Тихон Стрелков - Призрачная нога

– Это же не лестница, ― нахмурилась Флора.

– Чего дорогуша? Не расслышала!

– Говорю, это очень любезно с вашей стороны.

– Да ладно тебе!

Смолл забрался первым и помог залезть Флоре. Изнутри дом казался совсем древним. Грязная каменная печь, колченогий сосновый столик и стулья с кривыми спинками. В прихожей лежал продолговатый шкафчик. В него тетушка Балгани предложила сложить обувь. Смолл сразу же передумал разуваться; шкафчик полностью был забит ботинками. Потесанные кожаные сапоги, туфли с блестящими застежками, вязаные плетни и детские дышащие сандалии.

– Тетушка Балгани, здесь так много обуви… ― сказал Смолл.

– Конечно. До вас у меня много гостей бывало.

– А почему они оставили тут свою обувь?

Старуха так резко повернулась к Смоллу, что принцесса вздрогнула.

– Кто тебе сказал, что это они тут ее оставили?

Зрачки старухи сузились, и она наклонила голову вправо, так, чтобы ухо лежало на плече. Флора пододвинула стул поближе к Смоллу. Тетушка Балгани молча ждала ответа. Ноздри на ее горбатом носу плавно расширялись. Она не шевелилась. Смоллу ее взгляд показался знакомым. Он видел его столько раз, что вроде бы должен был точно знать, кому он принадлежит. Но почему-то не мог этого вспомнить.

– Никто. Я просто предположил.

Пол на чердаке скрипнул. Так тихо, будто ветер залетел в окно и решил немножко пошуметь. Старуха засмеялась и вернула голову в вертикальное положение.

– Ох, как люблю я так прикалываться над гостями. Одни думают, я с ума сошла, другие хватаются за оружие, но пугаются абсолютно все. За этим интересно наблюдать. Ведь, как там говорится, именно страх раскрывает истинный лик человека. А насчет ботинок… оставили мне их, оставили, я в свободное время вяжу обувь вот и обменяла им. Хотите и вам обменяю?

– Нет, спасибо, ― отмахнулся Смолл. ― Вы сказали, что страх раскрывает лик человека. И что же вы увидели в нас?

Тетушка Балгани крякнула.

– Девушка явно струсила, ― ответила она. ― А ты… даже не знаю. Тебе почему-то стало интересно. Эх, странный ты! Все пугаются, а ты, кажется, столкнулся с какой-то загадкой. Лицо задумчивое, а глазки… очень красивые глазки, будто бы увидели что-то знакомое. ― Она поставила на стол металлические кружки. ― Давайте-ка чай пить.

Старуха вытащила из печи котелок и разлила в кружки душистого чая.

– Спасибо, ― сказали Смолл с Флорой в унисон.

– Пейте на здоровье, пейте, ― улыбнулась старуха, показав черные редкие зубы.

– Тетушка Балгани, вы одна тут живете?

– К несчастью. Мне уже седьмой десяток идет…

– Седьмой?! ― не поверил Смолл.

– Чего ты так удивляешься? Не всем же рано помирать. ― Старуха отпила чаю и поправила седые волосы. ― Не всем. Да. Не всем. Но вот муженек мой рано свалил на тот свет. У нас была дочь. Красивая, стройная… прям как ты, дорогуша! ― она улыбнулась Флоре. ― Пару лет назад она вышла замуж. У нее и сын родился, Рошей его назвали. Все как положено: счастье, достаток. Бог видит, как я была за нее рада. Но недавно и их с внуком ни стало.

– Что случилось? ― спросила Флора.

– Прости, дорогуша, не хочу говорить об этом.

– И как вы справляетесь одна? ― спросил Смолл.

– Кое-как. Ручеек в десяти минутах ходьбы. Каждый день ношу оттуда по два ведра. Ем, что придется. Выращиваю ягоды и грибы. Кое-как справляюсь.

Смолл отыскал глазами ведерко воды, стоявшее возле печи. «Тяжелое, ― подумал он. ― Как эта старуха поднимает его наверх? Тем более используя тот дряхлый канат».

– Тетушка Балгани, как вам удается поднимать ведра наверх? ― Флора вслух озвучила мысли парня.

Прежде чем ответить старуха рассмеялась, так сильно, что закашлялась.

– Вы в порядке?

– Эх, здоровье у меня уже не то, ― сипло отозвалась она. ― На чердаке есть две койки. Можете допить чай наверху. Там же стоит второе ведерко. Если нужно будет умыться или еще чего. Я, пожалуй, прилягу.

– Конечно, ― сказала Флора. ― Если вам что-нибудь понадобится ― просто скажите.

– Спасибо, дорогуша, спасибо.

Старуха легла на скрипучую кровать и закрыла глаза. Флора встала с кружкой чая в руке и по крутой лестнице стала подниматься на чердак. Смолл продолжал сидеть на месте.

– Смолл, ― шепотом позвала принцесса, ― идем.

– Да.

Он схватил рюкзак и последовал за девушкой.

– Не нравится мне все это, ― сказал Смолл, когда они поднялись на чердак. ― Что-то тут не так.

– Да?! И что же?

– Говори тише. Старушка не смогла бы поднять два таких ведра наверх. Она что-то недоговаривает.

– И что с того? ― не удивилась Флора. ― Все мы имеем право на секреты.

– Причем тут это? ― вскинулся Смолл. ― Ты вообще меня слушаешь?!

– Сказал говорить тише, а сам кричишь.

Флора допила чай и поставила кружку на тумбочку возле кровати.

– Неужели тебя не насторожило количество обуви в том шкафу? ― не унимался Смолл.

– Да какая разница сколько там обуви! ― Флора от негодования стукнула кулаком себя по бедру. ― Ты какую-то ерунду несешь. Оставь в покое тетушку Балгани. У нее и так недавно дочери с внуком не стало.

– Надавили на чувства и все? Попрощаемся со здравым смыслом?!

– Прекрати кричать!

– А я и не кричу! ― Смолл сжал пальцы в кулак. Ему вдруг захотелось кого-нибудь ударить, и он принялся шагами поднимать пыль на чердаке. Чердак казался парню неправильным, кривым и до бешенства грязным. ― Кажется, до меня дошло. Это все чай.

– Чай? Чай, говоришь?! Чем тебе чай не угодил? Возьми себя уже в руки. А-то смотреть тошно. Ведешь себя как умалишенный. ― Щеки принцессы залил густой румянец, она была страшна возмущена. Походка, голос, идеи ― все раздражало в Смолле.

– Флора, послушай, этот чай повлиял на наш мозг…

– Тебе самому не стыдно нести такую чушь? Ходишь туда-сюда с видом важной особы, хотя представляешь собой лохматого деревенского дикаря!

– Замолчи! ― Смоллу стоило невероятных усилий сохранять власть над собой. Он подскочил к Флоре и сграбастал ее тонкие запястья в свою руку.

– Отпусти! ― крикнула принцесса. ― Мне больно!

– Продолжай кричать, ― шепотом приказал он.

– Что ты творишь?!

Смолл свободной рукой достал из заднего кармана брюк маленький прозрачный стеклянный флакон с розоватой жидкостью, снял пробку и влил немного содержимого в рот принцессе. Она сопротивлялась еще секунд десять, после чего силы оставили ее.

Смолл уложил Флору на кровать и вытащил из переднего кармана брюк флаконы с синей и зеленой жидкостями. Ему хотелось закричать. Все вокруг раздражало. Стены дома то сжимались, то расширялись. Пол, как кусок льдины посреди безбрежного океана, пытался уйти из-под ног. Смолл глянул на безмятежное лицо принцессы и крепко сжал пальцы в кулак. Ему показалось, что она усмехается над ним.