А. И. Шуст - Повелитель птиц. Ненависть

– Это серьезнее.

Когда закрываешь глаза – становится легче. Немного.

– Ты волнуешься… – Я не вижу, но уверена, что он кивает. – И что? Что надо сделать?

– Просто веди себя, как того требуют. Это не так сложно, правда, – я открываю глаза, когда альбинос морщится. Он кусает губы. Или…

– Ты дрался? – как не пытаюсь, волнение скрыть не удаётся.

Ди слабо, вымученно улыбается.

– Я страж. Мы всегда дерёмся, просто в этот раз немного жёстче. Идёт подготовка.

– Подготовка? К чему?

Он машет рукой:

– Неважно, Вась. У нас немного другие порядки, и те, кто не вписывается в систему, легко удаляются. Я не хочу, чтобы с тобой подобное произошло, подумай о…

Бам! – барабаны. Голова резко болит, причём в этот раз гораздо сильнее обычного; я хватаюсь за неё и мгновенно оседаю на пол, стараясь не зареветь.

Больно! Как же это больно!

Ди что-то кричит, но из-за этого было только хуже. В ушах пищит.

Проходит несколько минут, прежде чем это проходит.

– Вася, Вась?..

Я мычу в ответ, боясь нового приступа боли.

– Ты в порядке?

– Да.

Забавный факт: после того, как боль уходит, она перестаёт казаться невыносимой.

– Почему это происходит? Ди, почему?

– Я не…

– Правду. Говори правду.

Он смотрит, разворачивается и уходит.

***

Я не знаю, откуда появилась эта угнетающая обстановка, но она, как ни странно, угнетает.

Ещё один забавный факт: проблемы приходят неожиданно, как раз тогда, когда их не ждёшь.

Моё общение сузилось, и теперь я вовсе сама по себе. Ди игнорирует меня, Катрина пропадает в делах.

А мне делать нечего.

Поэтому приходится тренироваться целыми днями, чтобы хоть чем-то себя занять и не сойти с ума, окончательно.

Надо признать, я могла бы общаться с остальными будущими хранителями, но это – предательство принципов. А принципы – то, благодаря чему мы существуем.

К тому же, у нас взаимонейтральные отношения, которые нарушать никак не хочется.

Изредка мне сообщают о лекциях, которые я благополучно прогуливаю, и сообщать перестают.

Меня не существует для них, и это к лучшему.

***

Я думаю, что утро начнётся, как обычно. Но понятие обычно в моей жизни отсутствует.

– Вася! Вставай! – крик, который никак не хочет заглушаться. – Ты опоздала на час, понимаешь?!

Проходит пару секунд, прежде чем я понимаю, кому принадлежит голос, и тяжело поднимаюсь.

– Чего? – сонно произношу, потянувшись.

– Сегодня отъезд был, в дворец Весны, хранитель тебя подери… вставай!

Видеть и слышать Ди кричащим странно. И смешно.

Он до безумия похож на плюшевого мишку, когда злится.

– Да встаю я, – весело хмыкаю, спрыгивая с кровати, и тянусь за формой, как парень прерывает:

– Нет, в этот раз парадная.

Парадная – это такая же, только белая, – понимаю я, когда вижу свёрток с одеждой.

Ну, ещё воротник пониже и есть золотые полоски на руках.

Ди выходит, я одеваюсь, начинаю причесываться, как его терпение лопается.

Приходится завязать хвост, со спутанными волосами.

Мы идём молча, и тишина угнетает больше, чем что-либо ещё.

– Куда идём?

– Дворец Весны.

– Мило. Что это?

– Вам на лекциях рассказывали.

Я не могу дать характеристику диалогу, потому что он и есть такой – сухой, без эмоций, как будто речь о погоде.

– Как у тебя дела? – спрашиваю, желая поддержать разговор. Он мне жизненно необходим.

– Как… дела? – это удивленный тон. – Меня никто никогда не… Хорошо. В общем.

– В смысле «никто, никогда»? – я свожу брови. – Даже врачи?

– Врачи? Нет, – качает головой. – Стражей не лечат. Это… по-вашему, естественный отбор. Те, кто не умеют выживать, нам не нужны.

– То есть… даже… антисептик?

– До ста лет – нет.

Я давлюсь воздухом и кашляю, останавливаюсь, выпучиваю глаза.

– Ч-чего?!

– Что тебя удивило? – Он не останавливается, и мне приходится догонять.

– Сколько тебе лет?

Передо мной стоит двадцати восьмилетний парень, который говорит:

– Около… тысячи? Не знаю точно, надо в архиве глянуть.

Я, так и выкатив глаза, бормочу:

– Выглядишь… моложе. Лет на девятьсот… моложе.

– Я тогда ребёнком был, – усмехается Ди.

Да уж, столетний ребёнок.

– И год твоего рождения?..

– У нас немного другое летоисчисление, по вашим меркам это примерно 1019. Хранители времени замедляют наше старение.

– А Влад?

Ди качает головой.

– Он не совсем… В общем, там сложная история, но он младше меня, если посчитать.

– Расскажешь?

– Влад что-то вроде эксперимента хранителей. Они часто такое устраивают, но об этом позже, – он улыбается и, резко развернувшись, прикладывает руку к стене.

Дверь распахивается.

Меня ослепляет яркое солнце и… ветер, я чувствую ветер.

Никогда бы не подумала, что именно его мне не хватало. Не хватало ветра, не хватало свободы.

Из-за эйфории я не сразу понимаю, что то, что ослепляет, то, где мы находимся, – пустыня. Огромная, бездыханная и не такая жаркая, как изначально могло показаться.

– И что дальше, пешком? – хмыкаю я.

– Сейчас приедет Влад. Попытаешься сбежать – у меня есть полное право тебя вырубить, – альбинос мило улыбается. Я выдавливаю улыбку в ответ, далеко не милую.

Тут слышится громкий рёв мотора, и из-за горизонта показывается чёрная точка, увеличивающаяся в размерах.

Это огромная чёрная машина с огромными колёсами, – всё, что могу сказать. По-моему, усовершенствованный джип.

Я перевожу взгляд на Ди, задавая тому немой вопрос.

– Знакомься – единственное, к чему Влад питает тёплые чувства.

Я не уверена, что он шутит, несмотря на тон.

***

– Далеко ещё? – стону я с заднего сидения, где уже успела и посидеть, и поваляться, и даже постоять на голове.

– Ещё немного, потерпи, – отвечает Ди. Только он и отвечает, и разговаривает, Смазливое личико же всю дорогу молчит.

И бесит меня этим.

– Я есть хочу.

– Ты только что ела! – возмущается альбинос.

– И ещё хочу. Сладкого. Шоколад, пирожные, конфеты…

– Что это? Вид мяса? Овощи?

– Вкуснятина это, – заверяю я, убедительно покивав. – Разве вы не должны выполнять просьбы хранителя?

После недолгого молчания слышится:

– Ладно.

Я замечаю, что Влад качает головой, но ни слова не говорит.

Мы выезжаем на трассу, а через некоторое время тормозим на заправке, и я тут же порываюсь открыть дверь.

– Ты остаёшься в машине, – после безуспешной попытки слышится хмурый голос. – Ди, проследи за ней.

– Эй, он тоже хочет посмотреть на обычный магазин, – резво парируя я.

Ди подлавливает и активно кивает под все такой же неодобрительный взгляд.

В результате они сошлись на том, что за пару минут я никуда не денусь.

Быстро кидаю им вслед:

– Купите мне побольше пирожных.