Алексей Свитков - Приют отверженных

– Да ты полный псих, – сказал обалдевший от услышанного Егор, после короткой паузы. – Как тебя земля носит урода.

– Ты и вправду смелый парень или глупый, не понимаю. Что бы оскорблять маньяка с ножом, самому нужно быть психом. Мне нравиться такой порыв, – сказал Хохмарь. – Я бы на тебе Егорка с удовольствием узоры повыводил бы.

– Отстаньте от него, – Фельдшер поднялся на ноги. – Не нужно больше крови, ваши угрозы до всех дошли, не стоит переходить черту.

– Ты не прав доктор, я и не стремился никуда переходить. Я просто рассказал немного о себе, всю правду какая она есть, и никому не грубил, в отличии от мальчишки.

– Ты угрожал, – не дав договорить, вскрикнул Егор.

– Пугал, – Хохмарь чуть наклонился и облизнул красный кончик ножа. – Я пока еще никому не угрожал, поверь мальчик – это куда хуже.

– Ты очень странный человек, – произнес Валера, помогая Егору и Фельдшеру поднять матрас и держать его перед собой. – Психов вроде тебя должны держать отдельно от людей.

– Я не псих, – ухмыляясь, Хохмарь медленно встал на скамью ногами и вытянулся во весь рост. – Я просто очень люблю свое дело как никто другой. Давайте позабавимся мальчики, – перекошенный указал острием ножа на Валеру и доктора. – Думаю вас двоих я просто убью, а тебя Егорка оставлю на сладкое.

Хохмарь хотел еще сказать, но не успел. Резкий металлический лязг открывания массивной двери заставил повернуться и замереть, судорожно пряча нож в потайной карман. Несколько фигур в военной форме показались в проеме двери, держа перед собой автоматы и ослепляя присутствующих мощными фонарями.

– Отошли к дальней стенке и развернулись к ней лицом, – скомандовал громкий, властный голос, заставляющий немедленно подчинится. – Руки за спину, смирно стоять, не оборачиваться.

На середину комнаты, на плохо засохшее размазанное пятно крови, военные вывалили зеленого цвета телогрейки, черные вязаные шапки, трехпалые перчатки и кирзовые сапоги, разных размеров с забитыми внутри портянками. Подгоняемые криком и руганью, сидящие в железной комнате люди наспех накинули на себя одежду и обувь, не подбирая размер, и вышли в узкий коридор друг за другом. Шли медленно, постоянно спотыкаясь и падая, получая удары дубинками по спинам и ногам. Егору показалось, что они идут по лабиринту, без выхода, пока не поднялись вверх по железной лестнице, и в лицо ударил нестерпимо яркий и ослепляющий свет. Морской, слегка солоноватый воздух, наполнил легкие Егора, придав сил и уводя боль в затылке прочь, заставив слегка улыбнуться.

5.

Самсон разбил временный лагерь на поляне с отличным обзором вокруг. Около сотни квадратных метров голой местности без деревьев, кустов и валунов. Лишь несколько камней были собраны в центре поляны, аккуратно выложенные вокруг костра.

Возле огня располагались в форме квадрата обтесанные бревна, по три штуки в ряд, размещенные друг на друге, с подпиравшимися по краям большими кольями, вбитыми в землю. Бревна служили местом наблюдения караульным, дежурившим утром. Двое бойцов Самсона старались сидеть молча, лишь изредка переглядываясь и о чем-то тихо разговаривая

Остальные члены Самсоновой банды спали недалеко от костра. Расположившись на шкурах и плащ-палатках, бандиты храпели так, будто на поляне стояло несколько заведенных тракторов. Бледный, весь в поту человек, мучаясь, ерзал и метался по земле из стороны в сторону, постанывая и кряхтя. Раненый ночью в живот, он как мог самостоятельно удалил из тела дробь, обработал рану алкогольной бормотухой и замотался тряпками.

Двое не выспавшихся дозорных с серьёзным и угрюмым видом на лицах старались хоть чем-то себя занять пока остальные спали. Один худой, с рыжеватыми волосами, торчащими из-под шапки, бородой и усиками сидел ближе к костру, и длинной деревянной палкой шевелил пылающие угли в костре, подбрасывая в него сухие бревна. Натянутая до ушей шапка, теплая телогрейка и костер не согревали худого человека и трясясь от холода он еще больше закутывался в старую, рваную фуфайку. Второй, более упитанный, сидел дальше от костра и своего напарника. Быстро и ловко орудовал большим тесаком разделывая кусок мяса, и каждый удар сопровождался гортанным, рычащим звуком.

Нарезав большое количество мясо, плотный человек сел рядом с рыжим у костра, взяв тонкие, свежесрубленные и очищенные от коры веточки, и равномерно насадил на каждую по несколько кусков. Перемахнул их через костер положив на деревянные планки воткнутые ближе к огню.

– Если жрать скоро будем Щерба, может заранее всех разбудим? – спросил рыжий, поглядывая на здоровяка.

– Сейчас такой запах пойдет от свежей прожарки, сами повыскакивают из спальников, как прыщи на заднице, – толстяк ухмыльнулся. – Ромся последи-ка лучше за мясом, а я пойду еще нарублю, а то чувствую этого мало будет.

– Точно, тут только одному Самсону на зуб, – оглядываясь, тихо протараторил Ромся, громко гоготнув. – Мне кажется, если еда кончится, то начальник нас всех на котлеты пустит по очереди.

– Не придумывай глупостей и следи за языком, – понизил голос Щерба, водя головой в стороны, осматривая спящих.

– Ладно, уже и приколоться нельзя, – махнул рукой Ромся.

– Ты это брось, – пугливо прошипел здоровяк. – Над начальником шутить, мало ли кто услышит твои шуточки, потом огребем оба.

¬ Не услышат, один Лепетун, наверное, в полусознательном состоянии, но ему не до нас, – рыжеволосый парень с сочувствием глянул на стонущего человека, ворочающегося по земле. – Как думаешь, он выживет?

– Да черт знает, вроде крепкий, сам себя перевязал и обработал, ночь пережил, может и выкарабкается, – Щерба немного привстал, рассматривая раненого. – Хотя посмотри на цвет лица, бледный весь как моль, испарина на лбу, кидает из стороны в сторону, возможно заражение подхватил.

– Может проверишь его, – Ромся толкнул в плечо здоровяка. – Рану посмотришь, перевяжешь как надо, дашь воды, а заодно белье поменяешь, а то я отсюда чувствую, что он портки обгадил.

¬– Вот еще надо, геморрой на шею, – Щерба оттолкнул рыжего, и пересел на другое место. – Иди и сам на него смотри, а мне завтрак для всех делать надо.

– Правильно Щербатый, не ведись на этого засранца, – послышался голос и из-под плащ-палатки показался человек, с заспанными опухшими глазами и разбитым носом. Над верхней губой виднелись засохшие сгустки крови, перемешанные с редкими волосками усов, а на подбородке вился свежий тонкий шрам. – Любую рану Лепетун должен вылечить сам. Если попросит о помощи не соглашайся, понесешь наказание. Нельзя показывать слабость и не дать умирающему вытянуть себя из могилы. Только сильные должны сами перешагнуть смерть и выжить, а остальных на корм природе.