Артур Конан Дойль - Собака Баскервилей. Перевод Алексея Козлова

– Отлично! – сказал Баскервиль, – Скажите, Мортимер, что такое это за человек, Бэрримор?

– Родной сын бывшего покойного управляющего именьем. Если мне не изменяет память, он представляет четвёртое поколение Бэрриморов, обитающих в Баскервиль – Холле. Судя по рассказам друзей, он и его жена очень почтенные, приличные люди!

– Как ни крути, – сказал сэр Генри, – для меня не секрет, что пока в имении Баскервиль-Холл не появилось законного хозяина, все, кроме хозяина живут там, как у бога за пазухой, без забот и хлопот!

– Да, несомненно!

– Берримору отошло что-нибудь по завещанию сэра Чарльза? – наклонил голову Холмс.

– По пятьсот фунтов – ему и его жене!

– Хм! А им это было известно загодя?

– Скорее – да, чем нет! Сэр Чарльз не скрывал ни от кого своих распоряжений на случай смерти!

– Интересный подход!

– Я всё же склонен надеяться, – не вынес муки преследования доктор Мортимер, – что вам не придёт в голову подозревать во всех грехах всех, кому что-то перепало по завещанию сэра Чарльза! Мне вот он завещал, к примеру, тысячу фунтов!

– О, как! А ещё много таких счастливцев?

– В завещании указана масса мелких сумм разным лицам и большие куски, как ни странно, отданы благотворительным фондам! Основное наследство всё же отходит сэру Генри!

– И какая сумма завалялась в нём?

– Семьсот сорок тысяч фунтов!

У Холмса брови полезли к потолку.

– Всего-то? Я и подозревать не мог, что речь идёт о таком космическом наследстве! – горестно сказал он.

– Сэр Чарльз не был бедняком, но истинные размеры его состояния определились только тогда, когда нам стали доступны сведения о его ценных бумагах. Теперь общая сумма наследства перевалила за миллион фунтов!

– Бог ты мой! Что я слышу! За такую кучу деньжищ любой начнёт сражаться, не считаясь со средствами и суча всеми шестью волосамыми клешнями! А тогда, доктор Мортимер, позвольте задать вам вопрос на засыпку… А вот… предположим… вот предположим, что с нашим юным другом… что-нибудь стрясётся… Допустим, он нежданно… как бы это… покультурнее сказать… ну… с дерева упадёт внезапно… нарежет кони… если так можно выразиться… конечно… это очень грустная… невыносимо грустная перспектива… Даже трудно вообразить… какая печальная… слёзы из глаз… но… вы уж простите меня, старика… Кому тогда вся эта гора денег достанется?

– Так! Поколику младшой братан сэра Чарльза, сэр Роджер, давненько помер, будучи холостяком и потомства не оставил, наследство отойдёт к дальним родственникам – к неким Десмондам. Джеймс Десмонд далеко уже не молодой человек, священник, живёт в Вестморленде!

– Что ж! Благодарю вас за эту сливочную перспективу чужого богатства, продемонстрированную нам с птичьего полёта. Красивый вид! Все детали вашего поэтического рассказа весьма любопытны! А вам самому выпадало общаться с этим Джеймсом Десмондом?

– Да, я видел его, когда он однажды за какой-то мутной оказией приезжал к сэру Чарльзу! Этот человек безупречного вида, и как говорят, его сущность вполне соответствует его безупречной внешности – это безо всяких сомнений, воистину святой человек! Ну, так утверждают! Помню, сэр Чарльз надумал обеспечить его по гроб жизни, но тот гордо отказался, нет, говорит, ни в какую, кучу бабла не возьму – и не просите! Сэр Чарльз хотел перед ним на колени упасть, чтобы тот мешок денег взял, да наш честняга, как вокруг него ни прыгали, наотрез отказался и улепетнул в свою деревню, чтобы соблазну не подвергаться и умереть там в покое и честной бедности!

– И такому скромняге перейдёт в случае чего всё состояние сэра Чарльза?

– Нет, ему перепадёт только поместье! Оно является родовым, а денежки ему бы достались только в том случае, если бы нынешний владелец не оставил иных распоряжений на этот счёт, что очень может быть, ибо сэр Генри волен поступать со своим имуществом, как ему заблагорассудится!

– Сэр Генри! А вы оформили уже завещание?

– Мистер Холмс! Увы, нет! Мне пока не до того! Я едва успел узнать общую картину состояния моих дел и в мои планы пока что не входит отдать богу душу! Но, конечно, я согласен, что вымывать деньги из родового поместья и лишать подпитки титул нельзя! Мой несчатный родственник придерживался точно таких же взглядов! Как сможет хозяин Басвервиль-Холла возродить былую славу Баскервиль-Холла, если его карман будет вечно пуст? Дом и земля не могут обходиться без денег! Это же аксиома!

– Совершенно верно! Что ж, сэр Генри, я полагаю, что вам нужно срочно и без отлагательств отправляться в Девоншир, но только с одной оговоркой – вам ни в коем случае не следует ехать туда в одиночестве!

– Со мной едет доктор Мортимер!

– Однако, как я понимаю, доктор Мортимер пока что совершенно не собирается отказываться от своей врачебной практики, и посему не сможет всё время проводить в БаскервильХолле! Да и живёт он как-никак в нескольких милях от Баскервиль-Холла! Таким образом, случись что, доктор Мортимер при всём желании не сможет вам помочь! Вам следует взять с собой верного человека и главное, сэр Генри, такого, который будет у вас под рукой все двадцать четыре часа в сутки!

– Мистер Холмс! Неужто я не обрету такого в вашем лице?

– Если дело склонится к катастрофе, я, уж поверьте, сделаю всё от меня зависящее, чтобы вовремя вырваться к вам, но поймите, у меня чрезвычайно широкая практика, меня постоянно тормошат клиенты, всё время звонки, запросы, поездки на место! Я не могу надолго покидать Лондон! На днях чрезвычайно высокое лицо английского бомонда обратилось ко мне по поводу жестокого шантажа, которым оно подвергается, и помочь ему оказался в состоянии лишь я. Нет, у меня никак не получится часто гостить в Дартмуре! Простите! Ну, никак!

– Раз уж вы сами завели разговор о верном спутнике, тогда посоветуйте, кто может заменить вас?

Умница Холмс мягко опустил свою длань мне на плечо! Вот ещё мне не хватало его инициатив!

– Я очень попрошу моего лучшего друга, и если он возьмётся за эту трудную миссию, а он несомненно возьмётся, то у вас, сэр Генри, появится столь же верный партнёр и друг, какой был у меня – мистер Ватсон! В трудную минуту нет человека надёжнее, чем он, в чём, я уверен, вы скоро убедитесь!

Я даже не успел открыть рта, чтобы среагировать на гнусную провокацию Холмса. И смолчал.

Инициатива Холмса рухнула мне на голову, как снежный ком с крыши паба ранней весной, и вдруг я понял, что не дождавшись ответа, юный Баскервиль уже отчаянно трясёт мне руку. Таким образом, у меня никто не спрашивал моего согласия, и странным образом без какого-либо моего согласия меня поженили на Баскервиль-Холле!

– Вау! Доктор Ватсон! – голоси сэр Генри, – Верх любезности с вашей стороны! Такая любезность! Я не ожидал! Не мне вам объяснять сложные обстоятельства моей жизни! Вы уже всё сами прекрасно поняли, не так ли? Если вы соизволите составить мне компанию и поехать в Баскервиль-Холл и поживёте там со мной, я этого никогда не забуду и моя благодарность вам будет поистине беспредельна!