Mel RedWolf - Проклятие крылатых. Тайный город

Эта близость определенно была под порывом желания, но неприятный осадок оставался внутри, словно умудрилась крылатая напортачить где-то. Посол отвлеклась на баргусток, которые ни свет ни заря, а уже тренировались, также как и Порывистая.

Так и нашли царицу на площади. Аэль смогла отдохнуть, вот только утро с самого начала было с клинками и свистом на площади, там где воительницу в любое время могли бы оповестить о возвращении рук клана и их способности приступить к обязанностям. Подошла крылатая не ближе, чем остальные, остановившись и громко крикнув.

– Доброго утра перед очами Великой, Царица!

Голос немногим подвел своей охриплостью после ночных похождений. Улия сложила руки за спиной, а сама вытянулась, не сводя глаз с бескрылой, чья судьба многогранно переплеталась с судьбой принцессы крылатых. Спасительница, подруга, возлюбленная – кем именно она будет для Дорэль? Что усмотрели в ее судьбе Небесные сестры или Великие? Посол хотела бы знать, но пока приходилось наблюдать, как каждый отказ юной царицы ломал, почти пополам, нрав юной принцессы.

Укол, рассечение, разворот, перекат, кружение и повтор. Аэль чередовала сцепки до того момента, как свист оружия и лязг сменился гарканьем дурфы. Баргустка замерла, а потом обернулась к крылатой. Знакомая девушка похожа на… посла? Эта крылатая ведь была спутником Дорэль! Аэль убрала клинки в ножны и приблизилась. Волны огненные, столь же яркие, как и у Огненной, трепал шаловливый ветерок, раздувая, как облака небесные. На губах обозначилась веселая свежая улыбка.

– Светлого дня пред очами Великой! А вы рано, не подумала бы, что крылатые предпочитают почти не спать. Но полно, у вас дело от принцессы? – Уточнила с ходу Аэль, протянув руку для рукопожатия.

– Крылатый народ предпочитает спать столько, сколько потребуется для них, Порывистая, но вы правы, дело от принцессы Дорэль. Наследница велела передать вам свои глубочайшие извинения. Она очень сильно раскаивалась и сказала, что сама потом лично попросит прощения и что-то в этом духе, правда это неформальная часть послания.

Крылатая отрапортовала сказанные Дорэль слова с особо выраженной скукой, смахнув короткие пряди с лица плавным движением руки. Неужели с короткими управиться сложнее будет? Они так и норовили попасть в глаза, или рот, раздуваемые ветром. – Так вот, дело касается будущего похода. Отчет о том, что могут предоставить крылатые для участия в походе. Численность войск, место встречи, подкрепления и обмундирование, которое, скорее всего, уже подготовлено за эти дни и уже ждет, когда его используют.

– Ох что вы…

Аэль отмахнулась, сделав вид, что подобный вопрос совсем не занимает, но даже так у дочери воздуха брови сдвинулись к переносице и заметно сцепились челюсти, опустив уголки губ вниз в знак неудовольствия. Царица воздуха сместилась вправо, а затем развернулась кругом, направившись к отведенному зданию, отдаленному от других и чуть выше. Дом царицы все-таки в каждом городе делали чуть лучше, чем все остальные и это было правильно.

– У нас не принято подобное обсуждать, посол. Передайте принцессе, что на все воля богини. И уж точно не её волей было бы сохранить жизнь на большем испытании и отнять ее вот так.

На последних словах Аэль улыбнулась, сжато, скорее извиняясь перед послом за ее обязанность передавать личные послания из уст в уста.

– Коим образом могу обрадовать. С земли, а большим образом наземными войсками заведует клан Воздуха. Основной удар возьмут мои дочери, их число я могу точно предоставить вам чуть позже, но могу заверить в том, что их будет около ста. Ста тысяч, а также войска за собой приведет царица Огненная, но ударного числа не следует ожидать. Все-таки клан Огня долго вел изнурительные бои. Им следует отдохнуть.

Отозвалась Аэль с присущей деловитостью. Не плохо. Только прибыла, а уже уверенно рассказывает о планах действий. Улицы оживали, но раньше всех засеменили ремесленницы. Им с самого утра надо собирать урожай, обрабатывать, готовить пищу воинам и одежду. Последнего никогда не бывало мало. Постоянные тренировки быстро портили даже самые плотные ткани, а сапоги и вовсе летели, будто были тонкими лоскутами процеживающего материала.

Впереди возвысился дом царицы. Добротно срубленный, с виду простоявший уже не один век. Широкие стволы, что залегли в фундамент, стали основой, напоминали о себе многовековой лес, который стал местом последнего сражения дурф против баргустов. Здесь такие леса давно перевелись и о действительном времени жития этого здания оставалось гадать. Крыльцо сделано было относительно недавно. Резьба на ручках и перилах обновлялась и на ней красовался значительный слой лака. Также разместился выше второй этаж с резными ставнями и частыми крупными окошками. Крыша добротная с черепицей из глины спасала от проливным дождей и жара солнца. Легкая ветряная вертушка расположилась наверху, кажется, не зная перерывов во вращении.

– Прошу, – Гостеприимно Аэль распахнула дверь перед гостем. Внутри пахло смородиной, можжевельником и ежевикой. Их побеги расположились в уголках комнат, славно присдобренные полевыми цветами. Комнаты и то оказались обширными, убраными, обставленными богато. Тут была и росписная посуда, и статуэтки богини, и шкуры животных, убитые прежними царицами. Была и сменная одежда весьма красивая, вот только почему Аэль не сменила свою простую рубаху на них – вопрос оставался открытым. Кухня напоминала размером общую комнату бытовки, только здесь расположился и круглый стол с витой ножкой.

– Так какие войска с собой собирается привести принцесса крылатых?

Царица расположилась у окна, оперевшись рукой на столешницу, бедра отошли в сторону. Сильные руки уперлись в древесную твердь, демонстрируя крепкие выраженные дельты, странно контрастные по сравнению с мышцами спины, что еще только крепли и восстанавливались.

Улия шла весь путь оставшийся молча, размышляя о словах Аэль. Что же такое произошло, что следовала словам такая реакция? Неужели принцесса подвергла жизнь баргустки опасности? Но как она могла это допустить, если действительно любила ее? Теперь стала понятна такая спешка при возвращении и молчаливость, включая ее состояние в лагере. Крайне подавленное с остринкой злости, которую правда ни на ком не срывали, просто она читалась в глазах вместе с бескрайним океаном тоски. Не могла не подметить для себя посол, как быстро менялась Аэль. Баргустка быстро набиралась сил, стала увереннее и жесче. Ее тон отличался деловитостью, а взгляд наполнял внутренний огонь. Девушка вела себя не как рядовой воин. Теперь с большей уверенностью и почтением ее можно было назвать царицей.