Mel RedWolf - Проклятие Крылатых. Ход царицы

Взгляд Улии метнулся к удаляющимся фигурам, а после и с опаской обратился к Огненной, чью помощь с благодарностью приняли.

– Царица… Вы уверены, что это хорошая мысль? Я ведь говорила, что не придавала особого значения тренировкам тела.

Огненная покачала головой не без улыбки.

– Бросьте, светлоликая, целительницы милосердны, а значит не измучают Вас. Вот только отдых все равно понадобится, а пока что отдохните здесь.

Улию, точно гута, усадили на бочку, в которой хранился сидр. Легкий запах яблок сообщил об этом. Конечно, такое питье не было обязательным условием фуража, но после битв воительницам надо было как-то расслабляться, а если поход затянется, то и праздновать, а посему бочки с сидром были захвачены наравне с крупами и фуражом.

Фаврир задумчиво посмотрела куда-то в сторону. Нет, там не было ничего примечательного, если не принимать тот факт, что в той стороне скрылись юные дурфа и баргустка, но их даже услышать сейчас было не дано, не то, чтобы заприметить на полотнищах белых палаток. Покачав головой в очередной раз, царица нахмурилась.

– Ваша принцесса всегда такая? Сдается, что скоро будет всем видно, что у нее на уме, кроме Порывистой конечно же.

Взгляд огненных глаз обратился к глазам Улии, требуя ответа более агрессивно, чем требовалось. Что-то в этих ярких глазах было столь гневным, что становилось не по себе. Быть может, виной было пламя, что в глазах играло ровно, но в тот же миг могло войти в буйность, словно лесной пожар. Улия вздрогнула от неожиданности. Прежде ей не приходилось ловить на себе столь яростный взгляд царицы.

– Да, частенько, особенно когда хочет чего-то.

Неуверенно ответила посол, ощущая себя, как на допросе. Кажется, даже с приставленными стрелами, Улия чувствовала бы себя более безопасно, нежели под давлением взгляда царицы, что несет в себе благословение Яростной.

– Вот оно что…

Фаврир некоторое время хмурилась, опустив взгляд вниз. Казалось, лицо царицы то темнеет, то просветляется и все в какие-то считанные секунды.

– Пожалуй, на все воля Великой.

Как-то глухо отозвалась Фаврир, коснувшись рукояти архона, сжимая его до побеления костяшек.

– Царица, простите мне мою бестактность, но… Вы ведь против этого, верно? Могу ли я узнать причину по которой Вы так не хотите, чтобы принцесса ухаживала за царицей Воздуха?

Дурфа, как и полагалось любопытным послам, задала интересующий её вопрос. Ей была неясна причина, по которой у царицы Фаврир так переменилось лицо от проказ наследной принцессы. Их с Аэль связывала только почившая царица Жефин и статус, но не более того, насколько могла судить Улия. Возможно, как старейшая царица, Фаврир покровительствовала Аэль и пыталась ей помочь занять роль царицы, учила, как наставница. Или же любовь к матери таким образом перетекла в любовь к дочери. Прозаично строила догадки посол, с осторожностью вновь заглядывая в сосредоточенное мрачное лицо воинственной женщины.

– Против чего? – Сделав несведущий вид, уточнила царица Огня, приподняв бровь вверх. Взгляд царицы вернулся, но выражение поменялось, так, что Улия и не заподозрила бы гневливости за женщиной, если бы не недавний яростный взгляд. Нет, Огненная по части переговоров была еще тем дипломатом, чему стоило и Улии поучиться порой. Что там, чтобы Фаврир и не поняла подтекст – это было бы слишком легко, но и слишком просто было бы сказать при первом же вопросе.

– Улия, она – царица, а значит остается здесь для того, чтобы вести свой клан вперед. К тому же Порывистая юна. Для нее новый пост не данность от рождения и не привилегия, а новая дисциплина, неизвестная и сложная. В ближайшие годы ей придется научиться многому, что в дальнейшем позволит вести клан вперед без особых проблем, но сейчас не тот период, когда царице Воздуха нужно отвлекаться на глупости влюбленных младших. Что же до роли здесь… Есть у нее вторая царица или нет, это почти ничего не значит.

Категорично отозвалась Огненная, взъерошив итак непослушные волосы, вздохнув тяжко. Видно эта тема и саму царицу другого клана касалась крайне неприятно.

– Вы ведь знаете, что дитя царицы не испытывает никаких отличий. Оно равно другим. Только в случае кары, открыта другая возможность. И конечно же силы, что передаются гуту от его Хал и Хар делают более сильным, крепким, здоровым. Отсюда и то, что дети цариц порой занимают их пост после смерти, потому что по силе им равных не имеется. Вот только то, что Воздушная стала царицей, исключает то, что она станет жрицей.

Задумчиво подметила Огненная, на сей раз сложив руки на груди, от чего тугие мускулы рук резко обозначились, натянув до треска ткань на сильных руках.

– Так или иначе на все воля Великой. Раз она не желает принимать Порывистую в свою обитель, значит тернистый путь жизни ее еще нужен здесь, с нами, как мне вести клан Огня, так ей свой легкий народ светлоликих девиц.

Взгляд Улии переменился на недоверчивый, но всё же долго он не был обращен к дочери Огня, взметнувшись к чистому небу, которое сегодня не затягивало ни единого облачка.

– Думаете, воля Переменчивой в ином? Не в том, чтобы её дочь обрела счастье на земле и лишь потом отправилась в её чертоги? Дважды царица возвращалась к нам, на то и правда должна быть воля Великой. Насколько мне известно, её сердце уже принадлежало другой и та воительница теперь подле Великой. Залечить раны сердца сложно, на то требуется время, или же тот, кто облегчит боль. А что же касается Вас, Огненная?

Улия наконец могла вздохнуть спокойно. Небесная убирала тревоги своих дочерей, что обращались за её помощью. Каждая дурфа искала её заботу и Улия не стала исключением, когда подняла взгляд к небу. Неосознанно, но даже эта крылатая искала защиты. Возможно, причиной тому послужило её одиночество, оставшись без родителей она могла искать любовь только в объятиях богини. Правда долго отвлекаться не стоило, ведь за Огненной замечали не раз то, что она мастерски уводит беседу в иное русло.

Когда же вопрос коснулся личности Огненной, на щеках царицы заиграли желваки.

– Мне не уйти в жрицы по той же причине. Уж больно долго я в касте воинов, тем более… Не смогу танцевать Великой и быть ее возлюбленной. Да и умереть от архона – немного мне чести. Покуда в бою не снимут голову с плеч, продолжу вдохновлять молокососов и воительниц. Все лучше, чем просто лечь и умереть. Вы ведь и сами понимаете, Улия, что это не выход. Как и Вы не стремитесь к семье, так порой и иные в этом мире.

Пожала плечами царица, отвернувшись своей широкой мускулистой спиной к дурфе.

– Светлоликая, Вам бы все же отдохнуть, как только принцесса позволит. Даже воинов не ставят на слишком долгий караул без чрезвычайной надобности, а она не выглядит непонимающей таких вещей.