Игорь Ревва - Старые долги

Да и вообще всё вокруг как-то настораживало, вселяло необъяснимую тревогу. Шелест листвы в недалёком лесу, колышущаяся под порывами ветра мягкими волнами трава, медленно плывущие над головой низкие свинцово-серые облака… да даже и сама форма облаков почему-то казалась Сайбару угрожающей, и звезды в ночи над головой выглядели какими-то злобными, и даже как будто скалы уставились на него из темноты с мрачным и не предвещающим ничего хорошего вниманием.

Эта последняя мысль особенно не понравилась Сайбару. Он представил себе, кто или что может так смотреть на него из невидимых уже во тьме скал, и уверенности в себе у альгатирейца значительно поубавилось. Всё-таки, это был Инсар-III.

Много слухов ходило об этой планете, и каждый был чуднее другого. Но никто толком тут никогда не бывал, а если и бывал, то Сайбару о таком неизвестно. Рассказывают-то много разного, но постоянно в историях этих мелькает нечто такое, что сразу становится понятно – состряпаны они на основе воспоминаний о рассказах десантников, зачищавших когда-то Оберон-V. Причём и самим рассказам-то тем было уже немало лет, так что неизвестно, что тут на самом деле творится.

Монстры разные, мутанты, хищники неизвестные и прочее – это понятно, такое придумать любой сможет. Да и придумывать-то особенно ничего не надо, во Вселенной столько живых существ, что вообразить себе невиданного ранее хищника даже затруднительно. Но фантазия рассказчиков удержу не знает, и видя, что их истории вызывают у слушателей интерес, они принимаются нести полнейшую чушь. Например, Сайбар сам слышал от одного такого «очевидца» – альгатиреец, между прочим, – что здесь в пещерах живут чудовища, которые так мутировали, что могут свободно проникать из этого мира в Айнарон. И не только проникают туда, но и живут там подолгу. А в этот мир – наш мир – они возвращаются в основном для охоты: ловить живых и утаскивать их туда, в Айнарон. Там они, естественно, жертвы свои убивают и пожирают, как и положено чудовищам.

Точно такую же историю и даже почти теми же словами Сайбар уже слышал незадолго до этого от одного имперца. Правда, рассказана она была с поправкой на легенды уже имперские – не в Айнарон утаскивали чудовища своих жертв, а в Ад, и там они их жарили, а не замораживали и не перетирали в ледяную муку. Ещё Сайбар слышал вариант, про чудовищ из Сассаиссаса, но там уже жертв морили до смерти жаждой, сдирая с них заживо кожу и вялили тела под жарким солнцем – рассказчик, само-собой, был уже кассилианином. Так что всё это, скорее всего, к реальности отношения не имеет никакого.

А вот что точно имеет отношение к реальности, это то, что преследовать им предстоит не одинокую, раненую и может быть даже совсем юную ксионийку, а двух-трёх крепких бойцов, сумевших расправиться с экипажем первого «Кондора».

Сайбар вдруг замер, поражённый неожиданной мыслью. А что, если не было никаких двух-трёх бойцов? Что, если в «Беркуте» том вообще никого, кроме ксионийки, не было. Что если это кто-то из местных…

…или что-то из местных – так точнее будет…

…какая-то тварь из леса, появилась, перебила всех…

…а ксионийку придушила слегка, или даже убила, и забрала с собой…

В Айнарон, да… а также в Ад, в Сассаиссас и что там ещё во Вселенной придумали.

Этот сарказм немного отрезвил Сайбара. Ладно уж, забрала так забрала, ничего. Прогуляемся в долину, вернёмся обратно, получу деньги. Это как игра, и раз уж я подписался играть, то будем это делать теми фишками, что нам сданы. Тем более что оплачиваются фишки не из моего кармана.

Ночи на Инсаре-III очень красивы. Особенно если не знать, что ты находишься на Инсаре-III.

Бесконечно высокое небо, усыпанное яркими звёздами. И кажется, будто некоторые из них сошли с ума – они то неподвижно висят в чёрной глубине небосвода, то медленно кружатся, то начинают метаться из стороны в сторону, то меняют свой цвет от голубовато-белого до ярко-красного, то разлетаются в стороны, а то сбиваются в стайку, похожую на медленно плывущее призрачное мерцающее облако. Но если присмотреться, то станет ясно, что это не звёзды, а мошкара, простые насекомые… то есть, «простые» для Третьей Инсара.

Во Вселенной на разных планетах существует неисчислимое количество видов насекомых, и немало среди них и кровососущих. Те, что кружат сейчас над головой, относятся именно к таким.

Обычно подобные насекомые прокусывают кожу и впрыскивают в ранку слюну, не позволяющую крови сворачиваться. Слюна этих насекомых не только не позволяла крови сворачиваться, но и очень быстро разъедала края ранки на месте укуса. И если этот милый призрачный рой играющих всеми цветами мошек опускался на облюбованную ими жертву, та через несколько минут превращалась в кровоточащий сгусток, в вопящее от боли и ужаса и роняющее на землю кровавые капли существо. В лакомый кусочек для этой мошкары… да, это Инсар-III…

А вдалеке – там, где шумит море – можно увидеть в воде красиво переливающихся бледно-зелёными цветами медлительно-ленивых рыб. Их сияние привлекает сюда охотников: мелких хищников, питающихся рыбой. Вот, кстати, скелет одного из них виден на мелководье, и мальки проплывают меж обглоданных рёбер, озаряя их своим призрачным светом.

Твёрдая и плотно прилегающая чешуя рыб покрыта смертельно ядовитой слизью, и каждый, кто попытается схватить её, сам делается добычей. Единственные, кто может полакомиться этими морскими обитателями – небольшая лесная птица в ярком оперении. Длинный крепкий клюв её снабжён острыми зубами и она без труда выхватывает из воды рыбу. А на берегу, после двух-трёх часов под лучами солнца, ядовитая слизь разлагается и теряет свои смертоносные качества. Да и чешуйки уже не так плотно прилегают друг к другу, так что птичке можно и пообедать. Главное – самой не угодить на обед к кому-нибудь, более крупному и сильному. Скелет одной такой птички-неудачницы тоже лежит на берегу неподалёку, рядом с белеющим хребтом рыбы.

Наверняка и на хищника, убившего птицу, тоже отыщется охотник. Ведь всегда и всюду на вершине пищевой цепочки находится высшее существо – человек, ксиониец, кассилианин, альгатиреец или таирец. То есть – высший разумный. Но здесь, на этой планете, на вершине пищевой цепи оказался не высший разумный, а то, во что он превратился под воздействием неведомых излучений.

Но пока ещё никто из команды Бьёрна Соргансона не встречался с ними. Пока ещё все солдаты, кроме несущих дежурство, мирно спали – кто у костра, махнув рукой на опасности этого мира, кто в «Кондорах». До восхода оставалось не так уж много времени, а день обещал быть тяжёлым. И всем им было сейчас не до опасных насекомых или ядовитых рыб, и даже не до неизвестно во что мутировавших разумных, если те, конечно, вообще могли быть где-то неподалёку.