Екатерина Бердичева - Художник

– Тебе нравятся водные прогулки? – Прокричал сквозь шум Иржи.

– Я служил в морском десанте. Мы плавали постоянно и на чем только можно. – Откликнулся Игнац. – Иногда целый день по пояс в холодной воде. Поэтому Вы не волнуйтесь. Со мной ничего не случится. Просто дань прошлому. Можно сказать, ностальгия.

– Как супруга? – Немного подумав, спросил Иржи.

– Радуется!

– Чему?

– Что я сейчас работаю с Вами.

– Интересная и не поддающаяся анализу логика. – Пробормотал себе под нос Иржи и замолчал.

Они шли вдоль берега большого красивейшего озера. Когда строили комплекс, его почистили, избавив от тины и топляка, подрезали деревья и посадили декоративные кусты, гармонично вписав их в естественный ландшафт. А маленькие тенистые бухточки украсили лилиями и лотосами. Но цвести пока им было рано, и на поверхности вод медленно плавали широкие, еще набирающие размер, листья. Постепенно протока сужалась, а берега поднимались, зажимая воду узким каменным каналом.

– Смотрите, – прокричал лодочник, – сейчас выйдем в следующее озеро и правый берег поднимется еще выше. Там, прорезая скалу узким заливом, в него впадает речка. Вот как раз в этом месте и водопад!

– А войти в залив можно?

– Лучше пришвартоваться подальше. Выход неширокий, а течение сильное. Немного придется пройти пешком!

Иржи кивнул головой, любуясь стройными красно-коричневыми соснами, качающими макушками на высоких скалах правого берега. Терпкий запах нагретой солнцем смолы долетал до его ноздрей, заставляя вдыхать чаще и глубже. Песчаные пляжи манили к себе отличными купальными местами. Как жаль, что еще только весна! Левый берег, наоборот, был достаточно отлогим и заросшим всяческой растительностью, не боящейся весенних паводков. Даже сквозь рев мотора были слышны раздающиеся оттуда птичьи голоса.

– Гнездовья! – снова крикнул лодочник. – У нас здесь водится большая бурая чайка!

– А медведей бурых случайно нет? – Улыбнулся ему Иржи.

– За ваши деньги – хоть амазонский удав! – Рассмеялся тот.

Скоро они начали приближаться к берегу, и лодка постепенно сбрасывала скорость.

– Сейчас будем швартоваться. Видите тот вырез в скалах? Где сосна вилами растет? Вот этот водопад – там.

– Раньше мы редко сюда забирались, – продолжил лодочник, подтащив к берегу лодку и намотав канат на вбитое бревно. – Нехорошее это место. Разное люди видели. Говорят, некоторые не возвращались.

– И что говорят? – Продрогший художник достал флягу с коньяком и глотнул.

– Пойдемте наверх, там есть бревна, светит солнышко. Присядем – расскажу.

Когда они расселись, а Иржи налил охраннику, а затем лодочнику по колпачку спиртного, разговор принял более оживленный характер.

– Так что в этом месте плохого?

– Видели старики девушку. Представляете – непроходимая чаща, скала, а на ней – красивая девушка. Плачет, протягивает руки и говорит: верните мне сердце! А через нее лес да траву видать…

Охранник засмеялся:

– Пить надо меньше! – И с удовольствием опрокинул в себя очередной коньячный наперсток.

– Ей Богу, правда! – Лодочник вытаращил глаза. – Молодая совсем, волосы длинные, светлые…

– Интересная сказка. И где, говоришь, видели?

– Да вон там, за мысом. С той стороны реки.

– Хорошо. – Иржи встал и флягу с остатками коньяка сунул за пазуху. – Пойду к водопаду, попишу. Вы пока костер разведите, что ли. Сыро!

Выбрав удобную и ровную площадку, откуда водопад смотрелся наиболее выигрышно, художник выставил этюдник и принялся за работу.

Ласковое солнышко уже поднялось высоко над лесом и на открытом месте, где стоял Иржи, ощутимо припекало. Он снял куртку и положил на камень. День искрился и переливался бриллиантами водных струй, падающих с каменного утеса в темно-голубые воды лесного озера. Серо-желтый камень скалы под мокрыми брызгами получал какой-то фееричный зеленовато-красный оттенок, словно самоцвет, вначале неказистый, но под умелой рукой огранщика принимающий свой истинно королевский вид. На уступах, куда зимой не долетал ледяной ветер, а от воды всегда тепло, росли небольшие березки, тянущие к небу еще не окрепшие веточки. А на одной из них, спрятанной в глубине расселины, хитрая птичка свила себе гнездо. И действительно, ни один хищник не полезет за яйцами или птенцами в водопад! Иржи с удовольствием любовался этой чудесной природной картиной, нанося на холст уверенные мазки. На душе было спокойно и радостно, как всегда в те минуты, когда к нему приходило вдохновение. И вот уже холмы, водопад и озеро, как живые, смотрели на него с небольшого холста. Художник порадовался: действительно, прекрасное место. Он схватил еще один холст, закрепил и стал набрасывать сами скалы, их цвет, оттенки, причудливо падающие тени и замершие на вершине камни. Разделяя различные цветовые пятна, его опытный глаз вдруг уловил едва намеченную тень на той стороне водного потока. Уж очень она была ровной и округлой. Пещера? Грот? Иржи очень захотелось туда попасть и посмотреть, что же такого замечательного прячет там дивная природа. Он аккуратно сложил эскизы в ящик, замотал тряпкой испачканные краской кисти и куском лоскута с растворителем протер руки. Ну что ж, пора подниматься! Кинув последний взгляд на радужные струи и запомнив расположение пещеры, он полез вверх, к оставленным на поляне людям.

А там, между бревнами, уже горел небольшой костер. Спиной к нему и лицом к солнцу на сложенном вчетверо непромокаемом плаще сидел Ковач. Пиджак он тоже снял и засучил кверху рукава плотной водолазки.

– Загораем? – Подошел к нему художник.

Ковач сразу открыл глаза и вскочил, опуская рукава.

– Сиди, – махнул рукой Иржи. – Где наш лодочник?

– Пошел вверх по течению реки. Вы же изъявили желание перебраться на ту сторону, ну вот он и вспомнил про мостик, что когда-то здесь был. Сейчас уж должен прийти. – Охранник посмотрел на часы. – Нам пора возвращаться. Обед почти прошел. – Закончил он уныло.

– Не огорчайся, закажем в номер. А потом сходим на ужин.

Иржи присел на бревно, надел куртку и пошарил в карманах. Достал сигареты.

– Вы же вроде не курите?! – Удивленно посмотрел Ковач.

– Зато много думаю. Особенно в последнее время. – Иржи чиркнул зажигалкой и прикурил. А потом пояснил: – Отвлекает.

Выдыхая дым, он смотрел на блестящее серебро водопада словно сквозь туман. И, будто наяву, увидел на краю скалы, над самой бездной, легкую девичью фигурку в цветастом платье. Она стояла, прижав руки к лицу. Ветер развевал длинные белые волосы, украшая их россыпью мельчайших капель, играющих на солнце разноцветными искрами. Вдруг девушка отняла от лица руки и посмотрела прямо Иржи в глаза. Ее губы что-то сказали, а рука показала на тот берег. Он вскочил, разгоняя рукой едкий сигаретный дым, и попытался ее разглядеть. Но на утесе никого не было. Художник с досадой бросил вниз окурок.