Натали Якобсон - Дворец внутри кита. Пленники подводного царства

– И какие? – лукаво подпела шея.

Людям Катарина ни за что бы этого не сказала, но с волшебной раковиной можно говорить обо всем том, о чем нельзя с людьми.

– Лучше б вся земля затонула. Тогда сильные не смогли больше манипулировать слабыми, никто не попадал бы в зависимость от своих родителей, а дочерей не смогли бы насильно сватать кому ни попади. Не было бы земли, не было бы зла.

– Как ты ошибаешься! – уныло протянула волшебная раковина. – В море тоже есть сильные и слабые.

– Не хочу замуж, – буркнула Катарина, и русалки в воде взволнованно встрепенулись.

– Это ты зря сказала! – спохватилась шея. – Если девушка, впервые увидев русалок, загадала желание, то оно сбудется. Скорее, пока они не уплыли, загадай другое. Более романтичное.

Но Катарина прикусила язык. Пусть лучше желание сбудется, и ее нежеланный жених умрет до свадьбы. Пусть русалки утянут его на дно. Хотя стоп! Отец тут же найдет ей другого. Лучше и впрямь загадать что-то полезное и одновременно не ущемляющее ее права.

– Хочу быть богатой, самостоятельной и такой могущественной, чтобы никто не мог меня ни к чему принудить.

– И всё? – разочаровалась шея. – А что насчет любви?

Надо же! Золотая раковина оказалась настроена романтично. Она хоть понимает, что такое любовь между людьми? Либо привязка браком, либо страдание в разлуке, либо тайная связь. Тем не менее о любви слагали столько баллад. Может без нее и впрямь не обойтись? Русалки еще не уплыли, и Катарина произнесла:

– Хочу верного возлюбленного, но не мужа. Не хочу никому принадлежать. Хочу быть хозяйкой себе сама.

– В отношениях с людьми, и с водяными это не пройдет! – возмутилась шея.

– Тогда я хочу волшебного возлюбленного, который лучше и водяных, и людей.

Шея пискнула что-то типа того, что леди Катарина самая обычная знатная мошенница. Но русалки еще не уплыли. Их разноцветные хвосты мелькали в воде, как радужные блики. Мелодичные голоса очаровывали. Саму Катарину русалки даже не заметили. Но благодаря тому, что она их разглядела, могло исполниться ее безрассудное желание.

– Не выходи ночью к морю. Это будет к беде! – пищала раковина, но Катарина ее не слушала.

– Мне хочется немного свободы, – пояснила она, беря канделябр. Хотя почему это она должна оправдываться перед какой-то раковиной. Та, подпрыгивая, катилась за ней по коридору. Сверкала она так, что могла заменить свечу. Катарина даже подумала, что взяла подсвечник зря. Вдруг из-за него на нее обратит внимание стража? Ей вовсе не хотелось гулять по берегу под конвоем.

– Ты не могла бы отвлечь охранников, если они попытаются меня задержать? – попросила Катарина. Ночью выход к морю был запрещен из-за каких-то глупых суеверий.

– Отвлечь? За кого ты меня принимаешь? – обиделась шея.

– То есть ты не лгунья? – Катарина вышла на темную галерею и вдохнула свежий ночной воздух. Отсюда море было видно, как на ладони.

– Я хищница, а не интриганка, – заявила раковина.

Катарина не совсем поняла, что та имеет в виду, пока в одной из арок не блеснули латы стражника. Он не заметил крадущуюся в ночи дочь первого министра и уж тем более не собирался ее задерживать. Однако шея, подскочила при виде него, будто золотая блоха.

– Пища! – успела прошипеть она.

Стражник опомниться не успел, как сверкающая ракушка впилась ему в глотку. Там, где она коснулась кожи, плоть начала выгорать и исчезать, как будто ее пожирал невидимый огонь. От горла несчастного ничего не осталось, поэтому и истошных криков не было слышно. Тело в латах с грохотом упало, а раковина всё ползала по нему, объедая плоть. Какая она прожорливая!

Катарина с опаской огляделась по сторонам. Лишь бы только никто не сбежался на шум. Другие стражники сюда не спешили, очевидно, потому, что бряцанье лат караульных, было тут по ночам привычным звуком.

Со стороны моря звучала какая-то музыка, как будто кто-то на берегу играет на свирели. Внизу на побережье никого было не видно. Так кто же музыкант? Вряд ли один из караульных. Мелодия слишком чарующая. Такое впечатление, что играет не человек, а русалка.

Раковина-шея между тем доедала свой ужин. От стражника остались одни кости и латы.

– И со мной ты пыталась сделать то же самое, когда запрыгнула мне на руку? – упрекнула ее Катарина.

– С тобой фокус не прошел, – честно призналась шея. – А это означает, что ты предназначена для чего-то большего, чем обычный человек. Для брака с морским царем, например.

– Опять ты заладила свое! Зануда!

– Да, ладно тебе! Невесту морген видно издалека.

– Но я уже загадала не становится ничьей невестой.

– Это плохо. Если б ты стала женой морского царя, то я могла бы быть твоей первой советчицей.

– Ах вот оно что! Сплошная выгода! Какая же ты корыстная!

Катарина немного разочаровалась в предсказаниях шеи. Выходит, она всего лишь планировала, а не предрекала. Хотя кто ее разберет?

– Любопытно, откуда музыка? – Катарина видела над морем лишь луну. В дорожке ее света, проложенной на воде, не плескались ни тритоны, ни русалки, но мелодия откуда-то лилась. Вероятно, из-под воды. Больше неоткуда.

– Это не музыка! Это призыв! – определила раковина.

– Призыв? Но кто и кого зовет из воды?

– Больше похоже на призыв к наступлению. Нам лучше отсюда бежать.

Ракушка-шея встревожилась. Катарина не могла понять почему. Вроде бы все кругом спокойно. Только в море вдруг зашевелилось что-то похожее на плавники стаи огромных рыб.

– Больше оттягивать нельзя! Он поставил ультиматум! – донеслись мужские голоса из противоположного конца галереи. Катарина быстро задула свечи в канделябре и скользнула в стенную нишу. Сверкающая раковина прижалась к ее подолу. Голоса приближались, как и едва различимые шаги. Какие-то двое мужчин шли крадучись, как воры. Катарина выглянула из ниши и мельком рассмотрела силуэты в камзолах с орденами. Один статный кавалер похож на второго министра Болдуина, известного своими радикальными взглядами, а второй на ее собственного отца. Вроде бы ничего удивительного нет в том, что двое министров прогуливаются по живописной морской галерее. Только вот время очень позднее. И кругом никого нет. Они как будто сговариваются о чем-то.

– А когда раньше морской царь не ставил ультиматумы, – почти оскорбленно проговорил Болдуин. – Он постоянно нам угрожает.

– И выполняет свои угрозы, – веско подытожил первый министр.

– Кроме одной: Оквиланию он так до сих пор и не затопил.

– И мы знаем почему.

– Из-за знаков морской ведьмы на песке?

– Нет же! Ты молод и наивен. Всё дело в избранной девушке. Лишимся ее, и не останется нашей последней защиты от всесокрушающих волн. А не отдадим водяному невесту, которую он хочет, так всё равно погибнем от набегов морген. Ситуация тупиковая.