Ирина Тюрина - Звони, колокол, звони

Когда к власти пришел Петр Первый, то велел он в этих суровых и отдаленных местах от столицы построить каторжные тюрьмы для тех, кто законы царские нарушал. И стали отправлять обозы осужденных, кого за большое преступление, а кого и за малое. Если не было денег откупиться от справедливых судей, садись туда же в обоз и езжай в жуткую землю Сибирскую, чтобы следующий раз думал, что творил. Местные воротилы Иркутского острога быстро смекнули, что царское правительство поставляет им дешевую рабочую силу и стали их за жидкую похлебку, и кусок хлеба использовать на золотых рудниках; не только для прибыли царской казны. Свои промыслы пооткрывали, так как была Сибирь необыкновенно богата разными природными ископаемыми, которые лежали в изобилие тысячелетиями в этой девственной земле. В отчетах своих много утаивали от батюшки царя. Те, кто был посмекалистей да половчей, обогатились золотом безмерно. Стали себя купцами называть, торговлю завели с Монголией, Китаем, Дальним Востоком. Мешки деньгами набивали, да друг перед другом хвастались у кого больше. Затем поняли, сколько можно золоту счет вести? Стали добротные дома ставить, возле острога. Каждый купец и золотопромышленник из кожи лез, чтобы его дворец был лучше, чем у соседа для этого стали они выписывать в Иркутск с запада, за щедрое вознаграждение, талантливых художников, инженеров-архитекторов. Расстроился Иркутск, население увеличилось, а золота все равно не убавилось. Тогда купцы начали в другое развитие города вкладывать, кто больницы строит, кто театр, кто учебные заведения, приюты различные. И вскоре стали говорить об Иркутске, никак о худом месте, а о великом торговом центре России. Царское правительство спохватилось, что много дохода теряют от этих мест, которые считали дикими и никчемными, стали присылать своих доверенных и приближенных к себе людей, и назначать их в губернаторы, чтобы вовремя Сибирские богатства в казну государственную поступали, да и в пути до столицы не разворовывались. И как только царское правительство заявило Иркутской губернии, что было ваше будет только наше, стал, Иркутск-замечательный, в развитии отставать от других городов Российских, значимость свою терять, и начал опять славиться в основном каторжными тюрьмами. Декабристы, которые восстали против действующего государя того времени Российского, были в наказание сосланы в далекую Сибирь. Когда обозы с закованными в цепи бунтарями против царского режима провозили через Иркутск, то они были очень удивлены, что город красив, величествен зданиями добротными, да и здешние жители довольны своей жизнью. Со временем ссыльным разрешалось покинуть каторжные тюрьмы и поселиться в городе Иркутске. Декабристам тоже такая милость была оказана. Они в развитие города внесли большую, полезную лепту, так как в свое время были обучены в Европе и обладали обширными знаниями во многих областях науки. Даже один из декабристов Пестель был назначен губернатором Иркутска. Низкий им поклон, за все хорошие дела, которые они совершили для процветания города Сибирского. В начале 19 века Иркутск славился промышленным производством, быстро развивающимся. Было еще примечательно для города, огромное количество отстроенных церквей. Ни в одном Российском городе не было такого количества соборов и больших, и маленьких. Стояли они в то время почти на каждой улице. Это все благодаря все тем же местным купцам и золотопромышленникам. Народ в Сибири был набожный и очень купцы боялись, что за грехи свои коварные попадут после смерти в ад, хуже того в котел с кипящей смолой. Вот они и жертвовали деньги на строительство храмов, чтобы попы день и ночь отмаливали их грехи перед богом, уж очень им хотелось попасть в царство небесное, в сады райские. Каких только соборов не было в Иркутске и белокаменных, и деревянных. Все были посещаемые. Тут и начинается история о строительстве храма Казанского Божьей матери. Превзошел он по красоте многие церкви Российских городов. Был величав в своем стиле, огромен. Но как говорят; строили, строили. Построили! Верили! Любовались! Восхищались! Молились! А потом сравняли с землей, глазом не моргнув. Деды строили, правнуки снесли. Ко всем этим событиям была причастна обычная семья по фамилии Кругловы. Предки их, когда-то обосновались на земле Сибирской и стал Иркутск их потомкам, домом родным. Все это было потом, а пока Сибирская земля заселялась людьми пришлыми из далеких мест.

Как только по России прошел слух, что в далекой Сибири на берегах рек стали заселяться люди, не смотря на отдаленность от других городов. Сразу же туда потянулись обозы с желающими найти жизнь получше и посытней. Шел 1693 год. Михаил Круглов, которому ныне минуло 38 годов тоже решил испытать судьбу и уехать вместе со своей семьей в суровый край для проживания. В Москве, где они ютились впятером в полуподвальном помещение, трудно было найти работу. Михаил был по большей части ремесленником, но брался за любую работу, какую можно было найти в суетливом городе. Весной купил телегу и лошадь на деньги, которые Марья его жена откладывала на черный день. В конце мая, когда земля окончательно просохла от талых весенних вод, Михаил Круглов и еще несколько обозов, такие же мужики-ремесленики, как и он желавшие жить лучше, с семьями двинулись в далекий путь. К середине июля они наконец-то все благополучно добрались до Иркутского острога. Расположились лагерем недалеко в лесочке. Бабы кашеварить начали, мужики пошли к местному воеводе проситься на поселение.

– Как фамилия? – спросил воевода Михаила, открыв, разбухшую книгу от исписанных чернилами слов. – С кем приехал?

– Круглов. Я и моя семья; жена, да трое ребятишек, из самой Москвы едем.

– Что умеешь делать?

– Все могу! Никакой работы не боюсь, – сжав ладони в кулаки, поднес к лицу воеводе, похваляясь силищей.

Воевода улыбнулся без злобы.

– Детям сколько лет?

Михаил растопырил пальцы на ладонях, стал их перебирать, что-то бормоча себе под нос.

– Ладно, вижу с грамотой ты не в ладах.

Михаил, смутился и слегка кивнул головой.

– Хорошо, въезжай со своей семьей в острог, мне крепкие работники нужны. Видишь в конце поляны изба стоит, размером она маловата, другой нет, вот в нее и заселяйтесь. Зиму перезимуете, а там может и больше дом на следующее лето поставишь. Завтра, как солнце взойдет, приходи на работу. Церковь я задумал нынче поставить к осени, а то часовенка уже не вмещает всех. Расчет буду производить харчами. Барствовать сильно не будете, но и голодать тоже, – заверил воевода Михаила.

– Благодарю за прием, завтра прибуду с первым лучом, – обрадованно ответил Михаил.

С тех пор прошло много времени, как Михаил Круглов и его семья пустили корни на земле Сибирской. Теперь его потомки уже считают себя коренными сибиряками. Богатыми не стали, но и в бедности не прозябают, все также по ремесленному мастерству трудятся. Острог расстроился и стал называться город Иркутск. На одной из улиц, которая находилась возле Богоявленской церкви, тот самый храм, который, когда строил прапрадед Михаил Круглов стоял их дом. Церковь уже нуждалась в расширении, но как-то благодетелей не находилось, чтобы деньги пожертвовали на ее преобразование.