Михаил Шторм - Сердце Арктики

Судя по тому, что Юлии даже напиваться пришлось в одиночку, они были правы.

И она спросила себя: а не дура ли она? В конце концов, жизнь у нее только одна, и примерно треть уже растрачена на других. Если так пойдет и дальше, то что ждет Юлию? Ни подруг, ни друзей, ни любимых. Неужто так и помирать старой девой?

Когда люди задаются серьезными вопросами, ответы обязательно приходят.

В черный час отчаяния обязательно вспыхивает лучик надежды, нужно только суметь его разглядеть.

Близкая к депрессии, Юлия бесцельно бродила по городу, когда столкнулась с Александром Брином. Они познакомились много лет назад, когда он потерял свою любимую. Юлия тогда находилась в горном лагере, работая с теми, кто пережил сход лавины, и с близкими тех, кто остался под снежными завалами. Что касается Алекса, то он категорически заявил, что ни в каком психологе не нуждается. Сам справлюсь, сказал он, и, как выяснилось, справился.

После того трагического случая они не раз пересекались, потому что Алекс стал специалистом по выживанию в экстремальных и просто диких условиях. Он спасал людей в буквальном смысле, а Юлия поддерживала их морально. Споров о том, чья работа важнее, не возникало. Они вообще мало разговаривали, Алекс и Юлия. И, встретившись случайно, по идее должны были поприветствовать друг друга, вежливо спросить, как жизнь, и пойти дальше по своим делам.

Но он задержался, приглядываясь. Видимо, заметил что-то в глазах Юлии. То, что он там обнаружил, ему не понравилось, потому что, взглянув на таймер, Алекс отключил мобильник и предложил ей посидеть в кафе.

Они взяли бутылку итальянского вина и по солидному ломтю наполеона.

– Как жизнь? – спросил он, смакуя кусочек торта на чайной ложке.

– Нормально, – ответила Юля, старательно улыбаясь.

– Вижу, – кивнул Алекс серьезно. – Рассказывай.

– Да нечего, в общем, рассказывать.

– Тем более, – сказал он.

Сама не зная зачем, Юлия поделилась с ним своими сомнениями, разочарованиями и тревогами. Он ни разу не перебил ее, деликатно откусывая кусочки торта и так же деликатно запивая их экономными глотками вина. А выслушав Юлину исповедь, сказал:

– Мы все переживаем кризисы, Юля. Каждому знакома ситуация, когда все прежние представления и планы рушатся в одночасье. Крах, полный крах. И ты стоишь на распутье. И проклинаешь судьбу. Но на самом деле жизненный тупик – это лучший момент для того, чтобы хорошенько подумать и выбрать дальнейший путь.

– У меня не получается, – покачала головой Юлия. – Чего я только не делала. Даже молилась.

– Всевышний крайне редко отвечает на молитвы, – сказал Алекс, облизывая ложечку.

– Почему?

– Ты когда-нибудь задумывалась о том, что представляет собой молитва? Это нежелание или неумение справиться с проблемой своими силами. И попытка переложить ответственность на кого-то другого. Вот, я залез в болото и увяз в нем, а теперь пусть меня вытащат, обмоют, утешат и направят на путь истинный. Я пройдусь немного в указанном направлении, а потом сверну, куда вздумается, и опять стану просить Господа о спасении. И не буду услышан.

– Что же делать? – спросила Юлия тихо.

– Ты доверяешь Богу?

– Что? – От неожиданности она захлопала глазами.

– Ты доверяешь Богу? – повторил Алекс вопрос и сам же ответил за нее: – Нет, Юля. Если бы ты верила по- настоящему, то с благодарностью принимала бы Его волю. А мы всегда недовольны. И постоянно ноем, умоляя Господа отменить Его законы и решения. Много ли таких, кто молится о том, чтобы божественный замысел осуществился? Таких, кто хочет быть полезным?

Алекс положил руку на ладонь Юлии, собиравшейся возразить.

– Подожди. Не спеши со словами, Юля. Подумай. Так ли ты несчастна, как тебе кажется? Вспомни всех тех, кого ты видела в беде. Вот где настоящее горе. А ты просто немного устала. Это неизбежно. Ты работала на износ и при этом забывала прибегать к помощи Всевышнего. Решила, что справишься сама. Но силенок не хватило. Это не страшно. Попроси сил заниматься тем, что подсказывает тебе сердце. На такую просьбу ответ будет, можешь не сомневаться.

– Не знаю, Саша. Иногда мне кажется… – Юлия покусала губу, прежде чем продолжить. – Мне кажется, что нет никого. Ну, того, к кому обращаются с молитвами. Иначе почему в мире столько боли, столько страданий, жестокости и несправедливости? Зачем вообще смерть? Люди гибнут, гибнут, умирают… Какой в этом смысл?

Алекс тоже заговорил не сразу.

– Каждое мгновение жизни человек движется навстречу своей смерти, Юлечка. Это неоспоримый факт. Все увядает, все умирает. Посмотри в окно: видишь эти маленькие зеленые листочки на деревьях? Сейчас они распускаются, вбирают влагу и солнечный свет, но все вместе и каждый по отдельности обречен встретить свою последнюю осень. Сколько ни цепляйся за привычную ветку, но дунет ветер – и ты полетел на землю, чтобы гнить там, уступив место новым всходам. Мироздание, Юля, подобно огромному дереву. И каждый человек, растение или животное подобны листьям: они появляются, растут, а потом падают. Все это предопределено.

– Но зачем тогда все? – воскликнула Юлия.

Алекс улыбнулся:

– Ты спрашиваешь у такого же листочка, как ты сама. Обратись за разъяснениями к дереву.

– Но и оно не в пустоте растет! И оно тоже умирает!

– Вот! – Улыбка Алекса сделалась шире. – Кажется, ты начала понимать. – Он склонил голову набок, разглядывая девушку. – А я тем временем кое-что придумал. Поедешь со мной в экспедицию?

– Куда? – быстро спросила она.

– На Северный полюс, – ответил он, но еще до этого она уже знала, что примет предложение.

И она пока что ни разу не пожалела об этом, даже во время тренировок, оказавшихся трудными не только физически, но и эмоционально. Давно уже Юлия не оказывалась в ситуации, когда заботились о ней и опекали ее, а не наоборот. Впервые за долгое время она чувствовала себя женщиной, а не психологом.

Элсмир ей понравился. Эта серая, безжизненная земля, кое-где покрытая снегом, ничего не обещала и не обманывала. Мысленно она сравнила себя с этим каменистым, обледенелым островом и решила, что больше никогда не будет прежней. Чтобы не забыть об этом решении, она попросила Быкова сфотографировать себя на фоне множества указателей, размещенных вокруг знака с надписью «Alert». Похоже, каждый приезжий считал себя обязанным отметиться на фоне этой спонтанной экспозиции. Она состояла из табличек с указаниями километров и миль до Чикаго, Тираны, Виннипега, Торонто, Солсбери и сотен других населенных пунктов, о большей части из которых Юлия никогда не слышала.

Тем не менее все они существовали.

И в них жили люди, со своими проблемами и радостями. Возможно, некоторых из них уже не было в живых, а таблички, установленные ими, продолжали жить. Потом их не станет. И база когда-нибудь исчезнет с лица Земли. И даже сам остров. А мироздание останется. А раз так, то у каждой смерти и у всех страданий есть некий смысл, недоступный человеческому пониманию. Таким образом, нужно просто жить и оставлять после себя как можно больше указателей.