Елена Пономарева - Карты миров. Дети Соловорана

«Внезапно в пещере наступила тишина. Из самого брюха кокона вылетело около сотни новорожденных порроков. Сдувшийся кокон осел. Теперь стало ясно, что это была голова какого-то бедолаги. Точнее то, что от нее осталось. Я присмотрелся – это был мой человек, один их двух матросов, что лежали в хижине продавцов. Стало понятно, почему у местных жителей были странные черепа – почти каждый из них перенес заражение. Но медные листья на домах позволяли излечиваться от этих тварей. Продавцы же вовсе не заражались. От того и головы их были самыми обычными.

Было очевидным одно – нам срочно нужно было спасаться. Тем временем в воздухе разыгралась настоящая схватка за людей-жертв. Маленькие существа сражались между собой, многие уже валялись на земле, померкнув и одеревенев. Толпа ликовала – они делали ставки, гадая, какие из новорожденных выживут. Наконец, все жертвы были заняты. Теперь они потерянно смотрели по сторонам. Их увели».

«Из другого конца зала вытолкнули моего конопатчика Верака. По всей видимости, из него извлекли поррока, поскольку сейчас он мужественно кивнул мне головой, и, сжав челюсть, вышел на середину арены. Толпа притихла, присматриваясь к новому объекту ставок».

«Я рванулся к нему, но меня крепко держали веревки. Снова забили барабаны. Стена, казавшаяся глухой, поползла вверх. Для местных это казалось почти чудом. Но я заметил рычаг, который один из стражей перевел наверх. И вот, из огромной черной дыры в стене на маленьких крыльях вылетел гигантский поррок. Он был около трех метров ростом, с кабаньим рыльцем и маленькими тупыми глазками, которые то и дело разбегались в разные стороны. Казалось, у него было множество ребер, похожих на ребра животных. Однако это существо имело качественно иную природу. Только имитируя живой организм, оно могло размножаться в материальной части жизненного спектра. Мой матрос присел, и как только поррок кинулся к нему, метнулся в другой угол. Чудовище влетело в одного из стражей. На того тут же накинулись остальные стражники, посыпая его заветным порошком. И в этот момент я увидел тархе, которая махала нам. Почувствовав, что ноги свободны, мы ринулись вслед за ней через всю арену. Никто не успел ничего понять, как Верак и Лидия ворвались в дыру, из которой вышел поррок, скрывшись из виду в ее недрах. Тархе, вспыхнув, выжгла рычаг, после чего едва заметным огоньком метнулась к нам. Гигантская каменная дверь за нами упала в пазы и оставила нас одних в кромешной темноте.

Было неясно, есть ли отсюда выход. Васта едва горела, как светлячок в ночном лесу, и вскоре погасла – она отдала весь свой огонь на вспышку. Я присел к стене. Нужно было привести мысли в порядок. Чувствуя прохладу камня, я слышал отдаленный шум толпы. Люди что-то кричали в панике.

– Дагон, что будем делать? – послышалось в темноте.

– Пока не знаю, – ответил я, – думаю, у нас есть пара часов, прежде чем они починят этот рычаг. Надо обследовать помещение, может, здесь есть выход.

Я приподнялся. Голова не касалась потолка. Верак предложил считать шаги. Я пошел в право, он влево.

Прошло, вероятно, не очень много времени, прежде чем я наткнулся на своего товарища. Я насчитал семьдесят шагов. Он насчитал пятьдесят три. Итого было сто двадцать три шага. То есть, около семидесяти-восьмидесяти метров. Никакого подобия двери или тоннеля не было. Мы снова сели. Тархе и Лидия спали.

– Верак! – тихонько позвал я.

– Да, Дагон, я здесь. – был ответ.

– Пообещай мне одну вещь.

– Какую?

– Если со мной что-то случится, ты обязательно доставишь девочку до места, куда ей нужно. Она спасла мне жизнь.

– Хорошо, если выберемся отсюда, я буду предан ей до конца.

Я кивнул в темноту и сел. О грудь ударилось что-то холодное. «Медальон.» – подумал я. «Глупая бесполезная вещь. Никакого толку от него».

Одни в темноте…что может быть хуже? За стеной смолкли голоса. Я дотронулся до медальона. Здесь было душно, но он оставался холодным. Не отдавая себе отчет в том, что я делаю, я стал поглаживать его пальцами, прощупывая символы на крышке. Холодная ложбинка круглого узора скользнула по подушечкам. Круг в центре медальона едва различался в темноте. Я стал присматриваться к нему, пока не понял, что вижу и свои пальцы, а, затем, и руку. Медальон разгорался все ярче, испуская легкое голубоватое свечение.

Рядом зашевелились остальные. При этом тусклом освещении их глаза светились ярко-зеленым зеркальным светом, от чего они походили на странных животных ночного леса. «Капитан?» – позвала меня девочка. «Я вас вижу! Это чудо! Что это?». «Медальон» – ответил я.

Свет, тем временем, разгорался все ярче, пока, наконец, не стало видно всю пещеру от края до края. Около дальней стены виднелся вырез в камне – оттуда мы пришли. Больше никаких входов или выходов не было.

Внезапно Лиид сказала: «Вы чувствуете запах? Он такой же, как и из домов на берегу. Он идет вдоль стен. Вероятно, поррока здесь удерживали именно с помощью него. Но порроки существа, практически, бесплотные, значит, просто намазать стены порошком недостаточно, иначе под контролем эту тварь не удержать. Стучите по стенам!».

Я подобрал камень. Размахнулся наугад и ударил в стену. Через пробоину хлынул порошок, искрившийся в свете медальона. Окрыленный удачей, я быстро снял рубашку и кинул ее под струю. Мой друг сделал то же самое.

«Что вы делаете?» – воскликнула девочка – «Не время думать о наживе! Ломайте стену дальше!». Но я, ослепленный перспективой прибыли, которую принесет этот порошок, продолжал собирать его, пока, наконец, моя рубаха не была наполнена до отказа. Только тогда я аккуратно завязал ее и оттащил в сторону. И тут меня осенило. Это же то средство, которое нас может в дальнейшем защитить. «Быстро, все, сыпьте на себя это вещество!». Мы стали обсыпать себя, пока тела, одежда и волосы не стали мерцать.

После этого мы продолжали ломать стену с удвоенной силой. Известняковые породы легко крошились под нашими ударами. Оказалось, что Лиид была абсолютно права – эта комната была с полыми стенами, в которые хозяева темницы насыпали порошок, чтобы удерживать порроков. Проработав несколько часов, мы, усталые сели на пол. В стене появилось не очень внушительных размеров углубление. После первого успеха ломать стену стало гораздо сложнее – кроме первой полости для порошка стена в других местах была абсолютно глухой. Голод и усталость давали о себе знать. Я едва держался на ногах. Рядом со мной маялись остальные. Им тяжело было уснуть на пустой желудок. Сколько мы продержимся тут?

«Мне кажется,» – вдруг снова заговорила девочка – «мы не там ломаем…Ведь порошок откуда-то насыпали. Значит, он сыпался вниз. Я думаю, надо пробивать потолок».