы ни ожидало меня, всё же куда безопаснее видеть хоть что-то перед собой. К тому же, среагировать по обстоятельствам – полезнее для здоровья. Мягкого песка подо мной в этот раз может уже не оказаться, а сломать ноги, убегая от загадочного преследователя, всё равно, что птице лишиться крыльев на запредельной высоте, и подобно гибели.

Так как в этот раз отправной точкой был полнейший мрак, внимание я уделил тактильным, тесть осязательным способностям организма. Момент перехода сопроводил меня резким и довольно сильным давлением на всё тело. Причём невидимая сила сдавливала, равномерно воздействуя на каждый сантиметр кожного покрова. Словно попадаешь в чьи-то громадные ручищи, намеривающие лопнуть тебя как воздушный шарик. Или нет! Думаю больше сравнимо с давлением воды. Точно. Давление колоссальной массы воды на рекордной глубине. Прежде мне, конечно, не приходилось погружаться на такую глубину… Да что там. Ввиду страхов, я и нырять то глубже метра не решался. Но ощущение, уверен, было схожим. Теперь стала понятна причина остановки дыхания в прошлый переход. Благо ощущение довольно короткое, чтобы причинить боль. Да и весь скачек занимает лишь мгновение.

Мгновение! Вообразить невозможно! Мне чтобы родителей теперь навестить – в пути нужно провести почти неделю! Это на поезде. Самолёт, конечно, сократит это время до часов… но все же. Начинаешь постепенно оценивать, насколько низок и жалок уровень развития нашей, земной цивилизации!

Равновесие я снова не удержал, и повалился на правый бок. Мог бы этого избежать, если бы мои ноги встретили более твердую опору. Но я приземлился на здоровенную кучу мусора. Скользкие рваные пакеты и подобие пивных банок не оставили мне шансов. Зато падение было как на перину.

Катя повторила идеальное приземление с точностью и грацией кошки. Кто бы сомневался.

– Ты как? Аа, опять валяешься? – юмор ей к лицу. – Поднимайся, ты в куче мусора.

– Да ладно! – иронизировал я. – А я бы точней сказал! Я по уши в дерьме! А в остальном порядок. Дышать могу, только вот воздух, какой-то тяжёлый что ли. И снова вонючий до ужаса.

Катя вновь активировала свой голографический дисплей на руке. Что-то быстро на нем набрала и провела рукой над собой. Она рассекала воздух, будто машет кому-то. Я оглянулся. Света не особо добавилось, а полумрак не дал возможности увидеть кого либо.

– Что ты делаешь? – спросил, поднимаясь.

– Анализ воздушных масс. Я давно здесь не была… Ну вот! Теперь понятно! – она снова уставилась в дисплей.

– Радует, что хоть кому-то из нас что-то понятно! – вопрошал я всем видом.

– Уровень кислорода понизился. Воздух пригоден для дыхания, однако сильно разряжён. Береги силы. Без резких движений. Дыши равномерно и старайся не болтать.

– Не болтать! Ты это нарочно что ли? Вопросов стало только больше, я уже забываю некоторые, им счёта нет. А ты – не болтай, говоришь!?

Одышка вдруг начала меня настигать, и я сразу воспринял всерьёз её рекомендации.

– Пока, двигаемся так! – невозмутимо продолжила она. – Запас кислорода для тебя, есть в маске от моей экипировки. На весь путь его, конечно, не хватит, но в случае чего – подохнуть не даст.

– Подохнуть!? Вот спасибо. Я что, псина тебе какая? Чувство такта не твой конёк. Удивляешь меня порой, – сказал я больше с юмором, чем с обидой. – Ладно, хорошо, маска мне, а ты как?

– Всё, догоняй. Не забывай – след в след, – будто не слышала она моего вопроса.

Катя двинулась, обходя высоченные горы мусора, так схожего с земным. «Вот что неизменно, наверное, в каждом из миров – мусор», – подумал я.

Впереди появился свет. Он был тусклым и безжизненным и едва освещал ступени заветной широкой лестницы. Лестницы, ведущей прочь из мусорного царства. Шум падающего мусора и металлический скрежет неких гигантских механизмов лишь подзадоривал воображение. Можно было предположить, что мы в каком-то огромном подвале по хранению или переработке отходов.

– Прости, а местечка поприятнее не нашлось? Обязательно помойка? – Спутница резко повернулась, готовая, по-моему, дать мне под дых. – Да понял – не болтать. Давай один вопрос в час? А? – предложил я, вытирая пот со лба. – Один вопрос, и я заткнусь на час. Соглашайся.