Мишель Дарби - Ведьма

Из старого Хамборна Полине было тяжело добраться в Хохфельд на работу, подвезти ее было некому. За день до своей смены она позвонила «старому ковбою», своему непосредственному начальнику господину Шримпсу и объяснила ему ситуацию.

– Да, да, – по-старчески прокряхтел он в трубку, – но меня это не касается. На работе вы должны быть вовремя. Как хотите. Вы вроде бы на такси раньше добирались.

– Я подумала, может меня кто-то подменить сможет. Ну, одна из женщин, кто ближе живет? Я могу их обзвонить.

Все коллеги Полины, женщины из сервиса по обслуживанию кроватей, или имели свои машины, или их подвозили на работу мужья, или же жили они совсем рядом с клиникой.

– Не выдумывайте, госпожа Смирнова, – пригрозил господин Шримпс, – это не обсуждается.

Счет Полины в сберкассе давно был в минусе. Она экономила на всем. Расходы опережали ее доходы. Она жила на диспокредит уже несколько лет подряд. Иногда случалось так, что денег ей не хватало даже на еду и она присматривалась к мусоркам, из которых пенсионеры и бомжи вылавливали пластиковые бутылки, которые сдавали по двадцать пять центов за штуку. Но решиться на сбор тары Полина не смогла. Что-то останавливало ее. Может, ей было стыдно, а может напоминала о себе текущая в ее жилах голубая кровь предков.

Полина решила не сдаваться и ехать на работу на такси. Она пошла в сберкассу снять необходимую сумму, но с ужасом обнаружила, что от диспокредита практически ничего не осталось. От отчаяния она заплакала. Было часов пять пополудни. По пути домой она зашла в супермаркет и, чтобы поднять себе настроение и обдумать ситуацию, на последние деньги купила бутылку шампанского.

Дома алкоголь расслабил ее. Она даже решилась позвонить маме, что, собственно, она делала каждый день. Она изо всех сил старалась выглядеть веселой и поддержать мать морально, чтобы у нее, не дай Бог, не поднялось давление.

– Как дела, доченька?

– Все отлично. Как всегда, работаю. Денежки тебе пришлю, как получу зарплату.

– А мне так одиноко. И такое здесь твориться в политике на Украине, что страшно жить.

– Все наладится, мамочка. Не грусти.

– А как у тебя с личным?

– Знаешь, я уверена, что скоро познакомлюсь с хорошим человеком.

– Познакомься, доченька, познакомься. Тебе за границей, как никому, очень нужна поддержка. Ты же умница и красавица. Неужели же тебе пары не найти?

– Сейчас в интернете многие знакомятся, мама. Я уже разместила на сайте службы знакомств свое объявление.

– Лишь бы у тебя было все хорошо, а я уж как-нибудь.

Полина поддерживала в разговоре мать, а у самой на душе кошки скребли. Отчаяние ее было так велико, что она забылась тревожным сном, забыв поставить на утро будильник.

Проснулась она за полчаса до работы и поняла: «Это конец! Опоздала!». У нее сильно закружилась голова и она в полусне металась по квартире. Она села на старый диван и закрыла ладошками лицо. Что-то заставило ее встать и подойти к шкафу, достать свою синюю пионерскую пилотку, которую она носила еще школьницей и которую хранила, как память. Она одела пилотку и сразу очутилась в том далеком времени, когда она чувствовала себя надежно и уверенно. Полина подошла к зеркалу и пришла в ужас, не увидев своего отражения. Она подумала, что, наверное, сошла с ума, но ей это было все равно.

Полина достала из крошечной кладовки синий пылесос, села на него и открыла окно. Какая-то невидимая сила подняла ее вместе с ним под самые облака, из которых, как из сита, сыпался на Землю снег. Она выставила ладошку вперед. Снежинки ложились на нее и соскальзывали вниз на готовившийся к Рождеству город. Она пролетела над рождественской ярмаркой в центре города и вскоре оказалась в Хохвельде перед входом в клинику. В небе она не чувствовала холода, ей не было страшно. Она была счастлива и отчетливо осознала, что ее внутренняя сила, наконец, вырвалась наружу. И что случилось что-то очень важное, к чему она стремилась в последние годы.

Полина ущипнула себя за правую щеку, чтобы убедиться, что она не спит и это все ей не приснилось. Щеку защемило. «Значит, правда!» Она взяла пылесос в руку, зашла в клинику и поздоровалась с секретаршей на ресепшене. Секретарша растерянно посмотрела по сторонам и не ответила. «Я – невидима!» – Догадалась Полина и пошла в подвал, где крутились барабаны стиральных машин с тряпками для уборки помещений, чтобы зафиксировать время своего прибытия.

Невидимая, она прошла мимо господина Шримпса и мужчин, которые приступили к работе на час раньше и поставила пылесос на свой шкафчик-ячейку, в котором хранилась ее рабочая одежда и обувь, положила на пылесос пилотку. Она быстро переоделась и вошла в общий зал в подвальном помещении, где стояли кровати раньше своих женщин-коллег.

– Доброе утро! – Сказала Полина.

– Стоило только захотеть, – съехидничал господин Шримпс, – на такси приехали?

– По воздуху добралась, – серьезно ответила женщина.

Шутка удалась, все рассмеялись.

Полине понравилось летать. Летая, она обрела свободу и начала чувствовать себя увереннее, не связанная по рукам и ногам реальностью жизни.

С Гарри Полина познакомилась по интернету. Признаться, Гарри, это было совсем не то, или точнее сказать, совсем не то, что она искала. Она поняла это почти в самом начале. Но общение с ним затянуло ее, как болотная трясина на целых полтора года.

Отношения с Гарри выстраивались неровно. Она много раз приходила к выводу, что это и не отношения были вовсе, а так… приятное времяпрепровождение. Веселое и бесперспективное. Так или иначе, Гарри сумел-таки занять свое место в ее заграничной жизни. Нет, Гарри не стал первопричиной ее «волшебного» внутреннего состояния. Но отношения с Гарри были как раз той самой последней каплей, которая переполнила чашу ее терпения.

Гарри пригласил ее на свидание. Место встречи Полина выбрала сама. Они встретились в кафе, находящемся на площади Старого Хамборна, недалеко от ее дома.

На улице стояла зима. Но зимой в Западной Германии бывает редко холодно. Иногда зимой снег пролетает, но не лежит. Погода была типичная для этого времени года: плюс десять, зеленая трава и хмурое небо.

В день их встречи на Полине было черное короткое пальто. Под ним – джинсы и офисного кроя белая рубашка.

Они посидели в кафе и поняли, что их встреча не была случайной. Расставаться не хотелось, и они решили продлить встречу.

– Я покажу тебе Дуйсбург с высоты птичьего полета! Тебе понравится… Пойдем?! – Предложил неожиданно Гарри.

Они оставили машину на автостоянке ландшафт-парка и пришли на территорию старого сталеплавильного завода Тюссен Крупп. Вечерело, был уик-энд, и весь парк освещался разноцветными прожекторами. Их любовная романтика странным образом переплелась с безжизненностью заржавевших цехов и доменных печей. Железные ступени, инструменты, которыми пользовались сталевары, все это сохранилось, но безмолвствовало. Кругом росли огромные платаны. Они, как солдаты в маскировочной униформе, обступали все это безмолвие, готовые его защитить.