Александр Достерин - Феникс

Я задумался, на несколько мгновений вновь воцарилась тишина, словно в этом лесу оказался я один. Почему-то мне вспомнился наш стол в столовой, серая скамейка с железными крепежами и блестящими болтиками, а затем жирное лицо Пинтча.

– Феникс.

– Феникс?

– Да, как вам?

Лицо Джека изобразило крайнюю степень задумчивости, но потом он в привычной нам манере выдал то, что выдал бы Джек Флинн:

– Чёрт, да это шикарно! Мне по душе!

Остальные утвердительно кивнули. Томми похлопал меня по плечу и пошёл вперёд. Не хватало эпической музыки, где вся медь духового оркестра взлетает на воздух под глубокий и завораживающий ритм сотен тяжёлых барабанов, и это всё будто медленно всплывает на поверхность со дна океана, наращивая напряжение до пика, до последней капли, и, когда эта капля падет, наступает ощущение свободы и опустошения.

Я с трудом перетерпел гордую улыбку. Вдали, между стволами деревьев, рубиновым заревом горела кирпичная стена.

Парни быстро освоили местность по моему краткому инструктажу, который, наконец, всё внимательно выслушали. Мы приступили к подготовке, я принял командование. Пришлось потратить не один час, чтобы как следует отточить строевую, о которой никто из ребят толком ничего не знал. Они выполняли разворот через правое плечо, путали команды… Сначала это было смешно, но когда подобное повторяется несчётное количество раз, даже самые крепкие нервы начнут сдавать. Под конец я смеялся уже над тем, что не представлял, как можно ошибаться в такой простоте.

Майк не затыкался ни на минуту: «А у нас будет логотип? А когда мы приступим к стрельбе? А зачем? А почему?» При тренировке стрельбы было проще: за полигон мы приняли южную стену крепости, я расставил банки по кочкам и пням, дал команду и оценивал уровень владения оружием. Хлопки воздуха, хруст пластмассовых затворов и звон пружин залили всю поляну. Симфония оружейных залпов продлилась недолго, нам следовало экономить пули.

– Стоп! Прекратить огонь.

На поляне мгновенно воцарилась тишина. Я поднял голову, ветер ударил мне в лицо, принеся с собой запах смолы и сырой травы. Все банки оказались сбитыми, одну из-под какого-то дешёвого пива даже пробило. Зелёная пуля, которую выпустил Джек, гремела на дне. Столько радостных ругательств я ещё не слышал, уши в трубочку сворачивались! Последние полчаса нашей тренировки было решено посвятить разбору полётов и решению организационных вопросов.

– Собираться пока будем здесь. Томми, нужна карта местности.

– Сделаю, лейтенант!

– Отлично, я видел в магазинчике в двух кварталах от школы дешёвые пули. Нам нужно банки три. Майк, займись.

– Да, лейтенант Росс!

– Разрешите обратиться, – Джек сидел, провалившись задницей в двадцатидвухдюймовую покрышку, и размахивал руками, как дирижёр, – что насчёт распространения информации?

– Хороший вопрос, сержант! Надо решить одну проблему…

В один голос мы протянули:

– Трещотка Бэтти…

– В точку! Остальным допуск по контракту о неразглашении.

– Зачем контракт?

– Рядовой Боу, это для того, чтобы не нагрянули учителя и родители, не зуди.

– Так всё-таки… что с Трещоткой?

– Есть один план. Ты поговорил с Нейлом? – я посмотрел на Томми.

– Да. По два бакса с каждого, еженедельно.

– Десять долларов в неделю?! – Майк завелся. – За что?!

– У нас нет выбора, нам необходимо, чтобы Трещотка перестала трещать. Так, на сегодня пока всё. Жду вас завтра. Здесь, после обеда.

Все стали расходиться, вместе мы решили не ходить, чтобы не привлекать внимание. Я уходил последний, а пока просто сидел на карнизе бывшего окна на первом этаже. Джек уже был на середине поляны, когда я окликнул его:

– Джек!

Он очень забавно обернулся в стиле Майкла Джексона, выбросив одну руку в воздух, а вторую приложив… ну… об этом тебе пока рано знать, Билли. Я расхохотался, но всё же с трудом добавил:

– Не облажайся с наказанием!

Джек посмотрел на меня прищуренными глазами секунды две – за это время я сумел успокоиться и оправиться от смеха. Затем, помню, он повернулся спиной и стянул штаны, оголив передо мной свой зад. Нечто бледное качнулось предо мной из стороны в сторону и снова скрылось за тканью. Я чуть не упал от смеха. Когда я успокоился, Джек уже скрылся за деревьями.

Забавно получается: если хочешь, чтобы самая болтливая девчонка в школе держала язык за зубами – найди того, кто без проблем охмурит её. В нашем случае Трещотка каждый день получала ложную информацию, которая распространялась ею по всей школе, а мы платили Нейлу Смиту по десять баксов в неделю. Он был неплохой парень, по крайней мере, знал подход к девчонкам и не боялся за свою репутацию. Точнее, готов был её продать. Бэтти быстро снесло голову от его обаяния – смешно было видеть их вдвоём, просто упасть и не встать! Нейл передавал нам всю информацию о Бэтти, когда Томми отдавал ему деньги. Одна проблема была решена.

Пока об отряде «Феникс» знали мы впятером и косвенно Нейл, но он не проявлял особого интереса. Выходные мы посвятили тренировке стрельбы и оборудованию крепости. Каждый подписал договор о неразглашении. Всё так по-взрослому! Смешно, у детей же всегда всё должно быть по-настоящему.

Я полчаса выпрашивал у старика Уокера лопату. Он мужик добрый, но при возможности может долго над тобой глумиться, в рамках приличия, конечно. В общем, лопату я всё-таки у него выхватил, после чего в лесу и рядом с крепостью появились окопы и небольшая землянка чуть поодаль.

Мы её хорошо замаскировали, не найдёшь без карты. Каждый день кто-нибудь приносил в неё всякие безделушки: Томми принёс керосиновую лампу древнюю, просто жуть! Она была старше даже старика Уокера! Джек развесил всякие непристойные плакаты, Аарон принёс немного реактивов и керосин для лампы. Крышу мы забросали мхом и сухими ветками, а венцом маскировки было здоровенное бревно. Ох, и замучились же мы его затаскивать на этот холм… Руки были в мозолях.

В школе мы держались от Пинтча подальше. Я старался постоянно находиться на виду у мистера Андерсона. Однако, Пинтч не проявлял к нам абсолютно никакого интереса. Мне показалось это весьма странным.

До конца занятий оставалась одна неделя. Каждый день мистер Андерсон напоминал мне про дополнительные занятия. Ребятам я ничего не рассказывал, думал – сумею отвертеться сам. Не хотелось тратить время на какие-то книжки, меня дрожь брала всякий раз, когда я думал, как буду сидеть, подпирая рукой щёку, и слушать всякую «нудятину», дышать застоявшимся школьным воздухом с тонким ароматом истёртой древесины и ждать долгожданной свободы, чтобы заняться действительно важными делами.

Во вторник на очередном собрании «Феникса» я выдал парням удостоверения бойца, всем, кроме Джека. Этот дурак снова умудрился сесть под домашний арест: Питер нашёл на заднем дворе старую собачью кость, вот уж не знаю, как она туда попала, но суть в том, что Джек сказал ему, мол это кость предыдущего младшего брата, который его не слушался. Истерику еле уняли… Последней каплей был звонок из школы. Не знаю, как миссис Флинн не поседела. Её сын подкинул петарду в женскую душевую: старшеклассницы с визгом выбежали в раздевалку в чём мать родила, некоторые выскочили в коридор. Джек быстро скрылся, но толку от этого, как от козла молока. Директор уже и разбираться перестал, чуть что – сразу Флинна в кабинет.