Павел Горбачев - Время 8:18

– Нет, Геннадий, никто не будет экспериментировать, – Марат подошел к Генке и отстранил его от преграды, – будь осторожен.

– Интересно, у нее есть ярко выраженные границы? – Егорыч стал своей винтовкой водить по невидимой преграде, и вдруг он обнаружил, что чуть дальше, за Генкой, винтовку можно просунуть в границу уже глубже. Медленно продвигаясь, он шел вдоль преграды, проверяя по винтовке глубину проникновения в преграду.

– Смотрите! – вскричала Люба, – там дальше все становится дымчатым!

Они прошли еще с десяток шагов, и ощутили, что все окружающее переживает новую трансформацию. Преграда становилась все более рыхлой, и их стал со всех сторон окружать какой-то плотный туман, который можно было бы назвать холодным дымом без запаха. Двигаясь уже практически наощупь, Егорыч успел сказать, что винтовка провалилась в преграду почти целиком, и уже его руки находятся за границей, как этот плотный туман полностью скрыл их друг от друга в молочно-серой пелене.

Они шли по инерции, натыкаясь друг на друга, хватаясь друг за друга, и осторожно вместе двигались дальше. Постепенно туман оставался сзади, а спереди становилось все светлее. Вот еще несколько шагов, и они оказались снова на опушке леса. Друзья стояли, крепко схватившись друг за друга, легкие клубы тумана все еще вились среди них, будто дым от потушенного водой костра.

– Это где мы? – вопрошал Никита, глядя по сторонам. Сзади туман уже совершенно рассеялся, и трава с той стороны, откуда они пришли, выглядела совершенно целой, не примятой десятком ног.

– Место то же, – отозвался Марат, – давайте внимательно рассматривать местность.

– Преграда вообще пропала, – Егорыч во все стороны тыкал дульным срезом винтовки, будто пытался попасть в летающую муху, – я нигде не чувствую ее!

– Смотрите, немцы! – шепнул Генка, и все моментально опустились в траву и приникли к земле.

Впереди метрах в пятидесяти на поле, в руинах сгоревшей деревни, промелькнула фигура человека в характерной немецкой каске на голове и с винтовкой за спиной. За ней еще одна, и еще, и еще. Немцы перебежками с поля занимали места у сохранившейся русской печи и нескольких полусгоревших бревен. Тогда друзья немного привстали в траве и пристально следили за этими перемещениями, боясь выдать себя.

Затем совсем недалеко от их лежки из травы поднялась фигура солдата и, пригибаясь, побежала к остальным. Тот солдат был без каски, у него была только пилотка, а в каждой руке он тащил по увесистому металлическому ящику.

Вдруг еще ближе к друзьям из травы выскочил еще один немец, тоже без каски, но с пилоткой на затылке, и согбенно побежал, удерживая на плече сложенный пулеметный станок. Как только он скрылся из вида где-то у печной трубы, сзади послышался глухой топот. Обернувшись, Марат увидел, как сзади прямо на них бежит высокий жилистый немец с пулеметом в руках. Это увидел и Генка, и остальные. Никто не успел ничего сделать, как немец, казалось, совершенно не обращая внимания на ребят, подбежал к ним, и резким движением, словно не видя их, пробежал сквозь Любу и Егорыча.

Никто не успел даже дернуться, и только Люба в последний момент вскрикнула, ожидая, что немец собьет ее с ног.

Но ничего не произошло. Егорыч уже успел вскинуть винтовку и прицелиться вслед немцу, но остановился, не стал стрелять. Немец как будто не услышал резкого женского крика, от которого успели встрепенуться все. Генка тоже хотел было направить винтовку в немца, но тот дальше бежал, не оглядываясь.

– Он нас не увидел, – шепнул Марат себе под нос.

– И не услышал, – вторил ему Никита, —

– Он пробежал через меня, – отозвалась Люба

– Не почувствовал, – крикнул им Генка

И в этот момент сзади и сбоку послышались новые глухие удары сапогами по земле, и теперь сквозь Генку пробежали еще два немца, они тащили небольшой миномет.

– Это были призраки? – Люба уже пришла в себя от первого шока и теперь тоже пристально следила за тем место, куда сбегались немцы.

А там, у печной трубы, фигуры вдруг засуетились.

– Странные призраки, ведут себя как живые, – отметил Марат.

– Они прошли сквозь нас… – Егорыч, похоже, удивился больше остальных.

– Давайте поближе подойдем и последим! – сказал Марат, уже не скрывая голос, и они встали в полный рост и медленно пошли к обгоревшим развалинам.

– Марат, ты обратил внимание на странности? – спросил Егорыч.

– Конечно, эти призраки в полной форме с оружием прошли сквозь нас… – начал Марат, но не успел закончить.

– Я про то, какая у них форма!

– Какая?!

– У двоих я заметил пилотки образца 1942 года, – продолжал Егорыч, – а мы же сначала были в 1941-м… Смотри, у нас и кители старого предвоенного образца, – он обратил внимание Марата и остальных на темно-зеленые воротники трофейных кителей, – а те, которые бегали, никаких зеленых воротников не имели.

– То есть, ты хочешь сказать, что у них разнобой в форме? – переспросил Генка.

– Разнобой есть, – кивнул Марат, – но…

– Но почему эти призраки живут своей вполне осмысленной жизнью? – встряла Люба, – Они не собирались нас пугать, они не выглядят убитыми или страшными, они вон там все собираются для чего-то.

– Да, призраки так себя вроде не ведут, – отозвался Никита, – может, это какой-то специфический хрономираж, или какая-то проекция времени? Я просто даже не знаю, что предположить, – наконец, признался он.

– Сейчас мы подойдем и на безопасном расстоянии все рассмотрим, – Генка явно был настроен решительно, при этом сжимал винтовку и все время смотрел по сторонам, не желая повторения нежданных встреч с этими немецкими «призраками».

Они проследовали к пепелищам, к обугленным бревнам и кучам битого кирпича, которые кое-где успели уже подернуться свежей травой. Повсюду были воронки от недавних разрывов снарядов, земля и пепел смешались в мелкую черную пыль. На этой пыли было множество свежих следов немецких сапог с отметинами от шипов. Где-то за одной из ближайших сохранившихся печей было слышно шевеление и бряцание.

Марат, все время следовавший за Генкой, как-то мимоходом отметил про себя, что Генка идет как-то очень ловко, не оставляя следов на рыхлом пепелище.

Оглядев себя и остальных, он вдруг с ужасом осознал, что все они не оставляют после себя следов. Лишь легкий ветер, струящийся по земле, ссыпал за ними ровный след поземкой пыли.

Генка остановился, и все услышали приглушенные голоса на немецком языке, звучавшие отрывочно и сухо.

– Ребята, это не они призраки, – начал Марат, – стараясь говорить спокойно, и когда все обернулись к нему, продолжил, – это мы тут как призраки. Вот, смотрите!

Он сделал шаг ногой в сторону и топнул прямо в груду пепла, перемешанного с углями и блестящими гильзами. Его нога беззвучно опустилась на землю, не оставив следа. Вместо этого самые легкие частицы пепла слегка приподнялись, будто тронутые легким ветерком.