Анна Рунцо - Драконаполис. Первые искры

– Но я читал, что в Грузии и Армении находили крылатых и бескрылых доисторических существ! Просто в музеях они не выставлены, – возразил Витя. – Везуха Вам! Я вообще снов не вижу. А Вы можете спать и одновременно классное кино смотреть.

– Поверь, я бы дорого дал, чтобы навсегда перестать видеть такие сны. Снись они мне каждую ночь, я бы с ума сошёл. И перестал бы спать – как дети в «Кошмаре на улице Вязов». Что касается останков, ты, конечно, прав. Такие находки обычно не афишируют, – согласился Сева. – Вот будут у тебя летние каникулы, ты мог бы посвятить их исследованиям на месте. Поискать доказательства, поговорить с теми, кто помнит древние легенды, кто живёт там всю жизнь.

– Я так и сделаю, – решительно заявил Витя, и Сева смутился, что даёт мальчику ложную надежду. С другой стороны, увлекательные каникулы ему обеспечены. Пусть даже в конце его ждёт разочарование.

– Так значит, ты считаешь, что драконы – это гиперразумные существа, которые управляют человечеством? Есть такие, которые готовы делиться своими сакральными знаниями на благо всего человечества, и благодаря им происходили необъяснимые прорывы в технологии. Как в Египте, например, когда в третьем тысячелетии до нашей эры начали создаваться архитектурные шедевры и дело уже до электричества дошло. И ни до, ни после того золотого века ничего выдающегося в этой культуре не создавалось. Или вот взять Китай с его изобретением пороха, а также с восточным искусством познания своего тела и управления им через разум… – Сева сел на своего любимого конька. Исторические события нанизывались на леску времени, как бусины, сами собой. – Ацтеки в Мексике. Атлантида, судя по всему, вообще вышла за рамки всяких приличий, и драконы спохватились, что её жители скопили чересчур продвинутые знания и стали опасны. За это их и истребить могли. И есть такие драконы, которые не готовы делиться знаниями со всеми. Они ставят на одного тирана. Причём выбирают амбициозного и не слишком блестящего, чтобы не думал сомневаться в диктуемых ему приказах, а лишь упивался собственной властью. Отсюда Наполеон и Гитлер. Если подумать, в подтверждение твоей теории можно найти уйму фактов. Есть в ней только небольшая загвоздка. Если эти драконы такие долгожители и нянчатся с человечеством больше пятидесяти тысяч лет, то они так или иначе должны были устать от своих неудачных экспериментов. Свалившиеся с неба дары мало ценились и быстро утрачивались. Тираны начинали забывать, кому они обязаны успехом, считали, что способны управлять империями самостоятельно. Тут-то всё и должно было идти по… прахом, в общем.

– Фиг его знает. Может, у них сутки длятся по десять тысяч лет. Пять тысяч лет бодрствуют, пять спят, – пожал плечами Витя.

– Тебя ждёт удивительное лето – вот что точно.

– Вы же поможете мне? – Витя весь подался вперёд и с надеждой посмотрел Севе в глаза.

– Как друг я, конечно, тебе помогу. Но, боюсь, уже не как твой учитель.

Настало время сообщить ещё одну новость, ради которой пришёл Сева.

– В чём дело? – нервно дёрнул плечом Витя.

– Я больше не работаю в твоей школе, – как можно спокойнее и мягче уронил Сева, но почувствовал, что в носу защипало от обиды.

– Это из-за меня! – Витя побледнел.

– Это всё только потому, что иначе не могло быть. Если бы не комиссия, ни секунды не сомневаюсь, что Ирина Алексеевна терпела бы меня годами. Периодически делала бы мне взбучку, но увольнять бы не стала. Кто-то из родителей был взбешён, что его ребёнок вместо того, чтобы готовиться к ЕГЭ, сидит сутками над исторической литературой. Родитель со связями в Минобре. Сегодняшняя презентация ваших работ – это только предлог. И ты тут совершенно ни при чём.

Было полдвенадцатого, когда они закончили разговаривать. Сева уже не мог сидеть дольше, нужно было уходить. Но из кухни нёсся аппетитный запах пирога, лился мягкий свет, а на столе стояла откупоренная бутылка вина. Влад с Тамарой тихонько о чём-то говорили, но сразу замолчали и посмотрели на Севу, уже собравшегося надевать ботинки, и Витю, который поплёлся его провожать.

Так и вышло, что трое взрослых и один резко повзрослевший мальчик полночи трепались о самых разных вещах. Уже в третьем часу ночи Сева с Владом откланялись, разрумянившиеся и проникшиеся большой симпатией к хозяйке, а уж Витю оба расцеловали в щёки и долго подбадривали, стоя, полуобутые, в прихожей.

Влад, само собой, остался у Севы ночевать, и за несколько часов до наступления утра они всё говорили и говорили.

– В субботу надо съездить повидать родителей, – с блаженной улыбкой стал планировать выходные Влад. – Хоть позавтракаю нормально.

– Ты часто к родителям в гости ходишь? – Сева стоял у кухонного окна и курил.

– А ты разве не скучаешь? – явно удивился Влад. – Я люблю у них даже пожить с недельку, когда на работе задолбаюсь. Сырники по утрам. Сестра тоже любит и одна приехать, и с детьми. Мама сразу Дашку от всех забот освободит. Знай себе трепись, отдыхай, ешь.

– Скучаю, наверное. Папа у меня давно умер. А мама уехала в Америку. У меня тоже есть старшая сестра – мама помогает ей с внуками. – Сева отвернулся к вспоротому утренними лучами небесному брюху. – Вообще мне нравится жить одному. Так ты сам себе хозяин. Хочешь – молчишь и о своём думаешь, хочешь – музыку слушаешь. Проголодался – пошёл поел. Я, честно, никогда не понимал прелести домашних котлеток.

Влад удивлённо воззрился на друга.

– Чё, серьёзно? И не скучно тебе, не тоскливо? У меня родаки – это лучшие друзья. Я первое время прямо скучал, когда переехал. Долго. Всё никак приспособиться не мог. Это ж целый квест был – выяснить, как коммуналку оплачивать. Поправился сразу сильно, на фастфуде-то. Да и вообще – вечером и поговорить не с кем.

– Как это не с кем? – Сева улыбнулся сквозь дым сигареты, заслонивший ему пол-лица. – Тебя послушать, так ты один не бываешь.

– Ну, знаешь, – ухмыльнулся Влад. – Я с девушками прямо за жизнь разговоры не разговариваю… Так, про тусовки, про планы на отдых, где зависнуть. Что я буду им мозг парить?

– У меня папа тоже другом был. – Сева смотрел на окурок, который он затушил в тяжеловесной советской хрустальной пепельнице. – Мы с ним часами могли говорить. Только всё разом оборвалось, когда он умер. Он, правда, военный был. Толку особо в моих увлечениях историей не видел, больше в настоящем жил. Ему слишком интересен был реальный мир. История его интересовала только с точки зрения кладов или указаний, где полезные ископаемые найти. Чтобы можно было как-то в реальной жизни использовать. А так, чтобы в фолиантах пыльных копаться, – этого он никогда понять не мог.

– Сожалею, старик. – Влад подошёл к окну и положил руку другу на плечо. – Сколько тебе тогда было?