Виталий Кирсанов - Ник Ньютон. Защитник Вотума

– Замолкните и сядьте обратно, иначе я попрошу вас объяснить, мистер, здесь и сейчас, почему в вашем кабинете так сухо в отличие от всей школы, – громко сказала детектив и ткнула пальцем в сторону директора.

В кабинете мистера Диггинса, и правда, было подозрительно сухо. Парни не заметили этого сразу, но теперь это стало очевидно. Скорее всего директор поленился отремонтировать систему в своем кабинете или переживал за какие-то важные документы. Теперь он явно был взволнован, и его блестящая лысина, щедро покрытая капельками пота, это доказывала.

Директор покорно сел на свое место и постарался с этого момента быть совершенно незаметным.

– Многие говорят, что увидели огонь только после того, как прозвучали звуки тревоги, а не до этого, – начала женщина.

– Многие до сих пор в шоке и могли всё неправильно вспомнить, – ответил ей Макс.

– Разве?

– Да, – уверенно сказал Фрост, почувствовав, что может убедительно соврать. – Вот спросите любого, и каждый вам расскажет свою версию. Спросите хотя бы директора. – Макс учтиво показал на ошалевшего мистера Диггинса, вжавшегося в свое кресло. – Он скажет, что я сорвал кран раньше, хотя это не так: я подошел к ручке, как только увидел огонь.

Директор положил локти на стол, опустил голову и шлепнул себя ладонью по отполированному лбу.

Макс, увидев это, продолжил, уже заикаясь:

– Н-ну или не директора.

Детектив скрестила руки за спиной и важно зашагала по кабинету.

– Я видела запись, из которой следует, что пожар начался после. Так что всё, что вы говорите, похоже на утаивание, – с победоносной улыбкой сказала детектив Максу.

Фрост заволновался, потому как не знал, действительно ли существовала запись или она просто сейчас блефует.

– Да, блин. До или после… Какая разница? Все живы. Это главное. О чем базар?

– Разговор, – тактично поправила Фроста детектив. – И разговор о том, что вы могли знать о пожаре заранее. Или, возможно, вы же его и устроили.

Друзья испуганно переглянулись. Они поняли, что медленно приближаются к разоблачению, и лучше следить за каждым сказанным словом, как во время судебного заседания.

У Ника в голове на мгновение зазвучал божественный голос: «Только правду, ничего кроме правды, и да поможет вам Бог».

– Какая версия у вас? – обратилась детектив к Нику.

– У меня? – басом спросил Ник.

– Да-да. У вас, молодой человек. Что произошло?

Ник побледнел и виновато посмотрел на всех находившихся в кабинете.

– Пожар, – не найдя лучшего ответа, произнес Ник и, нерешительно пожав плечами, взглянул на Макса. Тот еле заметно стучал пальцем по губам, сигнализируя помалкивать.

– Это мы и так знаем, – женщина подошла к Нику и пристально посмотрела на него.

– Что произошло на самом деле?

Ник сжал губы, уводя взгляд куда-то в сторону.

– Я поняла, мистер Ньютон, – строго сказала детектив и отвернулась от него. – Оставьте нас.

Все, кто находился в кабинете, нерешительно посмотрели друг на друга, не понимая, к кому именно обратилась детектив. Директор поднял голову, вытянул верхнюю губу и направил на женщину взгляд умалишенного.

– Я?

– Господа, оставьте нас с молодым человеком, Николасом Ньютоном, наедине. Все. Сейчас, – еще более настойчиво сказала Кэтрин.

Директор лихорадочно махнул рукой Максу, и они поспешно вышли из кабинета, закрыв за собой дверь.

Мистер Диггинс и Фрост нерешительно стояли на мокром ковролане в приемной.

– Ну, что, натворили вы дел, да? – злобно обратился директор к Фросту.

– И не мы одни наделали дел, правда, господин директор? – ответил Макс и вальяжно засунул руки в карманы своих джинсов.

Мужчина, нервно поморгав, удивленным взглядом посмотрел на Фроста, совершенно не ожидая такой дерзости:

– Ты вообще-то разговариваешь с директором. Ты не забыл?

– А мой дед спонсор этой школы, вы не забыли?

Мистер Диггинс в очередной раз тяжело сглотнул, опустил взгляд и, причмокивая, медленно зашагал по приемной, хлюпая обувью.

В это время в его кабинете шел другой, не менее интересный, разговор.

– Я знаю, Ник: произошло что-то серьезное. Но ты упорно не хочешь мне про это рассказывать, – почти дружелюбно начала детектив. – Хорошо, можешь мне ничего не говорить. Я настаивать не буду. Но ты это расскажешь в другом месте.

– Меня, что, арестуют? – испуганно спросил Ник.

– Пока нет, но мне нужно тебя обыскать. Повернись.

– Не понял.

Детектив молча посмотрела в глаза Ника, и он покорно повернулся, положив руки на стол. Она неспешно легкими движениями рук проверила его одежду, карманы, спустилась до кроссовок, поднялась и сказала:

– Я закончила. Можешь идти.

– И… это все?

– Миринда.

– Что Миринда? – не понимая, о чем говорит детектив, переспросил Ник.

– Хочешь ответов на вопросы? Миринда тебе поможет в этом. Особенно с утра.

– О чем вы говорите?

Темноволосая женщина отворила дверь.

– Вы оба можете идти домой. А к вам, директор, – строго сказала детектив и посмотрела на мистера Диггинса, – у меня есть еще пара вопросов.

Изможденный директор протопал в свой кабинет. Сейчас он ему не принадлежал, потому как был вероломно оккупирован детективом. Мисс Кэтрин впустила директора и взглядом указала парням на открытую входную дверь.

– Она, что, обыскивала тебя? Это вообще законно? – Макс проследил через плечо Ника за детективом.

– Наверное, да. Меня никто никогда не обыскивал, – неуверенно ответил Ник, но в голове не затихали слова «Миринда… Миринда… Миринда».

– Мужичок-то попал, судя по всему, – радовался Макс. – А мы с тобой теперь можем идти. Пошли, пока дамочка не передумала.

Парни быстро пробрались к выходу по затопленному зданию школы. На улице уже никого не было. Все ученики разошлись по домам, очевидно, радуясь отмене занятий.

– Пока тебя шмонали, мне позвонил дед. Надо домой. К тебе приду как-нибудь в другой раз, – сказал Фрост.

– Лады. Без проблем.

Они стукнулись кулаками и разошлись в разные стороны: Ник к себе домой на унылую Арканзас-авеню, а Макс на тихую Ловингстон-драйв.

Придя домой, Ник не обнаружил в комнатах отца. Отсутствие в доме Тома всегда было однозначно. Его не было только по двум причинам: либо он устраивается на очередную работу, либо его уже выгнали с нее, и он рассказывает бутылке в каком-то баре о своей нелегкой судьбе.

Ник поднялся к себе в комнату, по привычке закрыв за собой дверь. Он всегда так делал. Почти автоматически закрывал все двери за собой, где бы ни находился. Однажды он даже запер за собой дверь в школьный туалет, чем вызвал различные теории по всей школе. Он делал это, отсекая от себя весь мир, ведь для него это был вопрос внутренней безопасности.