Марианна Ланская - Таинства подсознания, спрятанные на острове Нуриева

Чтобы избежать конфликтов со своими коллегами, он перестал проводить с ними вечера, по тем большим праздникам, что он так любил. Он перестал приглашать их к себе домой для роскошных обедов, которые он регулярно организовывал ранее. Он стал прятаться от общества своего города, жившего праздной светскостью. Люди начали находить его странным, и ему оставалось лишь одно: закрыться от мира в его фильмах, в его Киностудии, где он мог бы вновь ощутить мир и спокойствие повседневной работы. Это был его Храм. И никто не имел права нарушить его гармонию, которую он создал ценой таких усилий.

В общем, день был решающим: нужно было любой ценой избежать скандала, но каким образом, он еще не знал. Он надеялся на сиюминутное вдохновение, как всегда. Но на этот раз он изменил своей привычке и, прежде чем покинуть гостиную, он остановился перед диваном, сел на него и стал смотреть на лучи солнца! Они были достаточно яркими, несмотря на тяжелые шторы, закрывающие большие окна террасы. Лучи светили сквозь букет тюльпанов на низком столике, стоящем прямо перед диваном, и впервые в своей жизни Билл стал созерцать лепестки цветов. Его абсолютно не волновал тот факт, что группа ждала его, что день его должен был быть просчитан до последней секунды, и что он должен был решить проблему со сценарием, которая мучила его со вчерашнего дня.

Он смотрел на то, как воздух дрожит тысячей небольших пылинок, как дышат цветы и слегка поворачивают свои головки к солнцу, как лучи их обнимают, нежно, бережно, стараясь не потревожить. И в первый раз он попросил о помощи. Билл не знал в точности, к кому он обращается… Без единого слова он направлял свои мысли во Вселенную… Было уже десять часов утра, но Билл не двигался, сосредоточив все свое внимание на лепестках тюльпанов…

Пока Кристина не почувствовала ничего особенного. Она сидела в своем любимом кресле на небольшом балконе, освещенном солнцем, и восхищалась ранними сумерками. Птицы голосили внизу, на ветвях цветущих деревьев. Вишни и яблони были восхитительны, увешенные крупными хлопьями розовато-белых цветов. Кристина жила на втором этаже большого здания, и единственным романтизмом этого места был этот прекрасный сад с яблонями. Именно сейчас, в самой середине апреля, несмотря на беспросветный дождь и леденящий холод, эти деревья восхищали взгляд Кристины. Она вдыхала их аромат, слушала пение птиц и наслаждалась вкусом мятного чая. Истинная гурманка!

Вдруг она услышала в голове шепот… даже не шепот… просто новые мысли начали приходить ей в голову… она представила себя руководителем съемочной группы… Группа ждала ее на работе… она медлила ехать, пойманная красотой начинающегося дня… Внезапно ее охватило беспокойство: «Что мне делать с этим сценарием?». Она продолжала любоваться деревьями внизу под балконом. Тихий внутренний голос стал более настойчивым, почти заставляя ее принять какое-нибудь решение.

Кристина никогда не прогоняла эти мысли, несмотря на всю их странность. Она их слушала, как внутреннее кино, и никогда не вмешивалась в их течение. Но на этот раз мысли были настолько настойчивыми, что она почувствовала себя вовлеченной в это беспокойство. «Ну, раз ты так настаиваешь, я тебе скажу: не отбрасывай этот сценарий! Сделай вид, что принимаешь версию твоего сценариста, а потом увидишь во время съемок, работает это или нет. Во всяком случае у тебя будет время, чтобы все исправить, когда будешь делать дубли. Освободи мою голову от этой проблемы и оставь меня в покое!» Тут же мысли исчезли, и она услышала песню ребенка, который играл на лужайке перед зданием: она была полностью в реальной жизни.

Этим вечером мысли больше не мучили ее. Она cмогла посмотреть, в который раз, ее любимый фильм с известным американским актером. Она знала, что была не единственной, кто им восхищался, но этот факт абсолютно не беспокоил ее. Она наслаждалась каждым словом, каждым жестом, всем, что заставляло ее смеяться. Она была по настоящему счастлива в эти моменты, совершенно забыв о своих предыдущих мечтах, там, на площади: о своих путешествиях, о своих мыслях. Она уже не верила ни секунды, что все это может когда-нибудь с ней произойти. Она просто наслаждалась тихим вечером, который обещал ей воскресный отдых, чувствуя, как недельная усталость наваливается на ее тело.

Кристина полностью отдалась своему заслуженному отдыху, потому что через полтора дня она должна будет опять отправляться в путь, бежать за автобусом, другим автобусом, еще несколько шагов, и вот она вновь будет ждать конца дня, когда она сможет опять оказаться в тишине своего солнечного балкона. Обычная рутина, каждый день, каждый месяц, каждый год… Уже давно, как она не сопротивлялась. Она принимала жизнь такой, какая она есть, без волнения, без суеты, потому что она знала, что…

Билл поднялся с дивана в состоянии благодати, думая о том, что впервые в жизни его день будет таким, каким он захочет, и не будет никаких конфликтов. Как он это сделает, он не знал, но он знал, что это будет так. Он был счастлив. В течение очень долгого времени подобное спокойствие не посещало его. Он жил ярко, страстно, не расчетливо, хотя после сорока ему можно было бы и остепениться… Но нет, размеренное существование никак не являлось его образом жизни, он любил действие, движение, он жил со скоростью двести двадцать пять километров в час.

Билл вышел из дома, и солнечный свет ударил ему в лицо! Он забыл все, абсолютно все и бросился, как всегда, с головой, в свою безудержную жизнь.

Поль не торопился доесть свою чашку корнфлексов и начать день.

– Давай, давай, опоздаешь в колледж, поторопись! – крикнула мать из кухни. – Я вернусь поздно вечером. Постарайся закончить домашние задания перед тем, как заснешь, окей?

Поль пробормотал нечто невнятное. Входная дверь хлопнула, и теперь он был предоставлен самому себе в течение всего долгого дня. Его мать работала так много, что он видел ее только по выходным, и большую часть времени спящей, до такой степени она уставала. Он очень ее любил, но никак не мог найти время, чтобы сказать ей об этом. И он знал, что его мать тоже любит его, но у нее тоже никогда не хватало времени сказать ему это.

Сегодня Поль решил сделать что-то необычное. Он набрал номер мобильного телефона матери и сказал ей: «Я люблю тебя, мама!». Его мать, окруженная в этот момент сотней людей, плотно сбитых в вагоне метро, смогла только улыбнуться ему в ответ. Поль отключил связь и бросил на плечи тяжеленный рюкзак! «Ну, по крайней мере, теперь она знает, что я люблю ее…» – подумал Поль, спускаясь на лифте вниз. Снаружи солнечный свет расплескался у него на лице, и он забыл и про свою мать, и про свой дом. Новый день приключений открывался перед ним!