Лидия Бормотова - Где дали безбрежные… Роман

Ян, очнувшись от потрясения, быстро соображал:

– Берём самое необходимое для изучения и уходим. Рюкзак.

Стаська подставила раскрытую горловину, пытаясь угадать «самое необходимое», а Ян осторожно трогал кожаные листы на столе. Они оказались мягкими и крепкими, легко гнулись, будто были положены сюда вчера, только толстый слой пыли сверху говорил о древней неприкасаемости свитков. «Размышлять будем дома!» Бережно свернутые трубочкой листы, глиняный кувшин с булькающим содержимым и пара камней – всё упокоилось на дне рюкзака.

– А теперь уходим.

– Оставим открыто?! – девчонка впилась в руку, вскидывающую на плечо рюкзак. Такую тайну следовало хранить не только от занимающихся преступным промыслом мошенников, но и от вездесущих зверюшек. Уж они-то утащат всё, что приглянется, остальное затопчут и загадят – и прощай исторические реликвии! Вон Ковбой и тот уже заглядывает в проём, а Санни даже нос просунула между ногами хозяев. Не пугни – они живо наведут здесь свой порядок.

– Ни в коем случае!

Проверив, не обронили ли чего впопыхах, ребята тихонько вышли. Ян, вооружившись колом, поставил дверь на место, стараясь восстановить первоначальный вид, и принялся выравнивать площадку, ликвидируя следы деятельности перед дверью. Посовещавшись, ребята решили возвращаться тайной тропой, предварительно выслав на разведку Санни. Быстро и молча прошли до берега Эльканы и так же молча отправились в обратный путь. Шли, не разбирая дороги и вряд ли замечая её, интуитивно шагая за собачьими хвостами, словно оглушённые. Открытие в пещере распахнуло перед ними такие глубинные пласты истории, так явственно и вещественно заставило почувствовать, как сжалось, сократилось время, что, всего лишь переступив порог, они вошли в жизнь древнего племени. Да и что значит тысяча, даже несколько тысяч лет пред лицом вечной жизни? Они шли и не столько размышляли, сколько пытались справиться с потрясением, не до конца веря, что коридоры времени всё же выпустили их, разрешив вернуться в свой привычный мир.

– Это волхв, – только и вымолвил Ян, когда они уже подходили к мосту.

– Ты про комнату? – Стаська, услышав его негромкий голос, вдохнула влажный речной воздух с таким наслаждением, будто её, уже утонувшую, спасли и привели в чувство.

– Да. Отдельная комната для волхва. А целое племя – все вместе – располагалось в пещере.

– Значит, это был не простой волхв.

– Именно.

– Тот, что на картине?

– И картину, наверное, рисовал он.

– Почему ты решил?

– На столе чернильница. Исписанные страницы. Кто ему готовил чернила? Конечно, сам. Притом отличные. Не потускнели, не осыпались. Плошки в углу с разноцветными порошками…

– Высохшие краски?

– Похоже… как чёрный порошок в чернильнице.

– Что же он писал на листах?

– Я только успел заметить, что это не были буквы и слова.

– А что?

– Знаки, то есть символы и рисунки. В музее у нас хранятся древние книги, письмена на выделанной коже, но они намного моложе. Там уже тексты, слова. Знаковых записей – кот наплакал. Года два назад мне пришлось работать в группе учёных-лингвистов, которые занимались разгадкой этих свитков. Я, конечно, не лингвист, у меня была другая работа – по реставрации и сохранности древних реликвий. Помнится, тогда был составлен список обозначений, что-то вроде дешифратора древних символов.

– Ян, а что там нужно было пришельцу? Он что, такой заядлый любитель древности, что путешествует в параллельных мирах, изучая ископаемые рукописи?

– Ты забыла про камень. На картине в руке волхва, на столе в его комнате… вот за чем он охотится. Странный камень. Раньше я такого не видел. Волхв должен был о нём написать.

– И кувшин тоже странный. Что там булькает? Может, джинн? И он выполнит наши желания?

– А ты помнишь, как идеально сохранились кожаные страницы волхва? Не растрескались, не ссохлись, не истлели? Возможно, в кувшине та самая жидкость, которой он пропитал странички.

Поглощённые разговором и обрушившимися впечатлениями, путешественники не заметили, как миновали мост, лесок, как неуловимо сократилась долгая дорога среди цветущих лугов, и только умные собаки бдительно прислушивались к подозрительным шорохам, обследуя кусты и высокие травы, вынюхивая притаившуюся опасность. Уже видны были Восточные ворота.

– Сейчас ко мне. Нужно кое-что захватить. Потом я – в лабораторию, а вы с Санни можете погулять пока, – намечал стратегический распорядок Ян. – Можете взять с собой Эрни. Ковбоя оставьте дома. Нечего ему светиться лишний раз. Вечером подтягиваемся в гостиную, ужинаем, подводим итоги.

– Прямо полководец. А мне с тобой никак нельзя? – Стаська так уже прикипела душой к Яну, что без него чувствовала себя почти голой и снова наваливалось на плечи чужое, страшноватое. Не признаваться же ему в этом!

– У тебя нет допуска в лабораторию. Не бойся, я один справлюсь, не впервой.

– Ну… раз приговор окончательный… А ла гэр ком а ла гэр – на войне, как на войне.

– Вот именно. Кстати, те же римляне советовали: хочешь мира – готовься к войне.

– Ян, а что ты будешь в лаборатории исследовать?

– Содержимое кувшина и камень. Один камень могу оставить тебе, поразглядываешь, поразмышляешь. Если удастся, сниму копию дешифратора древних символов. Вдруг пригодится?

Артём вышел из аэропорта Усть-Нера и направился к стоянке такси. Машин было немного. Он выбрал парня, смахивающего на русского, который сидел на корточках, прислонясь спиной к машине, и весело поглядывал из-под светлого чубчика на подходящего к нему пассажира в джинсах и с рюкзаком.

– В посёлок надо.

– В Усть-Нера? Что, на такси поедешь? – усмехнулся парень, не двигаясь с места. Неженка. Дальше городского парка не знает, как и шагу ступить.

– Могу и пешком. Спросить хочу.

– Валяй.

– На днях сюда прилетела группа учёных. Этнографическая экспедиция… – Артём сбился и умолк. До него только сейчас дошло, что электронное письмо – информация не просто странная, непроверенная, но подозрителен и её источник – этот вовсе за семью печатями. А вдруг розыгрыш? Или хуже того – злой умысел? А он, как дурак, повёлся, проглотил наживку и полетел на край света. А всё – бессонные ночи и страх за подругу. Может, на то и расчёт был?

– Да знаю. Неделю назад.

– Ты их видел? – обрадовался Артём, почувствовав лёгкое облегчение, и даже шагнул вперёд.

– А кто ж их не видел? Три дня в гостинице «Солнечная» жили, ждали кого-то.

– Дождались? – уж не Стаську ли с Сашкой Томниковым?

– Не знаю. Я в Томтор к матери ездил. Вернулся – они уже на маршрут вышли.

– А живёшь здесь?

– Не-а. Здесь подрабатываю, – он наконец встал на ноги и оказался ростом почти вровень с прибывшим парнем. Смешливые серые глаза смотрели открыто.