Вилма Яковлева - Прогулка за Рубикон. Части 1 и 2

Подруга Таисмет, Теистере, была намного темнее и обладала красотой пустыни на закате солнца. Возможно, это говорило о примеси нубийской крови, но прямые черные волосы делали ее египтянкой. Когда она чуть приподняла платье, Нефер заметил, что одна нога у нее короче другой и покоится на утолщенной подошве сандалии.

Таисмет удивленно осматривала мастерскую.

– Это скульптура Исет?

– Да.

– Но твой дом не святое место.

– Ну и что?

– Что ты вообще о ней знаешь?

– Если бы я о ней ничего не знал, то мне бы не удалось восстановить скульптуру Амон-Асет.

– И все же!

Нефер повернул скульптуру Исет так, чтобы на ее лицо упала тень.

– Когда Исида воскресила Осириса и Сет был побежден, она не позволила его уничтожить. Нельзя, чтобы в мире существовало только добро или зло. Должно быть их смешение, чтобы было прекрасно.

Таисмет не могла скрыть улыбки:

– Теперь я понимаю, почему по лицу Амон-Асет иногда пробегает тень злобы.

– Да, но именно поэтому она прекрасна.

Нефер опустил глаза, стараясь не смотреть. Девушки стояли между ним и ярко освещенным окном, от этого их стройные фигуры ясно проступали сквозь тонкую ткань одежды.

– Что ты еще умеешь делать?

– Я «знаю вещи» [22] … я образованный. , красиво пишу и рисую, умею вырезать барельефы. Но все тайны производства скульптур мне еще недоступны.

– Ты будешь искать другого учителя?

– Нет! Себайт моего учителя не имеет равных [23] «Себайт» – «учение». Корень «себа» обозначает «дверь» и «звезду». Учение есть дверь, открывающая путь к симметрии, а звезда ведет человека по дорогам земной и небесной жизни. . Его скульптуры живут своей внутренней жизнью. Как иероглиф, за которым скрывается недоступный для непосвященных смысл. Если я начну учиться другому, потеряю то, что уже приобрел.

Неожиданно для себя Нефер преодолел смущение и был готов говорить о своей работе весь день. Он непроизвольно взял Таисмет за руку и повел по кладовым мастерской. Ее спутница молча следовала за ними.

– Это – скульптура дочери Амон-Ра, царицы Хатшепсут, первой из прекраснейших. А вот это копия скульптуры еще одной дочери Амон-Ра – Нефертити. Учитель сказал, что женщинам на египетском троне не везло. Следующие правители пытались уничтожить их имена.

– Почему?

– Мудрость женщин похожа на мудрость жрецов: вместо мечей – слова, вместо копий – оковы, но не на тело, а на душу. Коварство женщины может нанести такой удар, что после него любое счастье покажется горьким.

– Значит, у женщин – царей Египта – нет никаких надежд на воскресение.

– Не больше и не меньше, чем у других царей, которых забыли сразу же после смерти. Теперь народ грабит их могилы. Мой учитель говорил: мертвого царя закапывают в землю, а маленького котенка поят теплым молоком. Главное для вечной жизни – это сохранить имя. Тогда остается надежда. Я верю в магическую силу письма. Мы с учителем восстановили изваяния и имена цариц Хатшепсут и Нефертити. Но на задворках храма лежат осколки еще нескольких десятков скульптур. Кто они, я не знаю.

Нефер говорил о неповторимости углубленного рельефа стен, создающего неожиданно богатую игру светотени, об изобретенной им краске, которая держится на камне и отражает изменение наклона лучей заходящего солнца причудливой игрой оттенков цвета – от ярко-красного до нежно-розового так, что изображение видно очень далеко.

Когда он стал углубляться в детали, Таисмет нетерпеливо спросила о том, что ее волновало в последнее время:

– Как ты думаешь, почему кто-то может прервать мирное течение времени и получить что-то за счет других? Почему не вмешиваются боги?

Нефер удивленно поднял на нее глаза. Он не мог поверить, что его мнение может кого-то заинтересовать, особенно Таисмет, которую считали самой умной женщиной Верхнего Египта.

– Учитель говорил, что боги редко влезают в дела людей, – его голос немного дрожал. – Они лишь подводят итог их жизни. И еще он говорил, что богов нельзя искушать долгим успехом, ибо следует расплата. Боги уже покарали неисчислимое количество людей и народов, которые забыли, в каком мире они живут. Удачи должны сменяться неудачами, счастье – несчастьями, победы – поражениями, ибо это предохраняет нас от более сокрушительных ударов судьбы. Вот и Египет…

– Что Египет?

– Он был слишком надменным, поэтому скоро превратится в царство теней.

– Что еще тебе говорил учитель?

– Он сказал, что после недомолвок, тайн и забвения неизбежно наступает момент истины.

– Он был в этом уверен?

– Да. Еще учитель говорил, что иногда лучше ничего не знать.

Благодарно погладив Нефера по щеке, Таисмет вместе с подругой вышла наружу. Нефер долго смотрел им вслед. Девушек так сильно освещало солнцем, что они выделялись на фоне светлого неба темными силуэтами.

Покинув мастерскую, девушки пошли на протоку, в которой благодаря глубине еще сохранилась прохладная вода.

Сбросив одежду, Таисмет нырнула в воду и быстро достигла дна. Там она перевернулась на спину, чтобы увидеть сквозь толщу воды далекий солнечный свет. Но деревья над ней плотно сплели свои ветви, были видны лишь пляшущие солнечные блики.

Она вынырнула среди плавающих лотосов, над которыми вились стрекозы, и, нащупав ногой ослизлый ствол дерева, вышла на берег.

Теист сидела на песке, упрев подбородок в высоко поднятые колени. Она оглядела фигуру Таисмет и провела ладонью по воздуху, повторив ее очертания.

– Ты богиня!

Таисмет засмеялась и отрицательно покачала головой.

– Нет, я простая смертная. Почему ты не купаешься? Вода как сон избавляет от дневной тяжести.

– Ты же знаешь, я не люблю воду. Да и нагота – удел подневольных людей.

– Я так не считаю – это привилегия царей и богов.

Теист подошла к краю воды чуть приподняла платье и прикоснулась к поверхности воды кончиками пальцев. Потом нагнулась, пытаясь разглядеть сверкающие плавники золотых рыбок.

– Нет, это не моя стихия. Но я могу станцевать воду.

Теист подняла руки над головой, ладонями вверх, и стала медленно выгибаться назад, устремив глаза на свою грудь. Когда верхняя часть ее тела приняла горизонтальное положение, она выпрямилась изящной волной и, не сходя с места, стала вращаться то в одну, то в другую сторону, быстро перебирая ступнями босых ног. Длинные черные волосы рассыпались по плечам.

Таисмет захлопала в ладоши.

– Потрясающе! Мужчины, должно быть, от тебя без ума.

– Ты же знаешь, в выборе мужчин я свободна, но еще никто не заполучил меня на свое ложе.

– В тебе совсем нет женской слабости.

– Да, окружающие начали мне повиноваться уже в те годы, когда я сама больше всего нуждалась в руководстве, – Теист убрала волосы с лица. – Но ты сильнее меня.