Вадим Силантьев - На самом Дальнем Западе

Слышащий Камни нашёл глазами Чикакати. Возлюбленная чуть кивнула, зазвенев поющими бусами. Юноша радостно заулыбался, его ожерелье подало ответный голос.

Племя наряжалось не случайно – впереди Поляна Встреч. Ещё несколько километров перехода. Под пологом деревьев стояла приятная прохлада. Тропинка, петляющая меж невысоких кустов, покрыта ковром из прошлогодних листьев и хвои; она довольно круто спускается к неширокому ручейку с берегами поросшими мхом. Пахнуло сырой землёй. «Хорошо!» Прозрачная струя, словно зеркало, отражает зелень сходящейся над ней листвы. «Красиво!».

Подъём по пологому берегу. Муджаупа Т-ен-на остановился, давая возможность подтянутся отставшим.

– Сейчас выйдем на поляну!

3

Горная лужайка. Высокие травы и множество цветов: жёлто-белые ромашки, пышные шары багровых соцветий ежевики, радуга кашек, ярко-жёлтые одуванчики. Щебечут птицы, стрекочут кузнечики, гудят крыльями насекомые, порхают колибри. «Мы на Поляне Встреч! А где же соплеменники из других общин?»

Лесные звуки заглушил приветственный клич селения Высокие Олени. Толпа нарядных яхов появилась на противоположном крае луга. Индейцы машут руками, подбрасывают вверх оружие, радостно улыбаются.

Синие копья отвечают на приветствие сородичей дружным ответным кличем. Женщины и дети смеются.

И вдруг в воздухе просвистело три вращающихся предмета. Совершив дугообразные полёты, предметы возвращаются прямо в руки запустивших их в вечереющее небо. Весёлый приветственный клич. Наконец-то появились и люди клана Летающие Палки. Последние не так празднично одеты, но и они украшены перьями и красками. Впереди своего племени стоит гигант Жёлтая Сосна. На его поясе болтаются два окровавленных, недавно снятых, светловолосых скальпа. «Хех! Летающие палки мстят презренным салту. Хорошо! Храбрецы!»

До самого утра собравшиеся общины будут петь дружественные песни и устраивать всевозможные коллективные пляски. Будет множество приятельских разговоров и чудесных рассказов.

Сегодня празднество начала Большой Летней Охоты. Сегодня индейцы веселятся и славят Богов. Такими праздниками яхи из покон веку отмечают начало промысла. В этот день ещё в двух местах района Ваганупа идёт торжество меднокожих людей. Вся нация яхов начинает большой промысел.

1

Их отношения были весьма сложными. С одной стороны, они любили друг друга, а с другой – до конца друг другу не доверяли. И ещё, просто убивала Флойда Гилмора холодность Сары. Конечно, как всякий медик Гилмор знал, что есть фригидные женщины, но никогда об этом не задумывался, считая подобное крайне редким явлением. И вот Сара. Порой она напоминала ему кусок льда. Красивая, умная молодая женщина, а такая почти безразличная к сексу и очень часто неласковая. Кошмар.., наваждение какое-то… Сначала молодой доктор даже испугался – неужели его потенция совершенно иссякла. Нет. Несколько любовных интрижек подтвердили – страхи дока, по поводу его сексуальных возможностей, безосновательны. «Сара, Сара…»

Любовный акт был как всегда скоротечен. Гилмор стискивал роскошное обнажённое тело возлюбленной и, вяло целуя внешне спокойную учительницу, злился про себя. Ему показалось, что губы подруги скривились в недовольную гримасу: «О, Боже, мой!»

Флойд встал с кровати, стал сворачивать сигарету.

– Не кури!? —прозвучала капризно-раздражённая просьба.

– Пол сигаретки… -док постарался придать голосу бодро-наивную интонацию.

– Флойд, я сказала не кури! —иудейка приподнялась на локте, губы сжаты в тонкую ниточку.

Продолжая скручивать сигарету, Гилмор смотрел на возлюбленную. Она была стройна и пропорционально сложена. Её формы были соблазнительны. Каждое движение говорило о грации и уверенности. НО как в ней не хватало обыкновеннейшей женской теплоты… Выражение лица говорит о сдержанности и подозрительности. «Сара, Сара…»

– Дорогая, тогда я пойду покурю на кухню. —Флойд продолжал разыгрывать этакого «рубаху-парня»..

– Нет, не уходи… -она вздохнула.

– Ладно, кури здесь. —и опять капризная нотка.– Но только пол сигареты.

2

Небо сделалось мрачным и лишь у самого горизонта его ещё озаряли красные отсветы зашедшего солнца. Дерзкая Пума посмотрела на юг. Там высоко в горах, крохотной звёздочкой, мерцал далёкий костёр. Это Киру развёл огонь, привлекая к кострищу жестокую болезнь; которую отсылала туда заклинаниями старая ворожея.

Колдунья упорно сражалась за жизни Солнечной Земляники и её ребёнка. За прошедшие полтора месяца шаманка совершенно ничего не ела. Старуха держалась только на отварах, которыми укрепляла себя. Шаман – это не ремесло, это судьба; порой очень нелёгкая. Прожив почти восемьдесят лет, Дерзкая Пума никогда не была физически близка с мужчиной (иначе магическая сила не откроется кудеснице). Молитвы, медитация, изучения трав и кореньев, старания понять небесные звёзды и их влияние на жизнь людей, общение с Добрыми и злыми духами, реальность и сюрреальность – вот Мир настоящего куви.

Дерзкая Пума отчаянно боролась с болезней салту, захватившей тела матери и дочки. Отвары и порошки, парильная баня и заклинания, оберегающие костры каждую ночь и отпугивающие неистовые пляски каждый десятый день. Иногда болезнь как бы отступала, но потом с новой силой набрасывалась на свои жертвы. И всё же, Солнечная Земляника почти исцелилась… А вот девочка обречена. Слишком слабенькая была смуглокожая кроха. Пума чувствовала, что спасти ребёнка не удастся, но хотела обмануть судьбу. Это только малохольные и нытики думают будто судьба неотвратима. Приложи максимум усилий, истово молись, не поддавайся, сражайся с бедами и горе предназначенное небесами минует тебя…

Колдунья ещё больше состарилась: осунулась, резко обозначились скулы, глаза совсем ввалились, седые спутанные волосы смотрелись сейчас каким-то нелепым париком.

Дерзкая Пума сидела на пороге шалаша, в котором мирно спали её пациенты. Вокруг лёгкого жилища курились четыри костра, отгоняя призрак болезни. Куви почти видела этот жестокий призрак. Что-то такое неведомо-злобное – тень среди теней, какое-то темно-расплывчатое, клыкастое, пятно.

Община Летающие Палки ушла на большую охоту к Ваганупа. Возле священной Пещеры Мирной Змеи остались только пятеро: Пума, Киру, женщина с девочкой и Безжалостная Болезнь Салту.

Каждый вечер кудесница, разложив четыре заговоренных костра вокруг жилища, творила заклинания отгоняя призрак тяжёлого недуга. Киру тем временем жёг высоко в горах пятый костёр – этот огонь должен был отвлечь болезнь от своих жертв… НО хитёр призрак…

Старуха шаманка, сидя неподвижно у входа в шалаш, тихо бубнит заклинания… Она видит, видит эту нечисть… «Пламя сожги зло! Огонь, ты сильнее всех! Огонь, пламя, жар, пар, пожарище, горение…» -словно удары бубна стучит в мозгах. Дерзкой Пуме знакомо это ощущение – верный знак: заклинание вот-вот сработает. « Пламя! Жар! Пар! Пожар!..» -никого и ничего не существовало для неё сейчас, только она и её невидимая коварная соперница. «Огонь! Пожар! Жар! Пар!..» Огонь отгонит болезнь салту или сожжёт. Колдунья, по-прежнему не замечая ничего вокруг, продолжала петь заклинания, нацеливая всю свою волю и жизненную энергию на уничтожение темного призрака.