Андрей Кайгородов - О.С.А. Роман

– Чего бы я пожелал?

– Да.

– Даже не знаю, так, с ходу, сложно сказать, надо подумать…

– Не надо думать.

– Почему?

– Потому что оно и так уже сбылось. Ты целыми днями словно увалень сидишь дома, ничего не делаешь и не хочешь делать. Ну, иной раз обед приготовишь, другой раз пол подметешь. И все. Как ты перебрался в эту квартиру, так по сути все сидишь дома. Твоя глобальная мечта, считай, сбылась. Ты работаешь по сменам: два дня работаешь, а другие два дня просто валяешься на диване. Тебе не нужно думать – все сбылось давно. Если ты станешь думать, ты придумаешь много различных клише: деньги, путешествия, славу и прочую ерунду, которые не являются твоей мечтой. Мечта она вот, здесь, под левою грудью, бьется, стучит, ее не нужно проговаривать. Слова лишь запутывают и уводят непонятно куда. Мечта – она бессловесна, сидит внутри и ждет своего часа. Поначалу ты грыз землю, рвал жилы, одним словом, добивался реализации своей мечты. Ты думал, что хочешь стать известным, популярным, добиться успеха и славы. И судьба давала тебе тысячу шансов, мимо которых ты либо проходил, либо затыкал уши и закрывал глаза. Тебе раздали столько козырных карт на руки, что любой другой давно обыграл бы всех и вся, но не ты. Ты все свои козыри просто побросал на корм свиньям и остался тем, кем и был, не добившись ничего, чего хотел. Но не мечтал, мечта твоя была в другом, в этом и весь секрет. Прошло несколько лет, и твоя мечта сбылась, ты сидишь дома, смотришь телевизор, пьешь пиво и иногда приводишь в свой дом девушек, что бывает крайне редко. Теперь все наносное ушло, осталось одно чистое золото без примесей. Золото твоей мечты.

Ты сидишь дома, смотришь в окно и жалеешь бездарно прожитые годы. Так и хочется сказать: «Аминь»».

Подобными вещами Бокалов занимался довольно часто, самобичевание стало нормой его скучной одинокой жизни. Всякий раз, когда Семен начинал плакаться в жилетку своего компьютера, его самооценка падала настолько низко, что после с трудом приходилось выползать из-под этого плинтуса.

Однажды Семен даже хотел открыть клуб неудачников, в котором бы он занял место председателя. Бокалов даже собрался разработать манифест клуба неудачников, навроде манифеста дадаистов и сюрреалистов. Конечно, никакого клуба он не создал и манифеста не написал, но настолько погрузился в это страшное болото под названием «неудачник», что ушел с головой и остался в этой трясине.

Так он и жил, бездарно и никчемно проживая свою жизнь, давя диван и медитируя на телевизор.

По прошествии двух дней Семен вновь отправлялся на работу и терзался муками раскаянья за бездарно убитое время. В эти два дня его мозг трудился с двойной выработкой. Но эти безумные обороты, как обычно, работали вхолостую. Помимо мозговой деятельности, работа Бокалова являла собой кладезь различных историй для рассказов. Каждый день в галерею заходили типы один страннее другого и выносили Семену мозг напрочь. А Бокалов тем временем лишь напрягался, вместо того, чтобы внимательно слушать, проникать в суть вещей, а затем записывать все это. Если бы он исправно трудился каждый день, записывая новую историю, он вполне мог бы стать вторым Чеховым, ну или кем-то еще, не менее значимым в литературном мире.

История культурологическая

В художественной галерее сидел скучающий продавец-консультант. Вошел мужчина лет 50-ти. Продавец опытным взглядом распознал в нем художника.

– А-а-а… – начал тянуть посетитель кота за яйца, не зная, как начать разговор, – вы тут продаете?

Консультант кивнул головой, явно не желая разговаривать.

– А-а-а… – вновь продолжил мужчина издеваться над бедным котейкой, – вот эта сколько стоит?

Консультант спросил:

– С какой целью Вы интересуетесь?

В голосе у консультанта явно прослеживались нотки недовольства.

– Я как-то заходил к вам, – враскачку начал мужчина продвигать свою тему, – так-то я художник. Мы сейчас в ЦДХ стоим, выставка там у нас. Вот уходить собираемся. Вы берете на реализацию?

Консультант словно бы нехотя выдавил из себя:

– Нет. У нас много всего.

– У меня недорого, за пять тысяч, – не сдавался художник.

– Да, за пять тысяч, – повторил за художником консультант, – нет, не берем и за пять.

– А почему не берете? У меня хорошо покупают, в разных салонах, – опустился до примитивной лжи мужчина.

– Рад за Вас, – высокомерно произнес консультант, – только у нас плохо покупают. У нас художников в десять раз больше, чем покупателей. Куда? Складировать, что ли? Вообще нет покупателей. А художников у нас хватает вполне, даже с избытком.

Художник ушел. Консультант присел на диван, закинул ногу на ногу, взял каталог по искусству и принялся его листать.

Вошла женщина лет 30-ти.

Консультант посмотрел на нее оценивающе.

– Добрый день, – произнес он стандартную фразу.

Женщина никак на это не среагировала. Консультант потерял к ней интерес и продолжил рассматривать картинки из каталога. Женщина несмело пошла по галерее, внимательно изучая каждую картину, затем подошла к консультанту.

– Добрый день, – вновь произнес консультант, – подсказать что-то?

– Да. Вы ведь покупаете работы?

На лице консультанта появилась ехидная надменная улыбочка.

– Нет.

– Ну, а как же вот это все? – девушка в замешательстве развела руками, указывая на висящие на стенах картины.

Консультант молчал, словно бы не понимая смысла вопроса.

– Это разве Вы не купили все? – девушка показала консультанту на висящие на стенах картины.

На лице консультанта блуждала все та же улыбка.

– Нет.

– А что же мне делать? – в отчаянии задала женщина консультанту вечный вопрос русской интеллигенции.

Консультант, вполне себе образованный молодой человек, продолжил молчать, делая вид, что не понимает, что от него хотят. Если великий и могучий Чернышевский не ответил, так кто он такой, чтобы давать какие-либо разъяснения на подобные вопросы?

– У меня тоже не купите? – уже не надеясь на положительный ответ, спросила женщина.

И тут словно бы спящий внутри консультанта любопытный маленький зверек проснулся. И этому зверьку стало интересно, что это за странная особа, и что она хочет продать.

– А что Вы хотите нам продать? – полюбопытствовал консультант.

– Вы знаете, я художник. У вас, конечно, салон, а у меня такие картины, таких нигде нет. Я сама их пишу, у меня свой собственный стиль. Это…

– Простите, а кто Вы, где учились? – перебил ее консультант.

– Я вообще-то мультипликатор, а училась я во ВГИКе. Но это неважно, у меня, знаете, такая очень интересная живопись, для вашего салона может не подойти. Это точно ни на что не похожее.