Мария Новик - История одной тени

– Тебе голову или лапки? – как можно веселее спросил глава семьи.

– Ты и сам знаешь, что я больше всего люблю, – подмигнула Далла, обернувшись.

« Голову… тебе нравится разбирать голову », – про себя ответил Ородон и послушно направился к вертелу.

Горизонт медленно темнел, пугающая чернота тяжело приближалась. Пронизывающий ветер усилился в разы, он гнал пыль по уложенной камнем площади и создавал высокие пенистые волны на озере Анкхам. Хвары 19 19 Хвар – подвид парнокопытных ездовых животных, похожих на лошадь. У жеребцов – в отличие от кобыл – есть витой рог. Окрас животных белый, реже розоватый и зеленоватый. Эндемики. Живут лишь в Ларииме, крае Воды. нервничали и уносились прочь, табуном бегая по водной глади. Они создавали вокруг себя щит из крупных брызг и испуганно ржали, спеша найти укрытие от гнева Бури-Матери. Могучие широколистные акары качали кронами, изо всех сил сопротивляясь яростным порывам. Но ветер ломал ветви и швырял их беспорядочно под ноги арди и в стены храма Воды, который маяком стоял в центре священного озера.

Лавна быстро спешилась, ударила хвара по крупу, и тот пустился в галоп. Ардийка поморщилась от боли – её правое бедро было почти полностью изувечено, и она хромала на правую ногу. Часть татуировок содраны и на их месте на всю жизнь останутся шрамы. Они станут напоминанием о пытках, которые пришлось пережить в катакомбах под дворцом Вахтирай. Многие годичные циклы истязатель приходил и требовал раскаяния. Время для Лавны замирало подобно замерзающей воде. Каждый лик видеть одно и то же лицо было невыносимо.

Оно и сейчас стояло перед её глазами, вызывая страх и трепет. Ладия наведывалась каждые тридцать иларов и пытала до судорог, а потом давала передохнуть. Лавна нервно сглотнула плотный комок и заозиралась по сторонам. Ей казалось, что это не дерево скрипит, и вовсе не хвары ржут, носясь по глади озера, и не вода плещется о берег, облизывая отполированный камень – это скрежет мечей, вынимаемых из ножен, и смех убийц, приплывших за ней на аоринах 20 20 Аорин – остроносая глубокая лодка с двумя длинными вёслами. . Ужас от пережитого настолько сильно впечатался в разум, что Лавне казалось – она не избавится от него никогда.

Она сделала глубокий вдох, убрала с лица непослушные, развеянные ветром, спутанные пряди и похромала к воротам храма. С трудом сдвинув массивную створку, оказалась в просторном зале. Глаза налились предательскими слезами радости от возвращения в обитель. Всё до боли знакомо: журчание воды у стен, полы, словно гладь Анкхама, широкие колонны, усеянные осветительными кристаллами, внушительные высокие арочные окна с тяжёлыми ставнями и статуи так искусно вырезанные, что казалось, сейчас сойдут с пьедесталов и величаво зашагают к выходу. Всё – от одеяния, до самого малого – каждой реснички – выполнено умелым мастером.

Посмотрев на статую Ладии, женщина скривилась и отпрянула, будто каменное изваяние хлёстко ударило её по щеке. Стало неприятно от одной мысли о том, что Лавна снова увидит живую Вахди. Касания до сих пор были так ощутимы, словно покровительница ещё не убрала руки от неё, всё так же продолжала ногтями сдирать татуировки с серебряной кожи, заставляя Лавну захлёбываться криком и сквозь слёзы умолять о прощении. А потом о смерти.

Лавна почувствовала на себе пристальные взгляды и покрутилась на месте, вглядываясь в тени колонн. Из пространственных карманов медленно, один за другим, вышла стража. Храмерийцы. Глаза арди сияли в свете кристаллов, не успевших напитаться энергией перед ураганом. Воины были настроены отнюдь не дружелюбно, они медленно окружали Лавну. Она несколько альрон не могла набраться смелости сказать хотя бы слово. Храмерийцы подходили очень тихо, подобно хищникам. Единственное, что ардийка чётко слышала, так это лихорадочный стук своего сердца.

– Я вернулась на свой пост! Ладия восстановила мне полномочия Торай! – как можно громче сказала Лавна. Эхо разнесло её голос по всему молитвенному залу. Она вскинула раскрытую ладонь, на ней заплясали искры и заблестели руны первородной магии. – Мне нужно пройти к Провидцу!

Но доказательств оказалось недостаточно. Слишком недоверчивы храмерийцы, чтобы пускать каждого в цитадель. Один из воинов сделал несколько шагов и остановился, медленно направив острие копья на Лавну.

Внезапно взгляд из угрожающего превратился в безжизненный. Все стражники замерли, ожидая приказа. Напряжение нарастало, а догадки у Лавны появлялись и отметались одна за другой. Что если Ладия задумала очередную жестокую хитрость и специально позволила пленнице прибыть в обитель? Это святотатство. Но в древности, как написано в манускриптах, арди часто казнили в храмах виновных, проливая кровь под ноги статуям Вахди.

Воин вернул копьё в прежнее положение и стукнул древком о мраморный пол, отчего под потолком загудело эхо. Остальные храмерийцы отступили. Они развернулись и отправились в тени колонн, где за ними выровнялась искажённая реальность, перестав плясать разводами в воздухе. Командующий указал кивком на статую Ладии, позволяя пройти, и попятился за свою колонну, медленно утопая в пространственном кармане.

Лавна выдохнула. За двенадцать циклов она сроднилась со страхом и уже без него не могла. Сколько бы времени ни прошло, всегда будет рано избавляться от этого чувства – теперь нужно держать ухо востро, ведь удар в спину может быть внезапным и смертельным.

В храме было пусто. Снаружи доносилось завывание безумного ветра, словно животное в бешенстве крушило всё, что попадалось на пути; треск могучих стволов деревьев, стук камней о стены обители, яростный плеск воды. Вот и первый раскат грома громыхнул над ухом, словно небесный глас Создателя. В последних открытых ставнях, которые автоматически начали смыкаться, мелькнула яркая вспышка. И снова оглушительный грохот. Это только начало, Буря-Мать сделала лишь первый шаг по этой земле.

Торай Воды вытянула руки и раскрыла ладони, выпустив на волю свою магию. Тут же свет залил зал со статуями. Рядом с колоннами зачернели продолговатые тени. Переходы между реальностями впитывали свет, не позволяя ему проникнуть сквозь маскирующую завесу. А кристаллы напитывались энергией и начинали сиять с большей силой.

Ладони начали гореть. Казалось, их коснулись языки пламени – так тяжело и непривычно вновь ощущать прилив сил от Вахди. Столько времени прошло! Лавна до сих пор не верила в то, что свободна от тяжёлых оков, истирающих кожу в кровь, от касаний истязателя, от боли.

Лавна медленно ходила по залу, касаясь пальцами колонн и стен, исписанных иероглифами древнего языка. Они рассказывали историю сотворения мира, пришествия Вахди, описывали в красках войны и распри, мир и благодать. Лавна проходила мимо каждой статуи, разглядывая их, и вспоминая тот лик, когда решалась её судьба во дворце Вахтирай…