Кристи Зейн - Забытые боги

– Ну почему ты такая противная? Может это моя вина? Знаю я про письмо. Если для тебя это важно, можешь находиться в том доме сколько хочешь, удерживать не стану. Тебя и не удержишь. Точно, моя вина, – вытирая пот с лица, он так нежно и одобрительно посмотрел на меня, что я опять расплакалась. – Но, но, слезы ни к чему, иди сюда, – широкие, твёрдые, как железо руки захватили в объятия, отчего сразу стало так хорошо. – Мы тут сами справимся, иди поспи, вижу, что падаешь от усталости, – каждый раз когда кажется, что он меня убьет, на самом деле выходит всё наоборот, заканчиваясь моей победой.

– Можно я у Йолдера в доме посплю? – глядя снизу вверх на задумчивое лицо отца, уже знала ответ.

– Мать будет в ярости, – тяжело вздохнул, прижал посильней, поцеловал в макушку и продолжил работу.

Я лишь улыбнулась и порадовалась тому, какой у меня понимающий отец, с мамой как-нибудь разберёмся со временем. В конце концов она тоже всегда соглашается со мной. Зачем спорить и ругаться, если всё равно выйдет так, как я хочу?

Они – наверное единственные родители в поселении, дающие такую физическую, и моральную свободу дочери. Остальным девушкам такое и не снилось. Я последний раз улыбнулась отцу и уже собралась уходить, как вдруг вновь заметила этот возбужденный взгляд Гадена. Замотала головой, освобождаясь от догадок о том, что хочет этот всеобщий любимец, быстро зашагала в сторону дома Йолдера.

Разглядывая бегающих туда сюда людей, ощущение будто кто-то преследует меня, застало врасплох, всё что оставалось сделать, чтобы успокоиться, это обернуться. Я уже достаточно взрослая и поэтому старалась избавиться от мужского внимания, мне даже в голову не могло прийти, что так называемые чувства со стороны мужчины настигнут так неожиданно и в таких неподходящих обстоятельствах.

Уши и щёки загорелись. Повернула голову и возмущенно посмотрела на него. Заметив мою реакцию, тот ответил неподдельным восторгом, словно увидел во мне взаимные чувства. Он широко заулыбался, а руки затряслись, как у больного, просящего помощи. Я вздрогнула от этого прожигающего взгляда, наглой улыбочки и сальных глаз.

Остановилась, а он взял в себя в руки и сделал шаг ко мне. До этого момента я сомневалась. Думала, скорее надеялась, что Гадену просто скучно и таким образом он «хулиганит», но сейчас явственно поняла, если сразу не убегу, этот не знающий слово «нет» папенькин сыночек и любимец всех одиноких девах, устроит мне что-то очень нехорошее. Сколько девушек за ним увивалось? Например: вездесущая и настырная Змия – дочь самого главного Мастера поселения.

Я вдруг вспомнила, как упала с дерева будучи ребёнком и разбила колено, оно распухло, а огромная ранка воспалилась. Даже тогда было не так больно, как мысль о том, на что этот решительный юноша способен, когда не получает желаемого. Представила предстоящий разговор и стало как-то унизительно противно. Надо бежать, делать вид, будто ничего не соображаю, а после ждать, когда это преследование закончится и надеяться на лучшее, на то, что он оставит меня в покое. А может мне это кажется? Опять бред.

– Диина! – только попятилась назад, как он ускорил шаг. – Постой! – закрыла глаза и постаралась не думать о дальнейшем, хотя это было не просто, но мне помогли мысли о доме Йолдера и о книгах. Голос Гадена в этот раз почему-то стал похож на скрежет металла по стеклу. Низкий звук, отдающийся в зубах, мучительно раздирающий слух. Для нормального человека такой голос явно мучителен, а раньше казался мне манящим. В висках громко пульсировала кровь, во рту пересохло, а перед глазами начали расплываться сюжеты ближайшего будущего, если он действительно положил на меня глаз. – Куда ты идёшь? В дом Йолдера? Может пойдём вместе? Вчера разговаривал с твоим отцом, когда пришёл в купол сообщить, что ты придёшь попозже. Как я понял, он хочет выдать тебя замуж. Знаешь, мой тоже хочет меня женить, а я никак не могу выбрать себе невесту. А время летит, Диина, – резко потеряла дар речи. Его голос и эти двусмысленные намеки пугали и настораживали. От несуразности ситуации хотелось рассмеяться. Еле удержалась. – Чего молчишь? Ладно пошли. Я провожу. Да, кстати, ты сегодня очень красивая, тебе идёт, когда вот так закалываешь волосы, – мне не часто делали комплименты. Иногда только те мужчины, которые хотели подлизаться к отцу. Иногда женщины – соседки за чистоплотность и порядок. Обычные, бессмысленные слова, что говорят всем подряд. Единственные, кто хвалил и правда восхищался мною, родители, но комплимент из его уст слышать не хотелось вовсе. – Странная ты сегодня, впрочем тебя можно понять. Устала, не выспалась, потеряла друга, – не сразу заметила, как Гаден обхватил за талию.

– Ты уж прости, но у меня срочные дела, в другой раз обязательно поговорим, – улыбнулась, спихивая обвивающую руку, стараясь не обидеть.

– Я тебя повсюду ищу, – раздался знакомый голос.

– Одан! – мой визг заставил съежиться обоих, даже меня. – Наконец-то, пошли быстрее, я тебе такое расскажу, – схватила того за руку, не оборачиваясь и не прощаясь с Гаденом, бегом рванула в сторону места назначения, буквально волоча за собой друга. Когда мы оторвались, отбежав на значительное расстояние и остались наедине, я тронула его за плечо, давая понять, что нам нужно срочно поговорить подальше от чужих глаз и ушей. Разговор намечался хоть и неприятный, но разумный, по крайней мере для меня. – Слушай внимательно, нам нужно поговорить по поводу… – мне хотелось поговорить про моё ужасное видение и странный голос, но встретившись с его испуганным и озадаченным взглядом, вдруг поняла, насколько это будет глупо звучать, да и опасно, вдруг не поймёт. Разговора уже не избежать, и я надумала спросить о другой волнующей меня теме, но он начал первым.

– Как ты себя чувствуешь? Мне так жаль, Диина, знаю, как дорог тебе был этот старик. Сочувствую, – от дружеского и трогательного, но довольно тяжелого удара по плечу у меня подкосились ноги.

Одан – мой лучший друг, если можно так выразиться. С детства мы очень близки и раньше всё делали вместе, но как это обычно бывает с возрастом у каждого появляются обязанности, и со временем мы отдалились друг от друга. Он вырос в семье целителей и всё свое время проводил с родителями, учась новому, помогая жителям. Одно у нас осталось общим, мы оба не стремились строить семью.

Одан был единственным, кто умел слушать меня по-настоящему, знал мои тайны, и я всегда была уверена, что он ничего и никогда никому не расскажет. Нас ломала каждая утрата, и в минуты, когда мир казался серым, неуютным, он был рядом. Когда в плену смятений и обиды прибегала к нему и молчала, он лишь понимающе смотрел и не боялся, что могу ранить необдуманными словами. Одан слышал весь мир сердцем, так же как и я. Это милый парень с чистой душой и ясными мыслями. Глядя на него, не могла понять, как так получилось, что такой здоровый, высокий человек – не охотник, а целитель. Я в прямом смысле этого слова дышала ему в пупок, он примерно на голову выше отца и также силён.