Анастасия Кость - Тайна космической птицы

– К вам сейчас придут составители демонических сущностей и лярв. Вижу, своих вы уже кое-как приручили, теперь вам предстоит научиться создавать чужих, запечатывать их сдерживающими печатями и направлять в определенные точки Вселенной.

Ведьма от удивления уставилась на лаборантов. Она буквально таращилась на них. Она хоть и была Ведьмой, хоть и служила некогда иным целям, тогда казавшимся ей высшими, но она никогда не могла даже и подумать, что возможно создать чужих демонов и лярв. А уж тем более отослать их на какие-либо дальние расстояния, постоянно не находясь с ними в контакте и не преобразуя для них «пищу».

– Также нужно будет разобраться со стабилизацией разрушительных и подчиняющих вихрей, необходимо их настроить таким образом, чтобы они разрушали или подчиняли какую-то определенную узкую область, не затрагивая близлежащие. Это передовые разработки в технико-тактике ведения войны. Будете в этом помогать ученым.

Теперь очередь удивлять пришла для Мага. В последние несколько столетий он был уверен, что разрушать и подчинять нужно абсолютно и всеобъемлюще, а не какими-то узкими областями. Это уже какая-то ювелирная и неоправданно крохотная работа получалась. Хотя в его памяти всплывало одно не очень приятное воспоминание о подобном ювелирно действующем изобретении.

– Друзья и соратники, – я снова стояла в окружении благородных людей, – мы достигли нашей цели, мы нашли и сохранили яйцо, но величайшая загадка мироздания все равно еще не разгадана, нам неведом ответ, у нас нет проводника, который бы повел нас по пути, мы не знаем, для чего это яйцо. Но мы точно знаем, что мы должны найти ту самую Птицу, а яйцо – лишь ключ к разгадке. Мы много путешествовали, многое знаем и умеем, и место, куда мы отправимся и в котором, по нашему предположению, находится Птица, – это колыбель Вселенной. Начало всех начал, конец всех концов.

Сейчас я снова расскажу вам виденное мною, и, надеюсь, вы поймете, куда мы отправимся на этот раз.

Это было то время, когда на небе погасли почти все звезды. Время существования Вселенной подходило к концу. Нет места веселью, но и грусти здесь тоже места нет. Все старится, все умирает, всему приходит конец, конец пришел и Вселенной.

Черное небо казалось холодным, наводящим ужас. Непроглядная тьма накрывала землю. И неизвестно было, осталась ли тысяча лет или пять минут. Неизвестность царствовала повсюду. Всё ожидало. И сложно сказать, что будет, когда умрет последняя звезда, когда растворится последний камень последней планеты и будет ли когда-нибудь новая жизнь. Непознаваемым осталось и то, смогла ли Вселенная выполнить свое величайшее предназначение, которое так же познано было не всеми.

И стоял там Храм, колонны и своды которого были вырезаны из белого мрамора. Они призрачно мерцали в слабых лучах далекой одинокой звезды, грустно блестящей над горизонтом. Ее мистичный свет был последним Якорем Вселенной и Маяком Бесконечности.

В Храме том покоилась единственная, первая и последняя статуя женщины, восседавшей на троне. Когда-то она была бессмертной жрицей, не пожелавшей покинуть свою планету. Тьма, холод и пыль умирающих тел запечатали ее неподвижный образ. Губы ее были плотно сжаты, глаза как будто пытались разглядеть что-то вдали, фигура была расслаблена, но в то же время напряжена в ожидании. Украшенный двулепестковым лотосом, намертво вросший в каменную руку скипетр указывал направление. Во второй руке находился плотно свернутый окаменевший свиток.

Вечное мертвенное ожидание. Вечная борьба со временем, в которой проигрывают даже бессмертные. И в которой могут победить только созидатели.

Скипетр указывал точно на последнюю звезду. Фигура сидела так уже тысячи лет, и столько же лет звездочка подмигивала ей.

И то был бы конец, если бы этой маленькой звездочке вдруг не захотелось родиться. Не может быть познаваема причина ее рождения, так же не может быть познаваема и та сила, которая помогла ей родиться. Во Вселенной уже не осталось никого, кто мог бы стать свидетелем и запечатлеть это явление. Были только Звезда и Женщина, терпеливо восседавшая на троне.

Взрыв россыпью рассек черное небо, разлетаясь во все стороны и творя новую Вселенную. Каждая искра впоследствии стала новой галактикой, новой звездой, новой планетой, новым живым существом. В одно мгновение жизнь проникла в каждую частичку всего сущего, пропитывая его единой истинной энергией звезды, подарившей рассвет.

Планета, на которой покоилась статуя, содрогнулась. Женщина шевельнула рукой, повернула голову, поднялась с трона. Свиток раскрылся и одним концом заструился по ступеням Храма вниз, неся истины и законы. Лотос на скипетре ожил. Он принял в дар лучи нового солнца, испустив аромат и вместе с этим привнеся в будущий мир и свою лепту. Лепту о методе познания.

А Женщина все вглядывалась в темноту, но темнота уже не была сплошной.

– Это жизнь! – громогласно произнесла она.

– Это я! – ответил ей Свет, спустившийся к ней и воссоединившийся с ней.

Небо просветлело. Земля под ногами задрожала. Но Женщина была спокойна и уверенна. Лучи света и тепла исходили от нее. Она стояла на спящей звезде, для которой настало время. Непроницаемое газопылевое облако, охватывающее черным коконом небесное тело, прекратило борьбу двух сил, и протозвезда, до этого спавшая, будто птенец в яйце, вспыхнула жизнью.

Звезда и Женщина слились в единое разумное отдающее и воспринимающее целое.

Процесс творения Вселенной занял многие тысячелетия, но всё то для творцов было лишь мгновением.

То был конец конца и начало начал.

Ведьма и Маг сидели за столом научной библиотеки, которую они вопреки указанию Колдуна сделали своим центральным местом ссылки. Они неспешно просматривали книги. Эти книги им следовало изучить, и времени им было выделено неограниченно. Книг было много, горы томов высились над единственными посетителями зала.

– Оказывается, современная наука – это ужасно скучно, – откуда-то из-за стопок лениво произнес Маг. – Не помню, когда в последний раз я что-либо читал. В последнее время были только битвы, битвы, битвы…

Ведьма оторвала взгляд от затянувшей ее книги и пристально посмотрела на откровенно скучающего Мага. Его гигантское тело в темной ученой однообразной накидке, по которой выдали им, устало распласталось в кресле. Одной рукой он подпирал голову, пальцы лениво перебирали густые соломенного цвета волосы, другой он пытался зафиксировать в одном положении книгу, еле помещающуюся в его огромной руке. Светлые глаза слипались по очереди, Маг делал невероятнейшее усилие над собой, чтобы не заснуть. Идеальные черты лица временами искривлялись в попытке подавить зевок. Ведьме подумалось, что, если бы она не знала его, могла бы сказать, что это ангел во плоти. Хотя ангелов она никогда и не видела, но могла предположить, что внешность Мага по привлекательности вполне можно сравнить с ангельской. Но Ведьма знала Мага уже достаточно давно и отчетливо видела печать Тьмы, оставленную на его лице.