Ирина Ногина - Надуйте наши души. Swell Our Souls

Юлий с живым интересом выслушал эту тираду и кивнул с явно успокоенным видом.

– А чем вы сами занимаетесь? – с иронической любезностью поинтересовалась Анна, подавая к чаю притомленные в духовке бутерброды.

Юлий выдохнул рой захвативших его мыслей и деловито пригубил чай.

– Я почти всем занимаюсь. По мере необходимости или желания. Самое постоянное из моих занятий – история. В данный момент я занимаюсь Илайей.

– Интересное занятие.

– Это уж точно, – крякнул Юлий.

Анна улыбнулась одними губами.

– А откуда вы знаете друг друга? Учитесь вместе?

– Наша встреча – одна из экстравагантных выходок рандома. Учимся мы не вместе. Честно говоря, – Юлий упёрся взглядом в Илайю и запнулся. – Мне не пришло в голову…

– Поинтересоваться, на кого учится Илайя? – перебила Анна. – А ведь она – бакалавр политэкономии. В следующем году защитится и получит степень магистра.

– Вот как? – пробубнил Юлий с набитым ртом.

– Она пишет для Коммерсанта и Экономической Лиги, а в следующем семестре её ждут на стажировку в Национальном совете реформ.

– Политэкономия, – продолжая жевать, Юлий покачал головой, как бы взвешивая удачность выбора.

Анна покосилась на Илайю – не собирается ли та разоблачить её враки, но Илайя молчаливо баюкала свою усталость. В кухню вползло молчание, от которого навязчиво веяло неловкостью. Дожевав третий бутерброд, Юлий покосился на пустую тарелку, которая всё меньше желала принадлежать ему, и заторопился домой.

– Оказывается, предок Юлия проектировал этот санаторий, – сказала Илайя, когда за ним закрылась дверь.

– Так вот откуда такая озабоченность его судьбой! – воскликнула Анна.

– Угу, – прозевала Илайя. – Я спать.

Улица была такой узкой, что, расставив руки, можно было касаться салатовых стен домов по обе стороны от неё. Пробегая многочисленные перекрёстки, Илайя замечала в переулках скопления мрачно одетой молодёжи. Неожиданно стены раздвинулись, и она оказалась на пороге кухни. На столе стояла одна чашка, но исходящий от неё аромат был так крепок, словно по кухне протекала кофейная река.

Илайя вырвалась из сна, утянув за собой шлейф кофейного запаха, встала с постели и побрела в кухню. Там был Леонард. Она глянула на часы – десять утра.

– Ты дома?

Он улыбнулся.

– Сегодня выходной.

– Точно, – Илайя потёрла висок.

– Не выспалась? Кофе разбудил? – он улыбнулся шире, когда она кивнула. – Как в давней рекламе. Хочешь?

Она покачала головой и села на стул.

– Я ещё не чистила зубы.

– Какие планы? – Леонард сделал глоток и трогательно причмокнул губами.

– Море, – Илайя пожала плечами.

– Увидишься с Юлием?

– Мы не договаривались о встрече сегодня, – с лёгким напряжением ответила Илайя.

– Он твой парень?

Илайя скрыла смущение смешком.

– Пап, вчера я видела его второй раз в жизни.

– Но он тебе нравится.

Илайя неопределённо мотнула головой.

– Он кажется умным и азартным. Много читает. Любит загадки. Играет в Когитатум. Знаешь такую игру?

– Не слышал, – Леонард оттопырил губу и посмотрел на неё со сдержанной нежностью. – Нечто новое для тебя, да, Илайя?

– Наверное.

Он сполоснул чашку, вытер руки, повернулся к ней с бодрой улыбкой и поправил пиджак.

– Будешь работать в выходной? – спросила она с состраданием.

– Не сегодня! – сверкнул глазами Леонард. – Сегодня Анна везёт меня на ярмарку ковров и текстиля! Пока она будет кормить свои дизайнерские идеи, я займусь бельгийским пивом и баварскими сосисками.

– Прячь лицо от солнца, а то оно у тебя такое белое, а печёт уже прилично.

По случаю выходного и тёплой погоды людей у моря прибыло. Пока это были местные жители – они держались с сонливым достоинством и лишенной жадности радостью. Прогуливались по набережной, многие загорали, кое-кто купался. При виде этой утренней идиллии Илайя почувствовала щемящую радость и странный стыд перед морем за допущенную в разговоре с отцом неискренность, и вдруг над этими ощущениями возвысилась, как дирижёр над оркестром, мысль о Юлие, сулящая столь увлекательную затею, что ей удастся вытеснить все тревоги.

– Илайя!

Это был он. Здесь, на пляже. Заметил издали, подбежал.

– Не ошибся, что встречу тебя здесь, – глаза у него были красные и сухие.

– Ого! Выглядишь, как будто совсем не спал.

– Поспал два часа, – Юлий строптиво мотнул головой, прогоняя тему, и пригласительно кивнул на набережную. – Слушай, а ты действительно политолог?

– Нет, конечно, – Илайя рассмеялась. – Анна пошутила.

– Я так сильно ей не понравился?

– Просто Анна такая.

– Вздорная?

– Озорная.

– Вы с ней ладите? В том смысле, что она, как никак, твоя мачеха.

Илайя с улыбкой пожала плечами.

– Итак, ты не политолог. Не экономист. Кто же ты, Илайя Плеро́ва?

– Заканчиваю биофак. Специальность – гидробиология и общая экология.

– Опыты, прикладные исследования, летние экспедиции?

– Научно-экспериментальные квесты, – кивнула Илайя.

– Стремление постичь устройство мира вдали от пыли библиотек и лабораторной затхлости. Право работать в непосредственном контакте с объектом исследования. Как раз по твоему вкусу – я успел заметить твою тягу к морю.

– Стремление к спокойной радости, которую оно мне внушает.

– В перспективе – работа на гидробиологической станции, программы обмена экспертами, научная степень, симпозиумы, международные исследовательские группы.

– Предел моих мечтаний. Пока же я вполне довольна своими практиками в ботаническом саду.

– Студенческие попойки? Шумные компании? Полуночные посиделки с подружками?

Илайя отрицательно покачала головой.

– Спортивные состязания? Научные конференции? Художественная самодеятельность?

Илайя снова покачала головой и улыбнулась. Юлий покосился на неё.

– А ты не очень разговорчивая.

– У тебя отлично получается говорить за меня.

– Встречаешься с кем-нибудь на курсе?

– У-у.

– Я мог и не задавать этот вопрос, чтобы быть уверенным в ответе, – ухмыльнулся Юлий не без лёгкого самодовольства. – Я бы даже посмел предположить, что отношения с мужчинами – где-то в финале списка твоих приоритетов.

– Ну, если мужчина мне нравится – то отношения с ним точно не будут на последнем месте.

– Да? А часто случается, что мужчина тебе нравится?

– Довольно-таки. Правда, недолго.

– И что? Ты заводила отношения со всеми, кто тебе нравился?

– Да, – прикинув, сказала она.

– И многие тебе… нравились?

– Ну, не знаю. Может быть, с десяток парней в разное время.

– Хочешь сказать, к своим двадцати годам ты успела десять раз влюбиться? Повстречаться с десятью парнями? – опешил Юлий и вдруг добавил с неожиданной злобой. – Ладно, проехали.