Галина Тимошенко - Фуга с вариациями

Вышеупомянутый Петька, испугавшись, что последует обычное для Алексея продолжение на тему Кириной измены музыке, торопливо вмешался:

– И ничего они не балбесы. Вот как раз сейчас у меня есть один такой парень…

– Ох, перестань, ради Бога! У тебя всегда есть какой-нибудь такой парень. Беда только, что они все оказываются не совсем «такими» парнями, правда? Валькуша, не обращай внимания на этих идиотов, давай свой торт. Ты же пекла торт, правда?

Ну конечно, Тамара в своем репертуаре: всех помирить, всех утешить… И не подумаешь, что эта милашка – тот музыкальный критик, чьи рецензии боятся читать даже самые-самые-самые, которые уже давно ничего не боятся. Кира давно уже подозревала, что Тамара громит всех направо и налево исключительно для того, чтобы на фоне разгромленных ее ненаглядный Алексей выглядел вполне пристойно.

– Томочка, а мы все здесь исключительно пожрать собрались? – с пугающей ласковостью осведомилась Кира, даже не пытаясь встать. – Может, я все-таки хочу послушать? Может, вы уже наконец заговорите?

Тут уж на нее изумленно воззрились все.

– Нет, здесь точно что-то не так, – пробормотал Давид. – Валико, мы тебя чем-то обидели?

Кира немного помолчала, загадочно вздернув брови, и все-таки поднялась:

– Нет, вы меня потрясли. Даже не знаю, чем больше – то ли фантазией, то ли выдержкой.

Когда она скрылась за кухонной дверью, все четверо переглянулись.

– Кто-нибудь что-нибудь понимает? – скорбно вопросил Алексей. – У девушки душевный кризис или просто ПМС?

– Ты что, за столько лет не изучил, какая она, когда у нее ПМС? – искренне удивился Давид. – Тогда она просто на всех бросается, а потом начинает скорбно плакать.

– Алё, ребята, имейте совесть! – смущенно воззвал к присутствующим покрасневший Петр. – Может, мы не будем обсуждать ее ПМС?

Кира тихонько хихикала на кухне, слушая их диалог и одновременно нарезая торт. Это был семейный рецепт, доставшийся ей еще от бабушки: та, к счастью, никакого отношения к музыке не имела и поэтому готовила, как богиня кулинарии.

Вообще-то готовить Кира очень любила, просто делать это ей теперь приходилось редко. До развода она умудрялась готовить так, чтобы на столе каждый день было что-то новое – такое, что ее муж даже названий подобных изысков не слышал. С тем же упоением и энтузиазмом она готовила мужу вплоть до самого развода: помнится, прощальный ужин и вовсе имел самое блистательное меню за всю Кирину кулинарную историю. Не то что бы она так уж сильно любила мужа – просто честно пыталась быть идеальной женой. Во всяком случае, на кухне.

Поженились они по итогам фильма, принесшего им обоим первую известность. Кира играла в нем юную Айседору Дункан: почему-то режиссер решил, что ее танцевальных способностей вполне хватит для роли начинающей танцовщицы. Будущий муж играл первую любовь Айседоры, и любовь эта получилась у него чрезвычайно убедительной. К тому же фильм имел неожиданный успех, что существенно продлило влияние фильма на совместную судьбу исполнителей главных ролей.

А когда ролей и известности у обоих стало намного больше, выяснилось, что друг без друга им обоим живется намного лучше. Развелись они легко и радостно, и единственным неприятным следствием развода стало для Киры именно отсутствие необходимости часто готовить, но она и это пережила без особых страданий. Можно было, конечно, начать приглашать в гости народ из многочисленных съемочных групп, в которых теперь Кире приходилось работать, но она никогда не была слишком уж общительной, что бы на этот счет ни думали окружающие. Так что чаще всего она вспоминала свои фирменные рецепты как раз тогда, когда у нее в гостях собирались все эти успешные, но голодные музыканты разных мастей. В этих случаях Кира давала отдохнуть своей помощнице по хозяйству, в обычные дни готовившей еду и убиравшей квартиру: иначе при Кирином образе жизни пришлось бы либо жить в заросшей грязью квартире и питаться неизвестно чем, либо практически ежедневно насиловать себя. Ни к той, ни к другой жизненной стратегии Кира была категорически не готова.

Интересно, они уже дозрели до того, чтобы расколоться? Ну ладно, даже если не готовы – все равно уже самой невтерпеж. Как же они, черти, устроили растворение этого пророка в воздухе?..

Кира торжественно внесла торт и провозгласила:

– Считайте, что это – мое признание ваших талантов. Я впечатлена до самых пяток. От вашей выдержки я тоже в восторге: вы уже два часа делаете вид, что вы здесь ни при чем. Считайте, что я сломалась и подыхаю от любопытства. Удовлетворены? А теперь рассказывайте.

Она установила торт посреди стола, уселась и приготовилась слушать.

Ответом ей было всеобщее молчание, приправленное настороженно-недоуменными взглядами.

– Ну? Я недостаточно повиляла хвостом? – возмутилась Кира.

Петр посмотрел на нее до отвращения сочувственно и проникновенно попросил:

– Ты бы все-таки что-нибудь объяснила, а?

Кира раздраженно отмахнулась:

– Ой, только не говорите, что это не вы его прислали!

– Да кого?! – в один голос гаркнули Давид с Алексеем.

Теперь Кира уже по-настоящему разозлилась:

– Да хватит уже, в конце-то концов!

Пережив еще целую минуту безнадежного общего молчания, она обвела всех растерянным взглядом:

– Да ну ладно… Правда не вы, что ли?

– Валькуша, давай ты нам подробненько все расскажешь, – осторожно предложила Тамара. – А то вдруг это действительно не мы…

Кира еще немножко подумала и рискнула:

– В общем, дело было так… Во вторник мы снимали ночью на Котельнической, закончили уже на рассвете, и я пошла домой пешком…

Она рассказывала долго, потому что теперь каждая деталь казалась ей чрезвычайно важной. И только когда рассказ закончился, она сообразила, как должны отреагировать все присутствующие на монолог ее странного вторничного знакомца.

После короткой паузы Алексей расхохотался, и она тренированным ухом актрисы уловила, что пауза была слишком длинной для естественной реакции.

– Ну мать, ты даешь!

– А что такое? Хотите сказать, вашего чувства юмора на такой розыгрыш не хватило бы?

– Нет, девочка моя, – ласково пропел Алексей, – нам мотивации не хватило бы. Ну зачем нам это, как ты думаешь? Нравится тебе? Да балуйся на здоровье! Но чтоб вот так издеваться над твоими музыкальными потугами… Мы ж не садисты, в самом-то деле.

И тут Кира взорвалась.

– То есть ты принципиально убежден, что над моими, как ты говоришь, музыкальными потугами можно только издеваться?! И ни один человек в мире не смог бы всерьез сказать про них то, что сказал тот мужик?

– Валико, ты уж определись, по поводу чего ты сейчас орешь, – снисходительно пробасил Давид. – Или это мы поиздевались и тебя разыграли, или есть какой-то неизвестный нам мужик, который действительно считает твои музыкальные портреты верхом гениальности. Во втором случае мы тебя точно не разыгрывали, ведь так?