Кристи Зейн - Королева святых

– А что ты тут делала? Я видел странный огонёк, а теперь его нет, да и факела в твоих руках что-то не заметно. Что же светило?

– Не твоё дело, великан, – на её лице он видел ненависть. От робости не осталось и следа.

– Великан? Твоё? Мы видимо сближаемся раз теперь на «ты». Ты так и будешь меня оскорблять? Смотри, разозлюсь.

– Нет, не сближаемся. Размечтался, – его забавляло, как она сжимала маленькие кулачки. – Я решила разговаривать на твоём невоспитанном, привычном только грубиянам языке. Может так наконец начнёшь понимать. И да, если бы хотел что-то сделать, уже давно бы сделал и поверь, получил бы отпор.

Его громкий смех лавиной поглотил лес. Леуна пристально посмотрела и заметила, как его глаза сменили карий цвет на янтарный. Только что улыбающееся лицо искривилось в жуткой гримасе. Подойдя к ней совсем вплотную, он склонился, словно родитель над провинившемся ребёнком.

– Ты – полукровка. Полуангел. Думала не знаю кто ты? – без того грубый голос стал ещё грубее и жёстче. – Не волнуйся, не причиню вреда, ведь мы чем-то похожи. – от Леуны осталась лишь оболочка. Стоя близко к нему, она почувствовала странный запах, похожий на палёную плоть. Запах отвратной удушливой гари.

– Похожи? Кто ты? – прошептала дрожащими посиневшими губами.

– О нет, карлик – полукровка, этого я не скажу. Может узнаешь со временем. Скоро обязательно встретимся, даже не успеешь соскучиться, – наглая ухмылка засияла на лице. Миктиан выпрямился, развернулся и ушёл обратно, туда, откуда пришёл. – Какая маленькая вредная полукровка, – бубнил себе под нос, пиная каждый попавший на пути камень. – Но такая храбрая. Что-то в ней есть. Что-то чарующее. А глаза? Словно весь мир отражается в них. Я, кажется, видел в них своё будущее. А волосы? Какие у неё волосы, будто расплавленное золото стекающее по склонам идеальной фигуры. Невероятная красота. Я восхищен, – новые незнакомые чувства волнами сбивали с ног.

Когда незнакомец покинул растерянную Леуну, та на деревянных ногах рухнула на землю. Сжимая ледяные кулаки и старательно разгоняя кровь на побледневшем лице потихоньку начали появляться краски жизни. Испуг растворялся, как сахар в чае. Гадкое предчувствие занозой впивалось между рёбер. Запах гари, его слова, поведение, всё было странным.

Она пыталась понять, откуда он знает, кто она. Почему не убил? Вопросы терзали ломая мировоззрение. Полностью погрузившись в мысли, она даже не расслышала знакомый голос, эхом отдающийся у неё голове.

– Леуна. Слышишь меня? – она встретилась с перепуганными горящими глазами.

– Кенар, что ты тут делаешь?

– Я почувствовал запах мёртвой плоти, доносящийся из глубины леса, куда направилась ты. Чувство беспокойства охватило и я бросился искать тебя. Что произошло? Я до сих пор ощущаю запах вокруг, он словно въелся в тебя, – лис втянул носом воздух и поморщился. Леуна вглядывалась в темноту сквозь ветви деревьев, стараясь удостовериться, что их никто не подслушивает. Собралась с духом и рассказала о случившемся. – Это был демон, – Кенар зарычал, а она уставилась на него, после слова «демон». Застыла от настоящего ужаса, сковывающего в цепи. Весь разговор, его внешний вид чередой мелькали перед глазами.

Она не верила, что демоны так похожи на людей. Он не мог быть демоном, ведь она представляла их совсем другими. И он сказал, они чем-то похожи. Это должно что-то значить. Но понимала: Кенару виднее. Уж кто-кто, а он узнает по запаху любого. Леуна впилась пальцами в переносицу, не обращая внимание на бегающего вокруг неё лиса, который изо всех сил старался унюхать ещё что-нибудь важное.

Миктиан оказавшись в подземном царстве, молнией устремился к отцу в покои. Едва не выламывая дверь ворвался в кабинет с криком.

– Отец, ты не говорил, что полуангелы ещё остались в королевстве Востгом!

– Я полагаю, ты встретил прекрасную Леуну, – Арам исподлобья одарил сына невозмутимым взглядом, делая вид, будто не заметил, как тот ворвался, не постучав.

– Да, но насчёт прекрасной я бы поспорил, – мышцы на лице напряглись.

– Зацепила твоё самолюбие сынок?

– Что? Конечно же нет. Просто она не так прекрасна и не похожа на полуангелов, которых ты описывал раньше. Так почему не говорил про неё?

– Не считал таким уж и важным, чтобы говорить о ней. Не я описывал сынок, люди описывали их веками. Для меня они все одинаковы. Не волнуйся, она не представляет угрозы для нас. Она – никто. Пыль на твоих сапогах. Не думаю, что полукровка способна что-то сделать в одиночку. Надеюсь, мы закончили разговор, поскольку прошу простить, но мне пора идти. Дела, дела, – Арам быстро вышел из кабинета, направляясь в сторону ждавшего его джинна, оставив Миктиана размышлять в одиночестве. – Скажи, мой верный друг, стоит ли опасаться юного полуангела? – он массировал висок, словно испытывал головную боль.

– Не думаю, владыка, но её лисы могут влезть туда, куда не следует. Однако, полагаю у них не хватит сил противостоять вашей власти и мощи. Мы следим за ними, всё под контролем, мой господин, – Мусаллата – главный джинн и верный друг всегда умел рассуждать правильно.

– Много ли душ ты собрал? – Арам выбросил, как мусор мысли о полукровки. – Как я вижу, люди сейчас охотнее поддаются грехам и слушают моих слуг.

– Много, мой господин. Повсюду уже происходят убийства, грабежи, насилие и издевательства. Некоторые даже разрешают нам подселяться в их тела, что очень помогает.

– Чудесно. Превосходно. А есть ли самый ужасный из тех, кто продал душу?

– Да, мой государь. Это мебельный мастер, живущий в одной из деревень Востгома. По ночам он ловит пьяниц и гуляк, сдирает с них кожу живьём, и покрывает ею мебель. Человеческое мясо отдает другому нашему слуге, который продаёт его на рынке. Люди покупают и едят человечину, становясь тем самым более уязвимыми и слабыми духом.

– Восхитительно. Ты радуешь меня Мусаллата., – Арам позволял себе хлопать по плечу только самых близкий, и джинн входил в его круг доверия. – Последнее дело останется за Миктианом, и я наконец, превращу всех святош и добрых людишек в своих рабов. Устрою преисподнюю на земле, где будет только один король – я, – от вожделения вспотели руки. – И небеса содрогнутся от ужаса и боли. Ведь больше не будет тех, кого нужно защищать и оберегать. Ангелы зарыдают от бессилия, а Создатель в итоге останется без игрушки под названием – человек.

– Да, мой господин, – Мусаллата мечтал об этом наравне с ним, возможно даже больше.

– Человечество проиграет войну. Люди так глупы, сами склоняются ко греху, поддаваясь искушению, выбирая служение мне. На что они только не способны, стоит лишь пообещать то, чего желают. Как охотно отдают душы, не задумываясь о последствиях, предавая тем самым Создателя, забывая о нём. Как же весело наблюдать за ними, когда те осознают, что натворили, но время вышло и пора платить. Тупые создания сами летят к огню, – они оба смеялись, как гиены над падалью. – Скоро, совсем скоро все забудут о Создателе, поклоняясь мне – истинному правителю.