Иван Тимощук - Со смертью о жизни

Старенькая иномарка неторопливо плыла по ночному Красноярску, огибая дорожные ямы. Так и не научились у нас класть асфальт. Я прильнул к окну, обдумывая все произошедшее сегодня. Игры отражения, почти случившийся секс, потасовка в баре, охвативший меня покой, ледяной голос и, невесть откуда взявшаяся, сила. Ладно, с отражением мы разобрались – почудилось. Секс, ну, это естественный процесс, просто неожиданно было как-то. А вот спокойствие и сила… Спокойствие еще можно объяснить. Я никогда не отличался сильной эмоциональностью. Но в стрессовых ситуациях эмоции прорывались. Тем более в конфликтных, а тут абсолютный покой. Сила. Вот тут сложнее. Я не могу назвать себя слабым, даже когда-то ходил в тренажерный зал и поднимал свой вес. Но без особых усилий оттолкнуть взрослого, сбитого мужика, да еще чтобы тот пролетел несколько метров…

– С вас двести двадцать рублей – хрипло сказал водитель, оторвав меня от размышлений.

– Да, конечно, минутку.

Я рассчитался с таксистом и вышел из машины, Вадя вышел следом, и мы принялись вытаскивать маму. Надо сказать, что усаживать было гораздо проще.

Раньше я очень стеснялся подобных ситуаций, а потом просто привык. Конечно, неловкость есть и сейчас, но я уверен в Ваде, и в том, что он все понимает.

– Ну, последний рывок до четвертого этажа? – бодрым голосом сказал Вадик.

– Это да. Надеюсь, лифт работает.

Лифт работал. Мы аккуратно завели в него маму, придерживая то ногами, то плечами, закрывающиеся двери. Выйдя на четвертом этаже, мы доковыляли до двери нашей квартиры, я вставил ключ, провернул, и наконец, мы дома.

– Хара, отойди – прикрикнул я на встречающую нас кошку и получил от нее обиженный взгляд. Еще один в мою коллекцию. Женщины….

Мы довели маму до ее кровати, уложили прямо в одежде. Раздевать ее по понятным причинам я не стал.

– Пошли, покурим?

– Пойдем, – согласился Вадя.

Вообще Вадя не курил, он баловался, как сам же и выражался. Или курил когда выпьет, уверяя, что от попадания в кровь алкоголя, у него вырастают легкие курильщика. Мы вышли на балкон, я взял нам по сигарете, поджег, глубоко затянулся и почувствовал, как поймал легкое опьянение от никотина.

– Поговорим? – аккуратно спросил Вадик.

– Да, конечно.

Я пересказал Вадику что случилось. Про Наташу, про свои ощущения, про силу, а полет итальянского жеребца и то, что было далее, он и сам видел. Пока шел рассказ, сигарета успела истлеть, пришлось подкуривать еще одну.

– Ну, версия с пришельцем из другого мира кажется уже не такой бредовой, – подытожил друг.

– Ой, да ну тебя.

– Антон, я отшучиваюсь потому, что не знаю, что сказать на это. Я не ставлю под сомнения твои слова, тем более, что я сам все видел. Это странно. Это очень странно. В тебе веса сколько? Семьдесят?

– Семьдесят три.

– Семьдесят три, хорошо. А в том Эдуардо…

– Абиладро – поправил я.

– Да не важно. В том Абилардо килограммов девяносто, чистого сала. И ты отшвырнул его одной рукой. Антон, я много лет занимаюсь спортом, во мне девяносто кэ гэ веса, плюс подготовка, но я даже тебя так не отброшу. Понимаешь?

Я понимал. Но что это было и откуда взялось, я не знал.

– Антон, повторюсь, это странно. Безусловно, круто, но странно и даже пугающе. Ты сам-то как думаешь, как так получилось?

– Адреналин? – неуверенно сказал я.

– Адреналин от стресса вырабатывается, или от страха, а ты говоришь, спокоен был, – в словах Вади была логика. – Хотя черт его знает, может и адреналин. Не знаю, в общем. Ты понаблюдай за собой.

– Конечно, – пообещал я. – Вадя, у меня уже голова кругом идет. Может спать? Ты у нас останешься?

– Да, останусь, -согласился он. – К тому же, надо утром обчистить тебе холодильник.

– Ты как всегда – улыбнулся я.

Я постелил Ваде на диване, пожелал доброй ночи и отправился в комнату. По пути проверил маму – спит. Пускай спит. Хорошо хоть, ей завтра не на работу. И мне тоже. С сегодняшнего дня начался мой отпуск, а это означало целый месяц сна до обеда, занятий своими делами и просто отдых. Сегодня, правда, отдых получился не самый удачный.

Наконец я добрался до кровати, аккуратно положил одежду на стул, который служил еще и вешалкой. Хара дремала у меня на подушке пушистым черным пятном.

– Прости, подруга, – сказал я кошке, поглаживая ее. – Просто тяжелый день. Мир?

Хара задумчиво посмотрела на меня, словно прикидывая, стоит ли меня прощать, а потом тихонько мяукнула и замурлыкала. Видимо, прощает.

Голова разрывалась от мыслей, и я думал, что не усну сегодня, но только я коснулся подушки, как тут же провалился в сон.

Откуда берутся сны?

В древние времена считалось, что когда человек спит, его душа путешествует по мирам. Миры могут отличаться от привычного ландшафтом, архитектурой, обитателями, экстраординарными способностями «путешественника», а могут отличаться всем и сразу. Но бывает такое, что все точь-в-точь как в реальности. За исключением того, что не можешь быстро бегать – ноги становятся ватными, или кричать – вместо крика изо рта вырывается хрип. Никто не знал заранее, в какой мир отправится душа спящего на этот раз, но все точно знали, что его нельзя будить. Если, вдруг, по пробуждению, душа не успеет вернуться в тело, то человек умрет.

Со временем изучением снов занялась наука. Ученые выяснили, что сновидения появляются потому, что мозг не выключается, когда мы засыпаем. Он, пока тело спит, систематизирует всю полученную за день информацию – образы людей, эмоции, тактильные ощущения, наши мысли, и выдает, некий, местами странный, фильм. Забавно, но персонажи снов могут быть составными образами. То есть, если вы видите во сне уродливого человека, вполне возможно, что его внешность состоит из частей неприятных вам людей. Глаза как у того парня, что вечно приставал к вам в школе и забирал карманные деньги, нос как у соседки – сплетницы, губы как у главного злодея в любимом фильме.

Самое интересное, что все происходящее во сне воспринимается как должное. Вы можете скакать верхом на чайном пакетике, по прямоугольной радуге, вооружившись мыльными пузырями, чтобы победить королеву огурцов. И это будет абсолютно нормально, ведь чайные пакетики – самые быстрые скакуны, радуга всегда была прямоугольной (какой еще ей быть?), мыльные пузыри смертельны в умелых руках, а королева огурцов – настоящий тиран, который не дает покоя мирному населению уже много лет. И лишь по пробуждению приходит осознание полной абсурдности увиденного.

Бывают сны такие, что их не отличить от реальности. События, происходящие в них настолько настоящие, что по пробуждению не понимаешь, сон ли это был. А если и сон, то не было ли в нем какого-то знака свыше? (чаще такой вопрос возникает у людей, которые видят знаки абсолютно во всем) Потому, что сны такими быть не могут. Половину их забываешь, эмоции почти не испытываешь, видишь все слегка размытым. А здесь же и помнишь каждую мелочь, и эмоции даже по пробуждению никуда не делись, и детализация была на высшем уровне. Обычно после такого сна следует пересказ его содержания жене, мужу, другу, брату или другим людям, которым совершенно необходимо это услышать.