Мария Зубарева - Пройди свой путь. Часть I

– Нет. Нет! И даже не уговаривай, – отмахивался мужчина.

– Зачем так говоришь? Сколько хочешь? – продолжала нараспев Ратори.

Мне на плечо положил руку Баро. Я развернулась и увидела, как он достал какой-то маленький сверток и протянул Ратори. Та быстро взяла его и, еще немного поговорив с мужчиной за забором, просунула ему сверток. Мужчина в комбинезоне спустился вниз и пошел к гаражам.

Мы сидели на своих вещах и чего-то ждали. Некоторые начали возвращаться к повозкам. Унесли кричащего ребенка. Небо начало проясняться. Наступало утро.

Эхом разнесся хлопок двери гаража. Мне с холма было хорошо видно площадку. От гаража отделились два человека. Один был в шапке с большими очками, он пошел к самолету. Второй – в нашу сторону.

Загудел мотор. Самолет стоял к нам полубоком, но все равно было видно, как крутятся винты. Я не думала, что машина может шуметь так сильно. В городе сильнее всех гудела только карусель в парке. Второй мужчина уже открыл калитку и закричал: «Быстрее!»

Когда я проходила мимо него, он даже не посмотрел на меня. «…одиннадцать, быстрее, двенадцать…» – считал он по головам. Мне не захотелось с ним здороваться: он был совсем другой. Как будто не видел перед собой людей, а просто считал овец, как мой дед у себя в сарае.

Мы уже даже не шли, а бежали к самолету. К открытому люку поднимались по веревочной лестнице. Внутри были только ящики и клубы свернутых канатов и веревок. Все двенадцать человек зашли. Мужчина, открывший нам калитку, закрыл дверь самолета, повернул несколько раз ручку и скрылся за дверью кабины. Там его уже ждал другой, в шапке и очках. Это пилоты.

– Где Гюли? Где Баро?

Ратори села возле меня и приобняла за плечи:

– У них другой путь.

Я выглянула в маленькое окно самолета, но из него не было видно того места, откуда мы спустились. Ратори и другие женщины начали раскладывать узлы и садиться ближе к друг другу. Я села рядом с ними и заметила, что тот босой мужчина, с которым я познакомилась еще на базаре, тоже с нами.

Моторы загудели еще громче, и самолет начал движение. Люди внутри прижались друг к другу и держались за веревки. Но чуть позже самолет перестал ехать по земле. Остановился?

– Иди посмотри в окно, – Ратори подозвала меня к себе, когда можно было встать.

Я выглянула в окно. Там были облака. Когда они становились тоньше, можно было разглядеть землю. Она уже была далеко внизу. Там были горы, как в атласе, коричневые и с белыми верхушками.

– Сколько лететь?

– Пока не прилетишь!

Люди смеялись. Некоторые женщины уже прилегли на узлы.

– Мы летим на Луну? – Я вспомнила, как Ратори смотрела в небо ночью.

– Домой, – ответила она. – Ложись спать, я разбужу, когда прилетим.

Самолет гудел и тихо цокал. Люди спали или переговаривались о том, как они скучают и хотят встретиться с родными. Приоткрывалась дверь кабины. Второй пилот смотрел, что происходит в самолете. Я успевала расслышать оттуда шипящие звуки, как по радио.

– Просыпайся! Смотри! – Ратори слегка потрясла меня за плечо.

Я быстро забралась на ящик и снова выглянула в окно. Под облаками виднелась синяя вода. У нее не было берегов, как у нашего городского озера. Гладь ее была неспокойной, били волны. Затем показалась земля. Сначала высокий берег над водой, потом много зеленых деревьев.

Люди снова собрались вместе и держались за веревки. Стало немножко трясти, и самолет начал издавать другие звуки. Послышался свист шасси, встретившихся с землей. Странный гул моторов – и вот уже самолет остановился.

Второй пилот покрутил ручку двери и толкнул ее. Какое яркое солнце! Мы начали быстро спускаться наружу по веревочной лестнице. Не знаю, сколько времени прошло, но так долго я еще никуда не ездила. Самолет стоял среди больших деревьев, из их глубины доносился щебет птиц.

– Где мы?

«Дома нет столько деревьев».

– Бхарат.

Вот и весь ответ.

Пока мы шли вдоль дороги, пришлось закрываться ладонью от яркого солнца. На пути появился такой же забор с мелкой сеткой. Нас остановил мужчина в комбинезоне другого цвета, но похожий на моих цыган, с темной кожей и темными волосами. Обратился он к Ратори уже совсем на другом языке и тоже получил свой сверток. Калитка была открыта.

Мы долго сидели под странным деревом в тени. У него большая высокая крона, некоторые ветки растут не вверх, а, наоборот, голые свисают вниз. Ветер их раскачивает.

– Красиво, правда? – Ратори указала мне на какой-то кустарник.

Красные цветы. Яркие и крупные. Я подошла поближе. Они вкусно пахли.

– Вкусно чай заваривать, – добавила она.

За кустами были деревья, которых я раньше никогда не видела. Здесь не было белых берез и игольчатых сосен. Одно дерево даже было похоже на пальму из мультфильмов.

Послышался шум повозок и голоса приближающихся людей. Наши мужчины начали с ними перекрикиваться. Подъехавшие горячо обнимали прилетевших. Мы расселись по повозкам и двинулись в путь.

На дороге было шумно. Постоянно сигналили странные автомобили. Слева не мог отъехать пузатый автобус, увешанный рыжими цветами, и усатый водитель кричал и начал бить палкой одну из лошадей нашей повозки. Люди здесь отличались от нас и от моей большой семьи. Многие женщины были завернуты во что-то вроде разноцветных простыней. Дети были очень худые и длинные и бегали босые. А земля была красной. Мы проехали мимо небольшого городка.

В пути Ратори рассказала, что здесь живет вся ее семья и мы скоро ее увидим. Когда она заговорила про семью, мне стало грустно.

– Почему плачешь? – спросила Ратори, вытирая мне щеки.

– Семья… рыжие цветы, как дома на клумбе… – всхлипывала я.

– Цветы? – она рассмеялась и добавила: – Значит, и дом здесь.

«Как у нее так просто получается?»

Вот уже мы проехали мимо еще одной деревни. Босые мальчишки в дырявых футболках бежали вдоль дороги и кидали камешки по колесам нашей повозки. Одна женщина держала большой кувшин с водой прямо у себя на голове. Как она это делает? Собаки бежали за повозкой, пытаясь ухватить зубами колеса.

В другой деревне мы остановились у прилавка с фруктами и овощами. Пока женщины торговались, а мужчины таскали в повозки ящики, мы с Ратори отошли прогуляться.

– Смотри, тот мужчина женился на нелюбимой, – указала она на пару неподалеку.

– Откуда ты знаешь?

– Он кричит на нее, а она кричит в ответ и плачет. Когда люди любят друг друга, они говорят сердцами. Громкие слова не нужны.

Мужчина ударил женщину и ушел. Та упала на колени и закрылась платком, а люди просто проходили мимо.

– Эта женщина несчастна, – Ратори уже указывала на другую женщину, стоявшую с опущенными глазами у лотка. – Ее глаза не видят ничего. Ничто вокруг ее не радует так, как то, что она хранит в своих воспоминаниях.