Алона Китта - Цветы на мостовой. Роман

– Конечно, я буду называть тебя дядя, – обрадовался Майкл.

За год, что они прожили под одной крышей, мальчик успел понять характер своего благодетеля. Если криминальный босс по кличке Крот в словах и деяниях мало чем отличался от заклятого врага Морстена, то дома он преображался. Отчасти любовь к Мэри была тому причиной, отчасти – желание отключиться от творимого им на стороне и изображать видимость нормальной жизни. Первый Барнет для пользы дела мог лгать, лжесвидетельствовать и забывать собственные обещания. Второй же твердо придерживался данного слова. Успокоившись, что сиротский приют ему больше не грозит, Майкл осмелел и спросил:

– Дядя Барнет, ты уже придумал имя для девчонки?

– Придумал, – сказал тот. – Я назову мою дочь Ева. Ева Барнет. И пусть она будет счастлива.

Глава 34

Не успел Джереми прийти в себя после похорон Мэри, как новая беда подстерегла его. Впрочем, этого и следовало ожидать: слишком долго он занимался личными делами и упустил из виду Морстена.

А тот не преминул воспользоваться ситуацией.

В один прекрасный день Барнет обнаружил, что вся его «армия» переметнулась на сторону заклятого врага и фактически он уже и не босс. Чем взял их Морстен – подкупом или угрозами, а может быть, воспользовался лживыми обещаниями, – неизвестно, но победа его над Барнетом была полной и окончательной.

В Кэмдене хозяйничали люди Морстена, а паб «Веселая лошадь» превратился в новый тайный игорный дом. Магазины продолжали платить дань, но деньги текли в карман нового босса, мнившего себя криминальным повелителем над всеми районами Лондона. Барнет же чувствовал себя поверженным идолом, униженным и преданным всеми. Подумать только – те, кто еще вчера заискивали перед ним и подобострастно смотрели ему в глаза в готовности выполнить любой приказ, сегодня так же выслуживаются перед Морстеном.

Джереми понимал, что род занятий, связанный с криминалом, отнюдь не возвышает душевные качества, но, несмотря на это, пребывал в иллюзии, надеясь на подобие товарищества. Как же он ошибался! Только Майкл Уиллоуби остался верен своему Джереми.

Вскоре выяснилось, что не он один. Мици, та самая Мици, разочаровавшись в Морстене, заняла свое место в команде Барнета и не собиралась повторно испытывать судьбу. Именно она принесла дурную весть покинутому боссу.

– Что еще придумал этот негодный Морстен? Он хочет меня добить окончательно! – в отчаянии воскликнул Барнет после того, как Мици, запыхавшаяся от бега, ворвалась к нему и без предисловий заявила, что боссу грозит арест и полиция будет здесь с минуты на минуту.

– Мистер Барнет, пожалуйста, послушайте меня. Я не знаю всех подробностей, но речь шла о какой-то важной для вас бумаге. Некий мистер Хопкинс подал заявление, что вы обманом забрали у него наследство по подложному завещанию, а теперь он хочет все вернуть. Морстен предоставил ему адвоката, и тот грозится упечь вас в тюрьму. – Мици говорила так быстро, словно лондонские полицейские гнались за ней, а не за боссом.

Миссис Томсон ахнула и всплеснула руками, а потом бросилась собирать чемодан. Милую даму не волновало, действительно ли зять был замешан в истории с наследством. Из сообщения Мици она почерпнула только то, что мистера Барнета могут посадить, и надолго, а это значит, что малышка Ева останется круглой сиротой.

– А откуда тебе это известно? – недоверчиво глядя на нее, спросил Майкл.

– Да есть у меня кое-какие старые связи, – смутилась Мици.

Она вдруг испугалась, что Джереми неправильно поймет ее и подумает о работе на два фронта, но босс находился не в том состоянии, чтобы цепляться к словам.

– Дядя Барнет, а про наследство правда? – поинтересовался Майкл.

Миссис Томсон и Мици посмотрели на Джереми с любопытством. В ожидании ответа домоправительница оторвалась от своего занятия, а Мици замерла на месте.

– Ну, было, было, – признался Барнет, – но наследство Хопкинс сам на меня переписал. Добровольно. Такова была плата за услугу, которую я ему оказал.

– А сейчас он утверждает, что это подлог, – закончила Мици.

– Было, не было – какая разница? Ваше слово против его слова, а сейчас сила на его стороне, поэтому вам нужно бежать, – рассуждала миссис Томсон. – И лучше уехать из Лондона в Шеффилд. О малышке я позабочусь.

– Спасибо, миссис Томсон, но почему в Шеффилд? У меня уже и родных-то не осталось…

Джереми глубоко вздохнул, а Мици предложила покинуть страну.

– Я никуда не поеду, а лучше найму адвоката и докажу свою правоту. Иначе мне придется бегать до самой смерти.

– Нет! – в один голос завопили дамы.

– Кажется, я смогу тебе помочь, – немного подумав, сказал Майкл.

И в это время в дверь постучали.

Глава 35

Все присутствующие дружно посмотрели на дверь. Миссис Томсон пошла открывать, а остальные в растерянности переглянулись.

– Мистер Барнет, а здесь есть другой выход? – спросила Мици.

Бедная девушка досадовала на себя, что слишком долго добиралась до босса.

Запасного выхода не было.

– А через окно? – предложил Майкл.

При этом он с сомнением окинул взглядом крепко сложенного Джереми и решил, что пролезть-то он пролезет, но с большим трудом.

– Поздно, – прошептала Мици.

В гостиную вошла миссис Томсон в сопровождении молодого человека с кожаной папкой в руках.

Молодой человек представился судебным исполнителем и спросил мистера Барнета. Джереми вышел вперед под напряженными взглядами Мици и Майкла. Домоправительница тоже не казалась спокойной. А молодой человек порылся в папке и протянул Джереми какую-то бумагу.

Барнет углубился в чтение, но чем дольше он читал, тем мрачнее становился.

– Миссис Томсон, мы должны немедленно покинуть наш дом, – заявил он, оторвав взгляд от бумаги.

– Как покинуть? О чем вы говорите, мистер Барнет? – воскликнула домоправительница. – Кто это выставит нас из собственного дома?

– Закон, – вставил свое слово молодой человек. – На жилье и имущество мистера Барнета наложен арест, пока идет разбирательство по делу наследства Хопкинса.

Потрясение было всеобщим, но лишь одна миссис Томсон сумела что-то сказать:

– Как же так? Почему арест? Где же мы будем жить? А что будет с малышкой?

Джереми судорожно сглотнул, не в силах произнести ни слова. Он был подавлен оттого, что не в силах взять ситуацию под контроль, а упоминание о дочери и вовсе лишило его сил.

– Я не уполномочен оспаривать судебные решения, уважаемая леди, – твердым голосом произнес молодой человек. – Вам дается двадцать четыре часа на то, чтобы подыскать себе новое жилье.

Он распрощался с присутствующими, сочтя свою миссию законченной. И как только дверь за ним захлопнулась, все, кроме Джереми, заговорили одновременно.